Александр Авраменко - Я не сдаюсь... Страница 28

Люди суетились, энергия бесперебойно поступала по толстенным чёрным кабелям. Медленно, но верно Ф-генераторы ползли по тщательно утрамбованной поверхности дороги. Всё шло как обычно, но внезапно в воздух взвилась ракета. Оставляемый ею чёрный столб дыма и режущий уши звук были слышны и видны даже в разреженной атмосфере Марса. Ярцев включил селектор вездехода:

– Что случилось?

– Надвигается буря. Наблюдатели засекли пару смерчей, ориентировочно через тридцать минут они будут здесь.

– Понятно… Стоп! А как же они сами?

– На машинах. Уйдут в сторону от пути урагана. Потом – вернутся.

Андрей успокоился, но подспудно ощущал какую-то неправильность. Явно что-то было не то. Хотя снаружи народ дружно ринулся в сторону Убежища, до которого даже пешком оставалось минут пятнадцать ходьбы. Учёный вновь включил рацию:

– Диспетчерская, дайте мне номер канала наблюдателей.

– Двадцать шестой.

– Спасибо.

Переключил тумблер:

– Наблюдатели, доложить о местонахождении.

– Четвёртый. Нахожусь на заданной позиции. Ничего не наблюдаю.

– Третий. Нахожусь на заданной позиции. Ничего не наблюдаю.

– Второй. Вижу в стороне первого поста два столба. Ухожу в сторону поста три.

Сквозь треск электрической бури, всегда сопровождающей ураганы, донёсся голос, искажённый настолько, что даже нельзя было понять, кто говорит, мужчина или женщина:

– Первый пост! Они огромны! Две штуки! Идут прямо на меня! Пытаюсь уйти в сторону второго поста. Приём, приём!

– Первый! Немедленно уходите на максимальной скорости! Слышите, немедленно!

Это вмешалась диспетчерская. Андрей замер – где-то там, в ста километрах отсюда неизвестные смельчаки пытались убежать от надвигающегося урагана. Между тем вой и треск в эфире начали нарастать. Он вновь нашёл волну, попытался вызвать первый пост, но через помехи было невозможно пробиться. С сожалением бросив взгляд на дорогу, которую скоро придётся вновь расчищать от принесённого бурей песка, направил свою машину в сторону шлюза, и вдруг в салоне прозвучал ясный голос, который он сразу узнал. Ярцев вздрогнул, словно пронзённый молнией.

– Это первый. Нашу машину перевернуло. Водитель погиб. Я осталась одна. Нахожусь между смерчами. Вижу надвигающуюся стену. Внимание всем, кто слышит! Это очень сильный ураган! Столбы были только предвестником! Позади них – сплошной вал песка! Немедленно эвакуируйте всех! Наблюдатели, уходите в Убежище! Всем, кто меня слышит – экстренная эвакуация! Экстренная эвакуация!..

Вой статики резанул по ушам. Андрей, ни секунды не раздумывая, развернул свою машину обратно и вжал в пол педаль контроллера тяги. Стуча громадными колёсами по неровностям почвы, вездеход лихо развернулся, а затем, словно пришпоренный, помчался туда, где потерпела аварию машина тех, кто следил за погодой. То, что его снесёт, учёный даже не брал в расчёт – вторым человеком в расчёте, который был ещё жив, являлась Лана… Пусть они и жили раздельно, деля комнату ширмой пополам, но даже видеть девушку было для русского счастьем. А их совместные завтраки и редкие ужины, поскольку каждый обедал на своём рабочем месте, давали надежду на то, что может когда-нибудь судьба сжалится над ним, даровав новую семью…

Машина скакала по барханам, совершая прыжки по нескольку десятков метров, клубы пыли, оставляемые ей, позади сворачивались в два медленно вращающихся столба. Двигатель надсадно выл, неся Ярцева всё ближе и ближе к месту катастрофы. Между тем буря придвигалась всё ближе и ближе, и вот уже первые песчинки хлестнули по лобовому стеклу, мгновенно потемнело, поскольку лучи Солнца не могли пробиться через сплошную пелену песка и пыли. От стёкол сразу повеяло холодом. Водитель включил фары, но их лучи с трудом пробивали путь через клубящийся перед ним песок, больше мешая, слепя отражением от бесчисленных граней, чем освещая путь. Минуты складывались в часы, пройденные километры – в десятки. Андрей спешил как мог, и, наконец, настал тот момент, когда он буквально в последний миг успел выстрелить ногами по обеим педалям управления, останавливая вездеход в нескольких метрах от торчащего из песка борта перевёрнутой машины. Торопливо нашарил под сиденьем страховочный трос, зацепил карабин за скобу и нажал на ручку двери. Ту почти мгновенно распахнуло бешеным порывом ветра, Ярцев испугался на миг, что ту сорвёт с петель, но, к счастью, металл выдержал, и человек вывалился наружу, прикрывая стекло рукой. Это не было инстинктивным движением. Скорее – опыт старого марсопроходца. Бесчисленные песчинки под бешеным напором урагана в мгновение ока отшлифовывали стекло, делая его матовым, непрозрачным, лишая обзора. Едва не на ощупь он прополз этот десяток метров до места аварии, с трудом нащупал аварийный люк, отжал кнопки сброса. Массивную металлическую крышку тут же унесло неведомо куда. Острое сожаление по поводу потери драгоценного металла тут же уступило бешеной радости.

