Андрей Ливадный - Восход Ганимеда Страница 24

— А если заморозить работы?

— Тогда об объекте узнает весь мир, — резонно напомнил ему офицер.

Ситуация складывалась не из легких.

— Сэр, если объект на Ганимеде — всего лишь артефакт, то мы обязаны завладеть им, сохранив ситуацию в секрете, — опять вступил в диалог Рилл Ирвинг. — Информация о нем вызовет ненужную панику в колонии и непредсказуемый резонанс на Земле. Мы еще не готовы к встрече с НИМИ, — он выделил интонацией последнее слово. — Я высказываю не свое личное мнение, а излагаю данные исследований моего ведомства.

— Вы считаете, что это артефакт?

— Скорее всего, — не колеблясь ответил Ирвинг. — Трудно судить со стопроцентной уверенностью, но как еще отнестись к предмету, что пролежал подо льдом на глубине пятисот метров несколько миллионов лет? В конце концов, мы отправим «Гарри Трумэна» не к Юпитеру, а в иную, но достаточно близкую точку Солнечной системы. Тайное изъятие объекта — это чисто технический вопрос, с которым вполне в состоянии справиться наши спецслужбы. Искать же крейсер после того, как он покинет орбиту Земли и окажется за поясом астероидов, — занятие столь же бесполезное, как и поиск иголки в стогу сена. Никто не сможет с точностью утверждать, где был наш корабль и какие маневры совершал. Ну а если все же придется вывести его на орбиту колонии, то это всегда можно объяснить хотя бы поломкой на борту.

— Да, я это понимаю, — наконец согласился президент, поднимая взгляд. В сущности, у него не было выбора. План «Дельта» представлял собой набор инструкций, по которому должно действовать высшее руководство страны в случае внезапного контакта с внеземной цивилизацией. Он был утвержден секретным заседанием конгресса и много лет лежал под сукном, не утратив при этом своей силы как руководящего документа.

Все это прекрасно осознавали пятеро собравшихся, но конечное слово все же оставалось за ним, президентом Соединенных Штатов Америки… Трудно сделать лишь первый шаг, принять первое ответственное решение, подумал он, глядя на собравшихся и ощущая странную сосущую пустоту в груди… — а потом все пойдет как… как лавина, которую уже невозможно остановить…

— Если вы санкционируете введение плана «Дельта», то мы в состоянии действовать быстро, с тем чтобы «Гарри Трумэн» успел появиться на Ганимеде раньше «Альфы» и раньше того момента, как этот объект окажется на поверхности ледника, — заметив его сомнения, заверил Джон Бикс.

— Джон, у меня последний вопрос. — Президент, не выдержав, встал и прошелся по мягкому ворсу ковра. — Насколько я знаю, «Гарри Трумэн» создан для орбитального базирования и на нем нет достаточного количества камер низкотемпературного сна, чтобы в них можно было погрузить часть экипажа на время долгого перелета.

— Да, сэр, это так.

— Но девять месяцев автономного полета в глубоком космосе… Выдержат ли наши парни такое испытание?

— Вы сомневаетесь, сэр? Обратитесь к опыту русских…

— Я не говорю о возможностях подготовленных космонавтов, — одернул его президент, — речь идет об экипаже «Гарри Трумэна». Там больше сорока человек, и каждый из них…

— Является прежде всего солдатом, который выполнит долг перед страной и правительством! — закончил его мысль генерал. — Во времена «холодной войны» экипажи атомных подводных лодок месяцами находились в условиях автономного плавания. Нами накоплен богатый опыт таких действий. Когда что-то угрожает национальной безопасности страны…

— Остановись, Джон, — президент оборвал его речь мягким жестом. — Я одобрю план «Дельта», потому что ситуация не оставляет мне выбора. Я бы очень хотел, чтобы ты лично возглавил экипаж «Гарри Трумэна» и сам доказал, что такой бессменный перелет возможен… но, к сожалению, твое исчезновение из Белого дома не окажется незамеченным. Я понимаю, угроза безопасности как Америки, так и всей Земли есть и мы обязаны что-то предпринять, не поднимая при этом паники на Земле и Ганимеде и не придавая делу широкой огласки. — Он посмотрел на своих собеседников и тихо добавил: — Да поможет нам бог…

— Что-то я не пойму, Андрей, у тебя опущен цветной фильтр? Или там впереди пожар?!

