Александр Зорич - Пилот особого назначения Страница 26

– А-а-а... ну это вы лучше с товарищем Сашей посовещайтесь. Я в прикладной лингвистике не очень, – признался я.

– Брось прибедняться! Давай, как на духу, первая ассоциация: Позитрон!

– Рыцарь! – выпалил я.

– А неплохая идея! Так и запишем: истребитель – рыцарь… нет, лучше паладин ягну. Молодцом, товарищ пилот! Ну, с Большими Пожирателями все ясно. Учитывая тягу нашей науки к латыни и греческому... пусть будут Пожирателями Звезд, то есть астрофагами! И ягну, как раса, пусть будут астрофагами, для экономии. По технической, так сказать, специальности, – он вытащил старомодную ручку и записал на обороте распечатки, а потом хитро глянул на меня. – Тебя не гложет профессиональное любопытство, как ягну называют свои истребители?

– Ну... – помялся я, потому что из-за переизбытка информации меня уже ничего не глодало. – Интересно, конечно.

– Там целый комплекс понятий прописан, но если одним словом, то: доспех! Да-да, именно так! Так что твоя идея с рыцарем очень верная. По сути, их истребители – это сверхпродвинутый скафандр, экзоскелет. Изготавливаются строго индивидуально, согласно вкусам и запросам пользователя. Аналогия все ближе, не так ли?

Аналогия-то рисовалась более чем адекватная, но меня вдруг одолел совсем иной интерес – практический. Ведь особое назначение нашей эскадрильи в данный момент – разъяснение этих вот диалектиков космоса. Дневник, нет слов, здорово и полезно, но сия польза требует действий. Каких?

Вариант в прицеле маячил ровно один, но я хотел услышать твердое начальственное "да".

– Товарищ Иванов, простите, но какие следуют из всей этой... как бы выразиться... феерии данных организационные выводы? Что делать будем, проще говоря?

Иванов моментально поскучнел и отложил бумаги.

– М-да... оргвыводы... – он хлопнул себя по колену, будто и сам боялся произнести их вслух. – Такие будут оргвыводы, товарищ Андрей. Будь у ягну метрополия, полетели бы туда на разведку. Дабы знать куда бить, если что. Материнских миров не имеется. Но у них есть временная стоянка, и теперь мы знаем, где примерно она может находиться.

Он ткнул перст в папку.

– Позитрон Первый любезно дал привязку. Система Альцион. Береника – планета-кладбище, там хоронят героев. Следующая от звезды планета – наша цель. Но тут есть нюанс. По нашим данным у Альциона ровно одна нормальная планета – Береника. Плутоиды[5] не в счет. Дальше за Береникой идет аномально плотный газопылевой диск. Похоже на остатки очень мощного взрыва, разнесшего шарик в дым. Такое бывает, хоть и редко... так вот... я не могу и не имею права посылать вас "туда, не знаю куда". Поэтому я полечу в систему Альцион сам. На "Левиафане". Закажу БЧ-5 полную профилактику и как только буду уверен, что у корыта все в порядке с Х-двигателями – сразу стартую.

– Но, товарищ Иванов, разумно ли самому?

– Отставить разумно. Как говорил генерал Скобелев: "Если хочешь победить, войска надо водить в бой, а не посылать". Адмирал Нахимов говорил не хуже: "Побуждать людей к службе можно при помощи наказаний, наград и личного примера. Из всех трех, последний способ наиболее действенный". Вот так. А у меня с вашей эскадрильей пока с личным примером и вождением не складывается. Так что – отставить. Я полечу сам.

Не знаю, кого он больше убеждал: меня или себя? Скорее, себя. Ваш покорный слуга и не пытался возражать.

В писании Позитрона Первого потаенная планета именовалась Инда. На ее поиски и отправился Иванов через три дня после прибытия на Грозный. За старшего оставил прекрасную Сашу. Мне же вручил дневник паладина для удовлетворения любопытства.

"Левиафан" благополучно вошел в Х-матрицу, просквозив разгонный трек на высокой орбите Эфиальта.

А обратно... не вышел.

Рейдер просто погрузился в небытие и в реальности не появился – так говорила вся наша аппаратура.

А мы не знали что и сказать.

Глава 7. Последний рейд "Левиафана".

Декабрь, 2621 г. Легкий авианосец "Дзуйхо". Планета Инда, система Альцион.

