Алекс Орлов - Конвой Страница 29

Майор должен был непременно погибнуть в собственной дурацкой войне, но что в этой ситуации можно было сделать для собственного спасения, Ламберт не мог себе представить. Бусс уже все испортил и продолжал усугублять ситуацию.

«Уважаемые господа, в силу не зависящих от меня причин… -мысленно репетировал Ник покаянную речь перед трибуналом бандитов. – И не по собственной вине я оказался втянут в это безобразное… безобразное…» – Нет, нужно не так, – произнес Ник вслух. – Лучше так: высокочтимые лорды! Я сожалею о каждом поступке, который вольно или невольно…

– Что вы декламируете, сэр? – поинтересовался помощник Уиллис, который не покидал рубку несмотря на то, что его вахта закончилась. Он уверял, что ему не хочется спать, однако Ник подозревал, что Уиллис отоспался во время вахты.

– А почему вы не уходите? – спросил Ламберт, не ответив на вопрос Уиллиса. Ему было неприятно, что помощник застал его за составлением капитуляционного релиза.

– Если честно, сэр, хотелось бы посмотреть, как Бусс разнесет еще какое-нибудь суденышко. Я очень люблю такое смотреть, просто обожаю…

– Уиллис! – Ник бросил взгляд сквозь лобовые иллюминаторы навстречу несущемуся пространству, – Уиллис, неужели в детстве у вас не было маленьких пушистых кроликов? Этих чудесных созданий с хвостиками?

Помощник задумался. Он был сбит с толку этим внезапным вопросом. Однако тут же хлопнул себя по лбу и радостно закричал:

– Ну конечно! Ну конечно, сэр, я вспомнил этих долбаных кроликов! Мой дядя Карл разводил их целыми сотнями, а когда мы приезжали к нему в гости, он угощал меня чудесным кроличьим рагу. А еще учил, как правильно забивать этих мерзавцев, и говорил, что у меня способности!

– Я не это имел в виду, – мрачно заметил Ник. Затем повернулся к сменившему Быковского штурману и спросил: – Форсайт, когда мы увидим главную базу Треугольника?

– Через полтора часа, сэр…

– Значит, часа через два все и решится.

– Что решится, сэр? – осторожно поинтересовался Форсайт, озадаченный тоном капитана-пилота.

– Кто кого завалит, – невозмутимо вмешался Уиллис. – Флот Треугольника или банда беглого майора Бусса…

– Почему беглого?! – воскликнул Ник. От такой новости у него похолодели разом обе ноги и правая рука.

– Это я так, сэр, фантазирую, – пожал плечами Уиллис, и Ник пожалел, что его пистолет остался в каюте.

– Еще одна такая шутка, ур-род, и обратно поедешь в сортире… -свистящим шепотом пообещал Ламберт, а Уиллис, загипнотизированный его жутким взглядом, с трудом сглотнул и прошептал:

– Ага…

Тяжелая пауза длилась целую минуту, а затем ее нарушил Форсайт:

– Да что они, с ума посходили?

Фраза штурмана вернула Ламберта к действительности, и он увидел, что все корабли прикрытия дружно уходят куда-то влево и при этом заметно прибавляют скорость.

– Бу-у-усс! – несвоим голосом закричал в эфир Ник. – Что происходит, Бу-у-усс?!

Поначалу полный драматизма вопль капитана-пилота был майором проигнорирован, но затем совесть в нем заговорила, и он сформулировал подходящий ответ:

– Извини, старик. У меня приказ ненадолго отлучиться – тут неподалеку «купца» грабят, нужно навести порядок.

– Но ведь нас за твои фокусы эти бандюги теперь на куски разрежут!

– Небось не разрежут, Ник. Ты ведь парень крепкий. И потом, вы всегда можете пригрозить им, что за вас отомстит майор Бусс. Мое слово кремень – ты знаешь.

36

Утро нового дня выдалось просто чудесным. Солнечный свет, довольно натурально составляемый спектрометрами компании «Линкс», проникал сквозь неплотно зашторенные окна и вызывал у генерала Роммеля необычайный прилив сил и оптимизма.

Поднявшись со своей генеральской кровати, четвертый человек в Генеральном штабе ОАМ широко зевнул и первым делом направился в помещение, где хранилась его драгоценная коллекция.

Несмотря на усердное служение, генерал не был тупым солдафоном и ему было знакомо чувство прекрасного.

За толстыми бронированными стеклами в шкафах из натурального красного дерева длинными рядами стояли наилучшие и редчайшие образцы военной обуви.

Здесь были горные сапоги вангийских воинов, болотные ботинки авеназских стрелков, кирзомассы лукерманской пехоты и настоящие лакированые ку-хо, снятые с мертвого кавалериста во время Сорокалетней войны.

