Стивен Коул - Искусство разрушения Страница 26

— Думаешь, они купятся на это? — спросил Бэзел.

Доктор кивнул.

— Думаю, они попробуют и возьмутся за это.

— И что потом?

— Погоди и увидишь. Где-то через, оооо, три, две, одну…

Корр развернулся и махнул своей слепой, колышащейся головой в сторону Доктора.

— Твоя сканирующая машина не способна работать так, как ты сказал.

Он подмигнул Бэзелу, спрятав одну руку за спину.

— Дайте-ка угадаю — вы заметили переполнение памяти датчика количеством доступных данных сканирования, верно? — Бэзел заметил, как он осторожно сбросил вниз какие-то крошечные микросхемы и пяткой втоптал их в землю. — Платы памяти! Они смогут это поправить за три секунды…

— Где можно достать эти платы? — со свистом выдохнул Корр.

Доктор круглыми невинными глазами посмотрел на Бэзела.

— Оооо, я не знаю. Скорее всего, лучшим шансом для нас будет лаборатория в подразделении, не так ли, Бэзел? Тем более что там будут слоняться другие двуногие. Те, которых Вармы еще не поймали.

Бэзел нахмурился.

— Какие еще другие?

— Персонал. — Доктор бросил на него взгляд, призывающий подыграть. — Комплекс представляет собой единственное укрытие. Наиболее вероятно, что туда они и пойдут. — Он бодро прошагал к монитору, который сейчас показывал Адиэл, Финна и Розу, сопровождаемых в какую-то грязную тюремную зону. Он постучал по изображению Финна, перед тем, как тот исчез внутри чего-то, напоминающего гигантский грецкий орех. — Этот человек — Директор этого комплекса.

— Он военнопленный, — заявил Корр. — Как и все пленники, он будет допрошен на предмет информации о враге, затем казнен и допущен к удобрению почвы потоком своих телесных жидкостей.

— Это один подход, — признал Доктор. — Но поразмышляйте об этом. Разве все ваши пленники не ценнее для вас живыми? Эти люди, по всей видимости, самая мощная защита, которая у вас сейчас есть. И персонал Директора Финна в подразделении сдастся по его приказу — без вопросов! Они не доставят вам проблем, а вы получите комплект живых щитов.

— Патруль семь не обнаружил больше никаких следов активности двуногих на землях подразделения, — возразил Корр.

Король Оттак задумался.

— Но анализ сражения поддерживает теорию о том, что стражи-дроны не нападают на двуногих…

Бэзел глянул на Доктора и как можно более тихо произнес:

— Что будет, если они спросят Финна и узнают, что ты врешь?

— Тогда они убьют меня чуть раньше, — просто ответил Доктор.

Роза никогда еще прежде не была так рада оказаться под замком. Ребра у нее были все в синяках, одежда липкой и промокшей, и хоть она и не ощущала себя в особой безопасности, по крайней мере, испытание по пересечению полю боя окончилось. Они добрались до корабля Вармов и спустились по круто уходящему вниз туннелю, проложенному во влажной земле и зловеще подсвеченному снующими в грязи люминесцентными зелеными жуками, вплоть до какого-то подобия зоны задержания. Камера была тускло освещенной, жесткой и покрытой буграми, словно скорлупа грецкого ореха, и только лишь чуть покрупнее его размерами. Но, по крайней мере, она, Финн и Адиэл были здесь одни — никаких Вармов или големов.

Не то, чтобы Адиэл и Финн были в восторге от такой близости. Их молчание было столь же неуютным, что и жесткий пол камеры, на котором они сидели с зажатой между ними Розой. У нее было предчувствие, что она вот-вот превратится в рефери.

— Просто скажи мне, что это правда, Финн, — медленно произнесла Адиэл. — Затем скажи мне, почему.

Финн не ответил.

Роза положила ладонь на руку Адиэл.

— Что произошло с твоими родителями?

— В Мунду было сражение. Сначала этому не придавали значения — в смысле, там всегда шли сражения, и, скорее всего, всегда будут идти. — Адиэл пожала плечами. — Мои родители переезжали границу Чада, чтобы помочь в одном из лагерей беженцев. Там была засада, свидетели сказали, что их застрелили.

— Зачем? — Прошептала Роза. — Зачем это делать?

— Разные группировки, разные этнические группы, соперничающие за власть, деньги и хорошую землю… Так что мятежники сражаются с правительством, мятежники сражаются друг с другом, демонстрируют силу и забирают территории…

— Звучит знакомо, — печально произнесла Роза, гадая, как долго длилась война Вармов.

