Иван Орлов - Игра чёрными (СИ) Страница 25

Монстр повел вытянутой мордой, выбирая, с кого начать. Возможно, самка опасалась Катрин с ее длинным и непонятным оружием…

Не повезло Энгусу. Самка короткими осторожными прыжками двинулась к нему…

Парень побледнел, как мел, и вяло вскинул топор:

— Не слишком я тебя испугался!

Чудовище подобралось для прыжка. И жалобно взвизгнуло…

…Сейчас цель развернулась удобно, и Катрин метнула нож. Попасть в сердце не надеялась, да и липкие руки подвели — нож воткнулся слишком близко к хребту твари…

Самка с визгом вертелась на месте, не понимая, что так остро ужалило ее в спину…

…Клинок ножа вошел едва ли на треть. Расстраиваться было некогда. Катрин взмахнула глефой…

Бам… Тварь исключительно ловко парировала удар, подставив лапу ниже лезвия…

…Катрин едва удержала оружие. Ощущение — будто со всего маху врезала по чугунному столбу…

…Тварь снова взвизгнула. Удар топора был не слишком удачен, но смог разодрать спину лесному существу. Самка обернулась и тут же получила режущий удар в бок. Пусть тесак Даллапа был короток, но полосовал ребра не хуже глефы…

На этот раз тварь прыгнула молча. Отброшенный Даллап, не успев вскрикнуть, врезался спиной в покатый бок большого валуна…

…Клацнули острые зубы, заскрипели кольца кольчуги…

Кажется, Даллап зажмурился. Катрин не успела хорошо рассмотреть. Глефа со свистом описала полукруг и подсекла задние лапы вег-дича…

Ага! Это уже серьезно. Тварь отшатнулась от поверженного воина, и со стоном обернулась к девушке. Узкие струи крови из задних ног-лап широко окропляли песок…

Даллап, закусив губу, вскинул руку и ткнул тварь клинком между ног. Самка с истошным визгом повалилась на песок…

«Что-то мы сегодня не очень честно деремся», — решила Катрин, высоко вскидывая глефу…

Отсечь голову напрочь не удалось, но связь массивной башки с мускулистым телом лезвие пресекло основательно…

Сначала поставили на ноги Даллапа. Стоять он мог, двигаться не очень. Как, впрочем, и вновь охромевший Энгус. Сама Катрин сохраняла вертикальное положение уверенно, но при каждом глубоком вздохе жутко болел левый бок.

Командирша закрутила головой, ища Ингерн.

— Кажется, она под лошадью, — прохрипел Даллап.

Обе ноги Ингерн были придавлены тушей погибшего жеребца. Служанка обвела глазами подошедших и поинтересовалась:

— Вы меня вытащите или как?

Губы ее вздрагивали.

Пока общими усилиями двигали тяжелую тушу, совсем стемнело. Катрин с трудом нашла крошечную поляну в стороне от дороги. Потом вместе с Даллапом отыскала полуразбитую телегу, застрявшую на дороге далеко впереди. Перетащили продукты к разожженному костру. Откуда-то из ельника появилась кобыла. Вид у старушки был пристыженный.

Катрин к своему запаху слегка притерпелась. Другие тоже старались не отворачиваться, но шпионка знала, что воняет ужасно. Воды в бочонке осталось ничтожно мало. Переодеваться в единственное платье значило испортить и его. Катрин разделась в кустах. Ингерн сливала микроскопическими порциями воду. Командирша кое-как размазала засыхающую корку на лице и руках. Завоняло с новой силой. Пришлось пустить в дело листья и траву. Ползая в голом виде под низкими ветками и на ощупь собирая листья помягче, Катрин почувствовала, что сейчас начнет истерически хохотать. Вот он, удел охотника, исследователя и конкистадора. Вот они, дивные ароматы сказочного Эльдорадо…

Ингерн посчастливилось найти какую-то пахучую траву. Скоро кожа леди начала гореть, а запах вег-дича притупился. Кое-как забинтовали глубокие царапины на руках…

Потрепанные воители сидели у костра. Разогретая оленина и некоторое количество джина слегка примирили с реальностью. Катрин наконец избавилась от тошноты. Сидела, придерживая на плечах пустой мешок, жалась к костру. Пачкать плащ не хотелось.

— Даже не верится, — сказал Энгус. Он устроился, неловко вытянув пострадавшую ногу. Колено было плотно обмотано тряпками. Парню явно не везло с нижними конечностями.

— Я много раз слышал, что вег-дича можно удержать сомкнутым строем. Интересно, какой глубины должен быть строй, чтобы удержать прямую атаку двух тварей? — Даллап говорил сипло. Джин его заметно приободрил, но ветеран все равно сидел криво, оберегая ушибленную правую часть тела.

Катрин хмыкнула. Действительно, большое счастье, что вег-дичи ведут моногамный образ жизни. И большим количеством детей семью не обременяют.