Космическая экспансия человечества поставила множество вопросов – новых, практически немыслимых в эпоху, не знавшую рева гидразиновых ускорителей. Да, именно "практически" – в силу их крайней непрактичности. Ведь философия, что бы о ней ни говорили, остается сферой человеческой мыслительной деятельности, привязанной к практике повседневности гораздо сильнее, чем того хочется самим философам.

Средневековые схоласты выясняли, сколько ангелов помещается на острие иглы. Они решали вопрос духовной практики, которая была для своего времени такой же обыденной повседневностью, как чистка зубов для нас. Вопрос, кстати, был решен: ангел – существо бестелесное (пространственный ноль), острие иглы – точка, то есть фигура, не имеющая площади. Значит, все ангелы, какие есть, могут уместиться на острие иглы. Средневековые схоласты, таким образом, положили начало дифференциальному счислению.

В уста наивных атеистов XX века миф вложил апокрифическую фразу майора Гагарина: "Я был в космосе, но Бога там не видел".

Да, космос изменил религиозный креационизм, вернув его во времена инквизиции, когда церковь и наука еще действовали симфонически. Первые находки ксеноследов заострили вопрос: кто наш Творец? По чьему образу и подобию созданы чужие, столь на нас не похожие? Вопрос относительной и абсолютной морали: насколько Десять Заповедей действительны в системе Вайтштраль, или чоругской Транж-ет-у?

Эти и многие другие вопросы Великораса ставит и решает в бесконечном своем любопытстве. Их мы рассмотрим на страницах этой книги, ведь я тоже любопытен.

Однако мое любопытство в достаточной мере сковано опытом духовного благоразумия, чтобы не задаваться вопросом: что я увижу, если сумею открыть глаза среди зыбей Х-матрицы?

"Философия космической морали". На основе записок лейтенанта Н.А. Самохвальского.

(После гибели автора данные записки были найдены и обработаны А.Р. Пушкиным.)

Никто не видел и не мог видеть как "Левиафан" шел через Х-матрицу.

Корабль, обращенный в ничто, в пространстве, которое есть ничто. Магия трансмутации, алхимия космической эры, позволила возбудить люксогеновые шашки, разобравшие сущность на дробный, бесконечно повторяющийся фрактал. В складки фрактала ушло километровое стальное тело корабля.

Там, за горизонтом всех событий, махина попала в космос без звезд, где есть тени, видения всего того, что было, есть и еще будет. Неодолимая инерция Х-движения понесла превращенный в ничто "Левиафан" через сотни парсеков за короткие минуты.

В недрах потаенной планеты Инда, система Альцион, спали титанические механизмы.

Огромный контур циркуляции. Он шел вдоль экватора на глубине в километр. Сверхпроводящие катушки разгонного механизма спали. И ждали. Спал и эллиптический гиперболоид, спрятанный в тектоническом разломе меж скал – зеркало десять на десять километров.

Невозможно контролировать всю сферу планеты, даже в обычном пространстве. Нет таких систем ПКО. Тем паче, невозможно контролировать Х-матрицу – зону полной, почти полной свободы.

Партнеры Прерыватели ягну тоже не могли этого. Нарушить законы мироздания дано лишь Единому Повелевающему Информаторию Вселенной. Почти всё могли Предтечи. Партнерам Прерывателям было дано лишь кое-что.

Они не пытались закрыть все сферу системы Альцион контролирующими полями – слишком затратно и незачем. Но они закрыли планету в оптическом, гравитационном и радиодиапазонах. И они поставили узконаправленный гиперболоид...

Когда "Левиафан" скользнул по Х-матрице...

Когда Х-двигатели сотворили чудо...

Под матерыми базальтами Инды, изрытыми позитронными бурами Больших Пожирателей, сотворилось иное, злое чудо.

Транслюксоген – совсем немного, всего четыре килотонны – брызнул под адским давлением из танков по периметру экваториального канала. Электромагнитные катушки ожили и благодарно приняли ток. Трансвещество, полученное при температурах и давлении ударного фронта сверхновой, забурлило, вспенилось и понеслось по контуру циркуляции, всё ускоряясь.

Когда скорость обращения достигла околосветовых показателей, блокиратор гиперболоида – квадрат тормозных стержней километровой площади – поднялся из активной принимающей зоны, окруженной миллионом тонн эсмеральдита. Заработал пионный реактор, подавая ток на контур, где в мгновение образовалась направленная виртуальная масса, равная массе планеты, и зеркало мазнуло по туманному небу невидимым колдовским конусом.

Грандиозная энергия разогнанного транслюксогена была сконцентрирована гиперболоидом и выплеснулась на миллиарды километров, далеко за пределы притяжения Альциона.