— В итоге, они уже не только сражаются с правительством, они нападают на мирных жителей, которых, по идее, и должны защищать. Но эта маленькая операция была иной. — Адиэл посмотрела на Финна, чья голова все еще была опущена вниз. — Мятежники не просто убивали и грабили невинных. Они похищали людей. Избивали их, заталкивали в свои грузовики и уезжали с ними прочь.

Финн чуть выпрямился.

— Я потерял своего отца из-за таких подонков. Им пожертвовали по какой-то нелепой причине. Ни за что.

— Тогда почему ты связался с подонками типа Робы Исако? — прошипела Адиэл. — Что имел в виду Гуве, когда говорил о твоих экспериментах…

— Сколько людей погибло в этом конфликте? — Закричал на нее Финн. — Века этнической вражды, группировок, настроенных на истребление друг друга, на установление собственной власти. Кровопролитие продолжается, как все это может быть разрешено? И со смертью и неблагополучием приходят болезни, нищета, голод. Еще больше смерти. — Он дрожал всем телом. — Бессмысленная смерть в таком масштабе. Но если же смерти должны продолжаться, я могу дать им смысл. Никто не должен умирать напрасно.

Роза неожиданно почувствовала себя как никогда испуганной.

— О чем это ты говоришь?

— Пищи на всех не хватает, не хватает земли, на которой ее можно было бы выращивать, — произнес Финн, неожиданно вернувшись к спокойному и уверенному тону. — Но представьте, если я смогу возделывать мертвых…

Внутри скорлупы повисло напряженное молчание.

— Ты покупал тела у Исако, — хриплым голосом выдавила Адиэл.

— Мне пришлось, — тихо произнес Финн. — Мне нужны были предварительные результаты, если я хотел получить достойное финансирование!

— Ты взял эти мертвые тела и попытался выращивать на них свой грибок?

— Было слишком рано, — горько произнес он. — Моя работа еще не достаточно продвинулась. Только лишь делая грибок токсичным и бесполезным в качестве источника питания, я мог…

— Ты больной. — Роза вспомнила пещеру скелетов, паутинный налет на их костях. — Я видела доказательство, Адиэл. Там были кости, просто… просто лежащие там. — Она набросилась на него. — Не удивительно, что ты хотел держать эту часть туннелей закрытой, так, чтобы никто никогда не узнал. То, что ты сделал, отвратительно. Мертвые заслуживают уважения.

— Мы обязаны уважать живых! — Столь же горячо заспорил Финн. — По-вашему, лучше было бы этим людям умереть напрасно? Ни за что, как мой отец? Вам не кажется, что они предпочли бы знать, что помогли жить другим?

— У тебя не было права! — Закричала Адиэл. — А мои родители? Они были среди тех мертвецов, что ты использовал?

— Я никогда не знал личностей субъектов, — запротестовал Финн. — Исако уже забирал их вещи, паспорта, все.

Адиэл глядела, не веря своим глазам.

— Значит… значит, после всего этого, я никогда не узнаю.

— Я не гордился тем, что сделал, но у меня не было выбора, — продолжал он. — Душа покидает тело после смерти — я осуществлял свои эксперименты на пустых, брошенных оболочках.

— Это ужасно, — просто сказала Роза.

— Неужели ты не видишь? — Финн с мольбой глядел на нее. — Только лишь радикальное мышление способно разбить круг нищеты, вызванных голодом болезней и смерти и принести новую надежду, новую жизнь…

— И новую форму био-пиратства, — послышался знакомый голос снаружи.

— Доктор! — С всколыхнувшейся надеждой, Роза перегнулась через Адиэл и прижалась руками к стенке камеры. — Доктор? Вытащи нас отсюда!

— Эмм, тут небольшая проблемка…

— Заткнись! — Раздался громкий, раскатистый рык.

Роза подскочила вверх, несмотря на то, что сердце ее рухнуло вниз, когда со скрипучим, засасывающим звуком расположенный перед ней люк раскрылся.

— Всем двуногим покинуть камеру! — проскрежетал поджидающий снаружи Варм. В отличие от предыдущего, на нем не было шлема, но вокруг его широкой, грязной шеи было больше электронных штуковин. Доктор и Бэзел стояли в беспомощности, удерживаемые причудливым Фальтато, держащимся чуть позади них. Роза глянула на Адиэл, чтобы узнать, как та отреагирует на это последнее появление — но ничего не увидела. Возможно, она увидела уже столько ужасов, что еще один монстр ничего не значил для нее. Или же, после того, как она обнаружила такого монстра, как Финн, остальные уже не могли произвести на нее впечатления.