— Я похож на психа, чтобы ходить с опущенным фильтром, когда и так не видно ни зги? — огрызнулся Загулов. Он стоял у подножия ретранслятора, одной рукой вцепившись в скобу, а другой пытаясь закрыть защитный кожух. — Внутри все в порядке, аппаратура телеметрии в норме, это от машин нет никаких сигналов… — сообщил он, глядя в сторону странного малинового свечения, что исходило от края ледника.

Нет, не странного — жуткого.

Его внезапно прошиб ледяной пот. Взгляд Загулова метнулся к табло дозиметра, но цифры на крохотном дисплее показывали норму. «Значит, это не радиация… — облегченно подумал он. — Но тогда что?»

Именно этот вопрос, заданный самому себе посреди разбушевавшейся бури, заставил пальцы его левой руки еще сильнее вцепиться в скобу, приваренную к выпуклому борту ретрансляционной установки. За время работы на Ганимеде Андрей привык к мысли, что это мертвый, совершенно предсказуемый мир, и ему совсем не нравилось, что и из этого правила внезапно появилось исключение.

— Дженифер, ты меня слышишь?

— Да, я здесь.

— Что это может быть, как ты думаешь? — хриплым, изменившимся до неузнаваемости голосом спросил Андрей. — Разве может что-то гореть в такой атмосфере, как тут?

Это был вполне резонный вопрос. Процесс окисления требует кислорода, а его-то тут, в месте испарения льда, как раз и не было. Радиация тоже, слава богу, отпадала. Тогда что?

Андрей внезапно осознал, что его пугает именно неизвестность. Случись это на Земле, он, возможно, не испытал бы никакого иррационального страха перед алым заревом, отсветы которого четко просматривались сквозь клубящуюся мглу ядовитых облаков.

Но это был Ганимед, и миллиарды километров расплескавшейся вокруг пустоты стояли за спиной, давили своей бесконечностью, и это происходило не в сознании, — ощущения являлись подспудными, неосознанными, но разве пот на спине становился от этого менее ледяным?

— Там не может ничего гореть, — пришел ответ его напарницы. — Быть может, это статическое электричество?

— Полярное сияние? — Разум Андрея моментально ухватился за подобное, вполне разумное объяснение напугавшим его отсветам. — Да, это возможно! — согласился он, чувствуя, как гулко стучит его сердце, а в ушах шумит от переизбытка адреналина. — Я пойду посмотрю… — спустя несколько секунд добавил он.

— Может, не стоит? Давай я вызову ребят с Центральной!

— Погоди, Джеф… Тут надо разобраться. Ты же знаешь, тут нет ничего, кроме льда и камня. — Андрей, сам не замечая того, убеждал скорее себя, чем сидящую в куполе Дженифер.

Тем не менее его рука машинально накинула карабин второго фала на скобу, за которую он только что держался.

Ветер, как и положено возле эпицентра, тут был немного слабее, чем в районе купола, так что он смог идти вперед без помощи укрепленного на тросе двигателя.

Через несколько десятков шагов показался первый грязно-желтый язык льда. Андрей, согнувшись, сопротивляясь порывам ветра, преодолел это расстояние и остановился, глядя на очистной автомат, который без всяких признаков жизни застыл, повернувшись в сторону купола. На его внешней индикационной панели не горел ни один сигнал, что означало полное отсутствие питания в цепях.

— Джеф… вижу «черепаху»… — прерывисто сообщил Андрей, к которому вдруг разом вернулись все его страхи. — Не работает… За ней какое-то свечение, похоже на прямоугольник… Там… Там… О БОЖЕ!!!

Из туманной мглы навстречу оцепеневшему Загулову двигалось какое-то СУЩЕСТВО…

Андрей в ужасе попятился, споткнулся, неловко упал на одно колено, и налетевший порыв шквального ветра вдруг легко приподнял лишившееся опоры тело в скафандре и поволок его по мертвой каменистой почве в сторону возвышавшегося неподалеку ретранслятора.

— Андрей, что случилось, ответь мне!!! — Дженифер кричала в микрофон, но ответом ей была лишь шуршащая помехами тишина.

До прилета «Альфы» оставалось менее суток.

«Гарри Трумэн», совершив беспрецедентный тайный рывок от Земли до Юпитера, в этот момент уже выходил на высокую орбиту вокруг Ганимеда. Он опоздал всего на несколько часов.

Глава 6

Когда она очнулась, было темно. Нет, не совсем… Спустя неопределенный отрезок времени Лада поняла, что видит сумеречный, приглушенный свет, скорее похожий на отдаленное сияние или зарево…

Рассвет или закат?..

Эта мысль почему-то показалась ей достаточно значимой, чтобы уцепиться за нее.