Всего набиралось двести тридцать четыре пары, которые хранились в изолированных и герметичных ячейках.

Раз в два месяца двадцать восемь специально подготовленных ординарцев покрывали экспонаты консервирующими препаратами, а также наващивали их чистейшим воском с помощью кисточек из меха куницы.

Обойдя ряды своей коллекции, генерал Роммель с грустью посмотрел на одну из пустовавших витрин, где прежде хранилось несколько раритетных пар носков и портянок. Они истлели под действием неизвестного грибка, и Роммель до сих пор не мог смириться с это утратой.

В спальне зазвонил персональный телефон.

Помня о долге, Роммель покинул хранилище и ответил бодрым начальственным голосом:

– Да, я слушаю.

– Вы просили доложить, сэр, когда конвой подойдет к пункту "X", – бесцветным голосом произнес секретный сотрудник.

– Хорошо, соедините меня с командиром сопровождения.

– Одну минуту.

В трубке послышались щелчки, хрипы и контрольные тоны подслушивающих устройств. Наконец на том конце прозвучал голос, принадлежавший, без сомнения, идиоту:

– Бусс на связи…

– Представьтесь по форме, Бусс.

– Командир группы сопровождения особо важного конвоя майор Бусс.

– С вами говорит Главный инспектор Генерального штаба, майор…

– Не мо-жет быть… – по слогам произнес Бусс. К нему ни разу не обращались столь высокие чины.

– И тем не менее, майор, готовы ли вы выполнить мой приказ?

– С должным рвением и удовольствием, господин генерал!

«Господин генерал, – повторил про себя Роммель. – Узнал, скотина, с кем имеет дело».

А вслух добавил:

– Вам необходимо уклониться от совместного с конвоем прохождения пространства Треугольника.

– То есть бросить их, господин генерал? – уточнил Бусс.

– Ничего подобного. Я сказал – пойдете отдельно, вот и все.

– Ага, – после паузы отозвался майор. – А что мне им сказать, они ведь начнут беспокоиться?

– Скажите, что отлучитесь ненадолго.

– Думаете, они поверят?

– Майор! – начал выходить из себя Роммель. – Ваше дело выполнять приказ. Вам ясно?

– Так точно, сэр, ясно!

– Вот и хорошо, – уже другим тоном произнес генерал. – А когда вернетесь, получите повышение. Это как?

– Это хорошо… – заулыбался Бусс. Роммель был прирожденным военным психологом и чувствовал, когда подчиненный доволен.

37

С передовой навигационной станции пришел сигнал о том, что конвой отработал последний поворот.

Эльза Московиц посмотрела характеристики цели, утвердительно кивнула и, повернувшись к сидевшему рядом с ней Йогану Нагелю, уверенно заявила:

– Теперь они наши, команданте. Идти в обход, вдоль астероидных рек и через гравитационные ловушки они не решились.

– Да, – заулыбался Йоган. – И я тоже поздравляю всех вас с удачным началом… Надеюсь, теперь мы возьмем реванш за неудачи последних месяцев.

– Мы просто обязаны, – подтвердил главный инженер, который присутствовал в оперативном зале только потому, что в бой шел флагман «Габой», простоявший в доках слишком долго.

Пораженный неизвестным видом оружия, он потребовал ремонта большего, чем казалось с самого начала.

Здесь же присутствовал камрад-майор Ульрих Шанц, который отвечал за разведку технических средств. После провалов его спутников в Прибрежных Мирах майор тоже имел взыскания. Как он ни старался «разглядеть» своих обидчиков в областях, прилежащих к планетам Деркач и Новая Каледония, ему это не удавалось. Если же майор отпускал свои спутники слишком далеко, они попросту исчезали, не оставляя следов.

Из всех подобных фактов скрытого противодействия следовал один только вывод, и вывод этот был высказан команданте Нагелем: Объединение Англизонских Миров решило покончить с Треугольником и начало с того, что организовало в тылу мятежного государства тайную и невидимую группировку.

Очень кстати поступила информация и о танках. Теперь было ясно, куда идут сорок тысяч новеньких бронемашин – для усиления группировки ОАМ на случай, если им предстоит наземная операция на Червонце, Зуфаре и Судаке.

Привыкшие к вольной жизни «революционеры» решили не сдаваться. Они имели опыт подобных локальных войн с разными государственными образованиями, причем всегда с одинаковым результатом. Главным в этих столкновениях была стратегия затягивания времени до момента, когда в государстве-агрессоре сменялось политическое руководство. Оно, как правило, прекращало интервенцию, давая возможность Треугольнику зализать раны и нарастить жирок.