Андрэ Нортон - Полет на Йиктор. Отважиться пойти на охоту Страница 25

Наверное, это и было правдой. Теперь, когда лорд Крип и леди Майлин от него далеко, как он мог быть уверен, что это не так? Ему всего лишь надо как следует посмотреть на себя и принять эту горькую истину о тех двоих, что его бросили навсегда. Разумеется, на планете Гранта он имел для них какую–то ценность. А кем он считался здесь? Не более чем ничтожный мусор, просто–напросто сметенный, точно метлой, во время их побега, и, естественно, намного меньше заслуживающий их внимания, нежели Йяз или Бохор?

— Я так понимаю, что дал тебе пищу для размышлений, — произнес главный. — Так обдумай же это хорошенько. А теперь отведите его обратно в башню!

Фарри снова возвратили в его узилище, по пути сунув ему в руки комок чего–то очень черствого и фляжку с водой. Он ел очень медленно и осторожно, тщательно прожевывая каждый кусочек, чтобы не сломать себе зубы. Ему стало бы намного легче, если бы в воду подмешали какое–нибудь наркотическое вещество, чем жевать этот крошечный комок неведомой ему питательной субстанции. Однако в его скудной трапезе не могло быть ни снотворного газа, ни чего–либо еще, что смогло бы хоть как–нибудь восстановить его увядшие силы. Ко всему прочему, они, по–видимому, посчитали, что достаточно крепко заперли его в каморке, чтобы принимать хотя бы какие–нибудь меры предосторожности.

Фарри не мог вновь привалиться к стене; он по–прежнему опасался причинить боль своему горбу. Потому он уселся, скрестив ноги в углу, противоположном от двери и попытался сосредоточиться.

Он размышлял о том, чего сумел выудить из откровений лорда Крипа, когда тот рассказывал ему о своем прошлом, и других туманных намеков, которые он запоминал по пути, в число которых входило и то, о чем говорили его нынешние захватчики. Все это Фарри попытался свести воедино. И он пришел к выводу, что все это — взаимосвязано. Имела место какая–то находка — нечто, принадлежащее некогда могущественным Предтечам (которым не имелось равных в отношении оставшихся от них сокровищ, таких, которые Фарри не мог бы представить даже лучших местах), на планете под названием Сехмет. Гильдия решила завладеть сокровищем и, как обычно, стала заниматься грабежом, но Крип Ворланд с леди Майлин каким–то образом сумели помешать ее действиям. Теперь же Гильдия (а Фарри не сомневался, что командир этих людей по своему положению является одним из руководителей Гильдии), имел две причины вновь захватить в свои лапы этих двоих тэссов: во–первых, чтобы другим было неповадно совать нос в дела его могущественной организации, а во–вторых, выяснить у них, есть ли еще какие–нибудь сокровища, которые они скрыли.

Помимо всего прочего Фарри ни секунды не сомневался, что Гильдия постоянно контролировала каждый их шаг для того, чтобы добиться успеха в своих начинаниях, сперва через него, Фарри, а потом — следя за самими тэссами. Ни для кого не было секретом, что Гильдия искала повсюду самое новейшее оружие — а также кое–какое из уже забытого, некогда разработанного исчезнувшими народами и которое тоже можно было весьма эффективно использовать. Кстати, Фарри и угодил к ним в плен именно благодаря такому оружию. А вот лорд Крип все–таки умудрился выстоять против него.

Фарри радовало, что он не представлял для них почти никакого интереса, поэтому они легко могли пустить его в расход. Еще его радовало, что он практически не был посвящен в отдаленные планы тэссов. Конечно, он мог бы бороться и стал бы это делать, проверяя пределы возможности своей воли. Но прекрасно понимал, что в конце концов они выжмут из него все соки, как воду из половой тряпки. Еще они могут использовать его как приманку — это он тоже не стал бы сбрасывать со счетов. И тем не менее он даже не задумывался о том, рискнут ли тэссы проникнуть в самое сердце вражеской территории, чтобы вызволить его отсюда. Да, они хорошо относились к нему, словно он был таким же стройным и высоким, как они сами. Но…

Он медленно поворачивал свою крупную голову из стороны в сторону. Надо выкинуть из головы всякую надежду о спасении. Ему никогда не вырваться из лап Гильдии. Все, что он мог сделать — это отдаться черному потоку страха, обволакивающего его тщедушное тельце со всех сторон и оставаться в таком состоянии до тех пор, пока последний вздох не вырвется из его охрипшего маленького горла. Он почувствовал, как пот скатывался по его щекам, подобно слезам.