Ингерн пошевелила босыми ступнями. Ее платье испачкалось в лошадиной крови, но по сравнению с уроном, нанесенным одежде леди-командирши, это было сущей ерундой. Глядя в огонь, служанка задумчиво изрекла:

— Вы уж меня извините, леди, но я едва не опозорилась, когда чудище надо мной торчало. В жизни не забуду. По-моему, вы тут совершили настоящий подвиг.

— Подвиг будет, если мы выйдем из леса живыми, — заметил Даллап.

Катрин кивнула:

— Или хотя бы отстираемся.

— Да, это важней, — деликатно заметил Даллап.

Глава 8

Подошвы облепила грязь, и даже небольшой спуск превратился в опасное препятствие. Кобыла всхрапывала, копыта и колеса скользили. Телега норовила развернуться боком, и люди с трудом удерживали ее на дороге. Энгус помогал устоять на ногах изнуренной кобыле.

Сползли на дно лощины, теперь предстоял нелегкий подъем. Лицо Катрин было мокрым от пота и дождя. Девушка вновь уцепилась борт экипажа. За последние два дня эта старая доска стала до жути родной. Ладони саднило. Хорошо, что догадалась обвязать тряпками. Плохо без перчаток… Еще плохо без непромокаемой куртки, без шоколадных батончиков, шампуня, полноприводного джипа, километровых карт, «Калашникова» и твердой веры в светлое будущее… Катрин хотела сплюнуть, но плевать в мокрую до безобразия действительность было как-то бессмысленно. Что за привычки появляются, в самом деле? Ты леди или кто такое?

Катрин хотелось захныкать…

…На подъем заползли. Само собой, впереди дорога не замедлила скатиться в следующую впадину. Нет, что-нибудь одно: или дождь отключайте, или прекращайте это геодезическое безобразие.

Ну-ну, сейчас тебя боги расслышат и мигом все разрулят.

Огниво чиркало снова и снова. Блеклые искры гасли. От трута поднимался болезненно-сырой дымок. Щепки и кора шипели, не желая загораться. Мужчины уже не ругались, только горестно сопели. Ингерн подавала вялые советы.

Катрин отошла от скорчившихся спутников. Под плащом, накрывшим страдальцев, снова чиркало огниво. Послышалось ругательство Ингерн. Выражалась господская служанка, как истинный ветеран обозной службы. От Даллапа набралась, понятно. Или от вас, милостивая леди.

Катрин соскребла о камень грязь с подошв, еще раз огляделась. Остановилось изнуренное воинство на опушке. Впереди выстроились мокрые насквозь ели. Лило так, что по дороге журчали мутные ручейки. Шпионка смотрела вперед: где-то там, за пеленой дождя, скрывались горы. Даллап уверял, что видел вершины в момент просветления облачной пелены. Сама Катрин никакого просветления не уловила. Или это у самого Даллапа случилось озарение-просветление? Вполне возможно — давно не пьет, ведет здоровый спортивный образ жизни. Носяра относительно нормального цвета, бреется аккуратно, помолодел.

Сама Катрин не чувствовала себя юной. И чистой тоже не чувствовала. Со вздохом поправила капюшон плаща. Мех промок, свалялся в сосульки. Пропал плащ.

Под покровом у «прометеев-поджигателей» стихло, потом Ингерн тихо и радостно взвизгнула. Потянуло дымком. Кажется, будет теплая пища…

Под утро дождь начал стихать. Катрин, ежась, слушала, как заползает под телегу сменившийся с поста Даллап. Шуршит, нащупывая нагретое командиршей место. Спать путникам оставалось недолго. Едва рассветет, нужно двинуться дальше, пока все не окоченели окончательно.

Дождь еще висел в воздухе. Непросохший плащ противно давил на плечи. Девушка присела перед костром. Неохотно горящие ветви почти не давали тепла. Катрин пододвинула ближе сохнущий хворост. До утра хватит. Сегодня костер имел чисто символическое значение. Ни тепла, ни безопасности, одно утешение.

Садиться не хотелось. Катрин медленно прошла вокруг лагеря, остановилась у дороги. По-прежнему булькал и пенился грязный ручеек. Совсем земля размокла. Утром идти будет весело. Девушка оперлась на глефу. Кроме заполнившего весь мир неясного шума дождя, ничего не слышно. Вот так и затонет весь континент. Ни радиосводок, ни взволнованного щебета теленовостей, ни рева спасательных вертолетов.

Без говорящего ящика девушка вполне обходилась. Вот с уверенностью было хуже. Не было ее, уверенности. Так ли уж нужно идти вперед? Браслет возвращения все еще болтался на исцарапанном запястье. Выйти к ближайшему городу, осмотреться, да и хватит экзотики. Личный состав вполне способен устроиться самостоятельно. Столицу Короны Ворона шпионке смотреть не обязательно. Все равно путевого дневника не ведем, да и фотографии на фоне местных достопримечательностей едва ли удастся для отчета прихватить.