Илья Новак - Планета под контролем Страница 23

– Нет, я не вру, – возразил дзен.

– Ты не убежишь отсюда.

– Я и не рассчитываю убежать. Но я вскоре умру. Очень быстро все это убьет меня, и тогда у них не останется выбора, ты опять станешь живцом.

Вновь раздалось полубессвязное шамканье:

– Почему ты должен умереть? Я жил так долгие циклы… и я жив до сих пор!

– Ты местный. Твой организм знает все эти болезни и способен долго сопротивляться им. А я вообще не привык болеть. Ни разу ничем не болел, разве что в детстве. Прививки, вакцины, искусственные антитела и сделали меня здоровым там, в космосе, но от местных болезней я скончаюсь быстро. Архуда, ты вспомнишь мои слова очень скоро, когда увидишь, как мое тело бросают в топь… но не привязанное веревкой.

За спиной вцепившегося в прутья старика атаман Гира, не просыпаясь, перевернулся на другой бок.

– Не веришь? – спросил Заан. – Тогда ответь, почему они все же привязали тебя к клетке?

– Они знают, что я не дам тебе убежать.

– Но ты мог бы охранять меня и непривязанный. Они боятся, что ты убежишь еще до того, как я умру, увидев, что происходит.

– Нет, ты не умрешь! – запротестовал Архуда, слабо тряся прутья. – Не умрешь, не должен! Не можешь умереть! Как же быть? – стал причитать он. – Как сделать, чтобы ты остался жив?

– Вылечи меня, – сказал Ушастый.

– Я не могу вылечить тебя, Каанца. Потом, когда все проснутся, я попрошу, чтобы укусы пиявок тоже замотали.

– Будет поздно. Уже сейчас поздно. Эти ваши мази, они ведь предназначены для ваших организмов. Для ваших тел, понимаешь? На меня они не действуют. Но есть другое средство.

– Какое? – Морщинистое лицо, все в розовых пятнах лишая, прижалось к прутьям. Узкие глаза были полны слез и страха.

– В моем рюкзаке есть паук-лекарь. Дай мне его, чтобы… – Ушастый замолчал, видя, что старик не понимает. После паузы он пояснил: – В моей котомке лежит одна вещь, которую ты должен дать мне. Она вылечит меня и…

Старик перебил, быстро оглядываясь на спящего Гира:

– Нет-нет, там много непонятных вещей. Ты сможешь убежать.

– Это всего лишь паук. Здесь ведь есть пауки?.. – Архуда быстро закивал, и дзен продолжил: – Это тоже паук, только он большой, размером с ладонь, и неживой. Это такая… такая машина, понимаешь? Ну, как телега. Внутри него есть лекарства, которые он вколет мне. Всякие… настойки, мази – вроде тех, что вы делаете из трав и кореньев, только предназначенные для меня. И я выздоровею. Я не хочу умирать.

Старик вновь оглянулся на Гира и мелко затряс головой:

– Врешь, снова врешь. Зачем тебе выздоравливать? Такая жизнь для тебя хуже, чем смерть. Этот паук, наверное, убьет тебя. Вот чего ты хочешь!

– Я не хочу умирать, – раздельно повторил Заан. – Ты не знаешь силы тех, на кого я работаю. Неважно, как далеко ушел табор от места моего падения. Они все равно найдут меня, где бы я ни был на поверхности планеты. Единственное, чего я боюсь, так это того, что для меня уже будет поздно. Но всем вам – и тебе, живец, будет лучше, если они найдут меня живого. Потому что тогда они не тронут вас. А иначе… вы умрете мучительной смертью, потому что они захотят отомстить. Ты понял меня, старик?.. – Заан говорил, размышляя при этом, есть ли хоть доля правды в его словах. Слишком много разных сил сосредоточено сейчас вокруг Глифа, все они следят друг за другом, каждый сомневается в остальных, и потому о формировании поисковой экспедиции не может идти и речи. Каждая сторона будет подозревать другую в каком-нибудь мошенничестве. На его розыски могла отправиться разве что патрульная фаланга, но пара «мурен» не способна отыскать одного-единственного гуманоида, затерявшегося в болотах планеты.

Вдруг дзен почувствовал, как воздух превратился в горячий комок, который застыл в горле и не дает ему вздохнуть.

Он прохрипел, глядя в глаза Архуды:

– Найди паука… – и потом широко раскрыл рот.

В ноздрях защекотало, он наморщил нос, равнодушно наблюдая за новым цветом, постепенно наполнявшим клетку. На дно ее легли густые, почти черные тени от прутьев. Заан поднял голову.