У него не было никакого оружия. Даже Тогтора, который мог бы предоставить ему смутную мысленную картину происходящего снаружи. Его руки, тонкие и длинные, являли собой лишь сочленения хрупких костей, которые без труда можно сломать одним–единственным ударом. А они упоминали о лазерных лучах…

Отдыхая, сидя на коленях, он немного вытянул голову вперед. Мысленно он словно бы зализывал свои раны, ощущая, что стал округлым комком искривленных костей и нежной плоти, открытых для любого нападения, которое можно было ожидать в любую секунду. Однако его разум?.. Он был готов обнаружить любое зло, когда искал, посылая вперед тончайшую вопрошающую нити мысли.

И уже в который раз его послание натыкалось на тьму и пустоту. Он знал, что ее создает человек, оснащенный специальным защитным щитом. Так что у Фарри не было никакой возможности связаться с кем–нибудь из своих друзей. Но вот он отыскал искорку мысли — смутную, плохо различимую, состоящую скорее из одних эмоций, и эти эмоции состояли главным образом из голода, в основе которого лежал изнурительный страх.

Фарри засек какую–то особь, подобную тем мелким паразитам, что встречались в обитаемых зданиях Приграничья. Он имел совсем ограниченный разум, и уж, конечно, не защищенный специальным полем. Фарри не видел от этого никакой помощи, насколько это существо было мало — оно передвигалось по темному узкому проходу среди этих стен. Однако мысленно он двинулся за ним, начав очень медленно посылать ощущение невыносимого голода, которое хотел навязать этому существу.

Голод… как часто Фарри испытывал его в прошлом! Поэтому ему не составляло никакого труда думать о голоде — и внушить его стремительно скользящему внутри стены существу. В смутном сумраке перехода брезжил слабый свет; должно быть охотник приближался к какому–то выходу наружу. Голод! Таким же способом он, бывало, управлял Тоггором, единственной нуждою — голодом!

Наконец существо выбралось из стены на свет. Однако изображение было настолько неясным, что Фарри не смог бы точно определить, где оно находилось: внутри одного из строений или просто на открытом месте. Голод — пища — есть! Он буквально обрушил этот приказ на существо, с такой силой, какую мог вынести его слабый разум.

И тут Фарри подпрыгнул от удивления. И вот теперь — еда — он смог бы уловить каждый нюанс этой еды, великолепной, разрываемой на части, жадно проглатываемой… а потом…

Он ощутил, как его внезапно закрутило, затем он начал падать, и наконец — каким–то непонятным толчком Фарри быстро отбросило назад. Существо, на котором он был мысленным «наездником», почти умирало. Он набрал полные легкие воздуха и изо всех сил сжимал кулаки. Существо испускало дух! Единственное, о чем лишь смог догадаться Фарри — это то, что его «коня» поймали и убили. И все же — до какой–то степени ему удалось добиться успеха — ведь в этих стенах он обнаружил существо, не подвергнутое воздействию поля. И он не только обнаружил его, но даже сумел в некоторой степени использовать его. А там, где нашелся один, может оказаться и больше…

К тому же ему удалось кое–чего добиться: чтобы вступить в ментальный контакт с этим существом, ему не пришлось фокусировать и посылать ему четкий мысленный образ, как это всегда происходило у него с Тоггором. И теперь, крепко зажмурив глаза и свернувшись в плотный калачик, он приступил к следующим поискам.

Из единственного прорубленного в стене окна, расположенного высоко–высоко над его головой, Фарри видел квадратик неба. Что за жизнь протекает там? Наверняка совершенно другая, нежели у людей из Гильдии, бороздящих его на своих флиттерах. Поначалу Фарри даже почти не задумывался о крылатых существах, не говоря уже о том, что при помощи них можно добиться какого–либо успеха. Сперва он почти не обращал внимания на что–то летающее над оконным проемом. Он вообще мало разбирался в птицах. В Приграничье они встречались крайне редко, если не считать некоторых разновидностей, питающихся мертвечиной, оставленной грабителями валяться на грязных дорогах Приграничья.

И все–таки что–то о птицах он знал…

Надо лишь немного поразмыслить! Фарри напряг все свои силы, вспоминая о птицах; он буквально «зарылся» в воспоминания, выискивая нужный ему источник знаний. То, что летало снаружи, оказалось воздушным жителем, какой–то птицей… и снова Фарри ощутил голод и жажду добычи, которые вынудили неизвестное Фарри летающее существо вылететь на охоту. Фарри попытался рассмотреть добычу, но разница в его зрении и зрении птицы были настолько велики или…