В свете нашлемного прожектора он увидел две фигуры: одна, в тёмных багровых пятнах крови была зажата между рулевой колонкой и сиденьем. И её изломанная поза сразу говорила о том, что человек мёртв. Вторая – скорчилась в самом низу кабины, изо всех сил зажимая внешние микрофоны, поскольку ураган ревел с такой силой, что закладывало перепонки. Андрей ужом ввинтился внутрь, и буквально просочился между мертвецом и стенкой, тронул руку второго человека, а когда тот, вздрогнув, вскинул голову, знаком приказал следовать за собой. Тот подчинился. Перед тем как выбраться наружу, учёный отстегнул от кресла водителя обязательный пояс, крепившийся всегда сбоку, и пристегнул свою спутницу им к себе. Затем, глубоко вдохнув, словно перед погружением в воду, выбрался наружу. Засветившийся алым индикатор показал, что температура упала почти до минус ста, а он даже не знал, исправен ли скафандр у Ланы…

Но отступать уже было невозможно, путь был только вперёд. С трудом, напрягая все свои немаленькие силы, наматывая трос на ладони, он пополз вперёд, таща за собой обессиленную девушку, которую мотало бешеными порывами ветра, словно детский шарик. Метр. Пять. Стало чуть легче – массивные колёса чуть прикрыли их от урагана. Преодолевая напор, выпрямился, дотянулся до скобы. Шаг, ещё, дверь распахнулась. Андрей вполз внутрь, потащил, срывая кожу через ткань скафандра, свой драгоценный груз. Вот Лана уже внутри. Он перевалил её безжизненное тело через себя, дальше, упираясь ногами в борта, захлопнул дверцу. Включил подачу давления. Почти мгновенно потеплело, а ещё через пару минут уже можно было нормально дышать. Но зато он ощутил то, на что раньше не обращал внимания – его старый верный вездеход, на котором он со Штейнглицем нашёл Убежище, начал подрагивать… Ураган крепчал с каждой секундой, словно разозлившись на то, что маленький хрупкий белковый организм отобрал у него добычу, которую Владыка Марса считал своей…

Лана лежала на широком диване сиденья без движения, единственное, что мог сделать Ярцев, это открыть стекло скафандра, что он и сделал. Затем лихорадочно взглянул на экран путевого монитора – вот оно! Чуть в стороне, где-то в километре – скалы. И там – пещера. Если он доедет туда, то под прикрытием камня ураган уже не будет страшен. Они отсидятся, пока тот не стихнет, а потом вернутся к своим. Какое счастье, что он так и не изменил своей верной старушке!.. Колёса медленно провернулись. Раз, другой, третий… Машина ползла еле-еле. Вгрызаясь выпущенными шипами в песок. Главное – выдержать направление. Погибший метеонаблюдатель явно стремился туда, поняв, что не успевает уйти от смерчей… И как там Лана?! Короткий, почти мгновенный взгляд на неё – грудь под скафандром явно вздымается, обозначая дыхание. Ничего, когда они окажутся в безопасном месте, можно будет привести её в сознание. А сейчас даже лучше, что она так… Когда в свете прожекторов мелькнула тёмная стена, Ярцев ощутил только безмерную усталость. И на мгновение замешкался, соображая, куда ему повернуть – налево или направо? Но тут спасло просто чудо – буквально на мгновение просветлело, и он заметил справа чернеющий провал. Поворот руля, который с трудом ощущался в хлюпающих кровью перчатках, теперь самое обидное будет кувыркнуться от ветра, когда осталось чуть…

Когда вездеход вполз в проём и Андрей пристрелил крепёжные тросы к камню, навалилась апатия. Но тут же исчезла, когда мужчина взглянул на лежащую без сознания девушку… Рыча от боли, он стащил перчатки и ужаснулся – содранная кожа болталась лохмотьями, словно старая кора на берёзе. Стиснув зубы, вытащил аптечку, кое-как, при помощи зубов забинтовал кисти, затем нащупал застёжки скафандра спутницы и вскрыл его, вытаскивая податливое тело, словно конфету из бумажки. Открыл старый добрый нашатырь, поднёс к мгновенно затрепетавшим от резкого запаха ноздрям. Через мгновение раздалось громкое чихание, и Лана открыла ещё не соображающие глаза. Секунда, и вот в них просыпается понимание, а потом… потом Андрей сам не понял, что произошло. Девушка уткнулась ему в грудь, обняла за шею и громко, безудержно разрыдалась… А он гладил её по голове, уговаривая успокоиться. Объясняя, что уже нечего бояться, и всё самое страшное уже позади…