Тучи медленно расходились, обнажая глубокую синеву неба; они клубились, постепенно опускаясь к земле, растворяясь в воздухе… Что-то захлюпало слева от него, Ушастый посмотрел и увидел, как над поверхностью топи, возле которой остановился табор, поднялась голова – гладкая, блестящая, иссиня-черная. Вместо глаз были два темных провала, вместо рта – короткий хоботок, в котором то сжимались, то разжимались мясистые розовые гребни. Заан перевел вопросительный взгляд на живца. Старик что-то говорит ему, одновременно копаясь в рюкзаке, – для этого Архуде пришлось перегнуться через Гира, который все еще не просыпался или делал вид, что спит.

Облака исчезали, синий свет густел, столбы его падали сверху, постепенно сливаясь в один поток света. Все вокруг стало синим, трава, чахлые заросли, кроны карликовых деревьев и фигуры встающих кочевников напитались этим цветом. Ушастый понял, что все в таборе уже проснулись и стоят, глядя вверх. Черное существо в болоте оказалось безруким и безногим, одна лоснящаяся туша, тощая, покрытая обвисшими складками шкуры. Извиваясь, оно выползло из топи и приникло хоботком к ноге глифана-подростка. Тот, продолжая глядеть на небо, погладил безглазую голову, не обращая внимания на кровь, что потекла по щиколотке.

Королева пиявок стала медленно увеличиваться. Кожа ее разглаживалась, туго обтягивая плоть, распухающую от крови. В телеге проснулся Гира. Он не набросился на Архуду, уже доставшего из рюкзака паука-лекаря, а, шевеля губами, уставился вверх, на синеющее небо. Живец тем временем подполз к клетке, и тут земля вокруг повозки бесшумно провалилась вниз.

Повозка сильно накренилась, атаман и старик покатились с нее. Клетка дрогнула, прутья рассыпались во все стороны. Ушастый поднялся на колени и увидел, что атаман провалился в темную бездну. Оттуда торчала конусовидная гора, на вершине которой находился дзен. Архуда повис, одной рукой вцепившись в край повозки, другой удерживая паука. На дне бездны видны были лишь серые клубы тумана, они перекатывались, словно водяные валы, синий цвет обнажившегося неба постепенно напитывал их. Ушастый поманил старика, тот начал подтягиваться, немощные мускулы его рук напряглись, и тут возле повозки показалась королева пиявок. Мясистая розовая воронка вытянулась из хоботка и приникла к ступне Архуды, уже почти взобравшегося на телегу. Заан шагнул к нему, пытаясь дотянуться до паука, но королева пиявок уже втягивала живца в себя, постепенно поглощая тело. Сначала ноги, затем торс и грудь исчезли в невероятно расширившемся хоботке. Ушастый видел лишь запрокинутую голову, сморщенное лицо и поднятую руку Архуды. Она сжимала тельце паука с бахромой покрытых присосками ножек. Старик исчезал в пиявке, а Заан тянулся изо всех сил. Его пальцы уже почти касались круглой пластиковой крышечки, под которой находились емкости с лекарствами и микросхема анализатора. В носу защекотало, он сморщился, чихнул и заморгал.

– Что с тобой? – произнес Архуда, сквозь прутья решетки протягивая ему паука-лекаря.

Ушастый, выгнувшись, осторожно сдавил металлическое тельце зубами. Пальцы старика разжались, дзен перекатился на спину, нагнул голову и опустил паука себе на грудь.

– У тебя было такое лицо… – прошамкал живец. – Будто ты умер.

– Галлюцинации, – ответил дзен, в то время как паук закопошился на его груди. – Вы забрали мои носовые фильтры… – Он попытался расслабиться, чувствуя, как сенсоры под брюхом паука щекочут кожу. – Не очень-то и страшно. Я думал, будет хуже…

Заан ощутил короткий болезненный укол, затем холод, медленно распространявшийся от груди. Паук опустился к паху и сделал еще один укол. Затем стал перемещаться зигзагами, от одной ранки к другой, оставляя позади себя аккуратные нашлепки липучек бактерицидной пластиплоти.

– Он лечит тебя? – спросил Архуда.

Дождавшись, когда паук достигнет ребер, Ушастый осторожно перевернулся на бок, так, чтобы машинка могла добраться до его спины и рук.

– Да, он лечит меня, – подтвердил дзен.

– И теперь ты будешь жить?

– Молчи! – приказал Заан, увидев, как за спиной живца атаман Гира пошевелился во сне.

Архуда испуганно замер, тараща глаза. Ушастый отчетливо видел, что в глазах этих нет зрачков и белков, что это лишь два кровавых сгустка и от угла одного по щеке сползает красная слеза. Паук, перебравшись на спину раненого, остановился там. Заан точно знал, что эта модификация механического лекаря снабжена парой тонких лезвий, которые могли действовать наподобие ножниц. Ими паук по мере надобности взрезал одежду над обнаруженными анализатором ранами и способен был проводить простейшие хирургические операции.

«Проверь их, – беззвучно шептал Ушастый. – Посмотри, они затекли. Ты должен понять, что мешает крови циркулировать. Должен установить причину и справиться с ней…»