Джулиан Мэй - Шпора Персея Страница 3

«С днем рождения, дорогой Аса! Это все твое, и мне глубоко плевать, хочешь ты этого или нет. Лодочная компания даст тебе уроки вождения и будет снабжать топливом в течение года. А дальше управляйся как знаешь. С любовью, Ева».

Мне и правда стукнуло тридцать шесть — по земному счету, — хотя выглядел я в то время на все пятьдесят. Подлодка, которую купила мне сердобольная сестричка, была еще старше, но она неплохо сохранилась. Как Ева и предполагала, я невольно поддался неудержимому соблазну начать трезвый образ жизни. Назвал лодку «Отмороженной», в пику отвергшему меня семейному клану, быстро научился ею управлять и организовал экскурсии по морским пучинам Стоп-Анкера, полным невиданных чудес.

Постепенно я образумился, снова обрел спортивную форму и даже почувствовал вкус к жизни. Среди курортниц встречались любезные и озабоченные дамы, которые мерили меня взглядами с ног до головы, не испытывая при этом особого отвращения, и спускались со мной под воду в моей старенькой субмарине. Некоторые из них жаждали нанять лодку для увеселительных прогулок с дружками. Эта идея меня пугала, поскольку уж очень походила на бизнес, но в конце концов я согласился. Раз уж я не смог наложить на себя руки, почему бы не поразвлечься?

Скоро другие владельцы подлодок Манукуры, все как один завистливые подонки, пригрозили донести о моем подпольном бизнесе и вышвырнуть меня с Большого Берега. Но я нанес им упреждающий удар, получив лицензию, что до смешного просто на таких ничейных планетах, и выкрасив «Отмороженную» в желтый цвет. Новая окраска плюс раздолбанная стереосистема с поп-классикой типа «Битлс», Джимми Баффета и «Остряков с косяками» вызывали у отдыхающих женского пола жестокие приступы ностальгии и обеспечивали мне полную загрузку на сезон.

Мое стремительное восхождение к респектабельности доставляло мне немало забот. Стоп-Анкер, конечно, от Земли далеко, и тем не менее кто-нибудь из курортников мог узнать меня в любой момент. И все-таки я, наверное, так и прожил бы в Манукуре до конца своих дней, никем не узнанный и не замеченный, если бы не суперинтендант Джейк Силвер, глава микроскопической службы планетной безопасности. Он узнал, кто я такой на самом деле, когда я оставил у него в кабинете отпечаток радужной оболочки вместе с заявлением на получение статуса постоянного жителя.

Пожилой прагматичный коп с круглым животиком и меланхоличным взглядом, Джейк старался делать все, что мог, с такими ограниченными ресурсами на захолустной планете вдалеке от центра Содружества. Он сохранил мой секрет, лишь время от времени привлекая то, что осталось от моих мозгов, когда к нему на стол попадало дело, касающееся концерна. Я, хоть и без особой охоты, помогал ему, пока жил на Большом Берегу, поскольку подозревал, что ему тоже дали коленом под зад и сослали сюда. И тем не менее я вздохнул с облегчением, когда наконец заработал на кредит и переселился на Заштатные острова, подальше от Джейка с его желанием перевоспитать меня и пробудить мое гражданское самосознание.

Кому это надо? Я чуть не треть своей жизни угрохал на то, чтобы остановить рост коррупции в Содружестве Планет Человечества, и все без толку. С каждым годом избранное правительство становилось все слабее, а «Сто концернов», крепкой хваткой сжимавшие за горло галактическую экономику, — все сильнее. Лет через десять большой бизнес будет контролировать все аспекты человеческой цивилизации, вышибая остатки политической оппозиции из седла столь же эффективно и решительно, как вышибли меня.

А пошли они все! Меня вполне устраивал статус изгоя.

Поселившись на отмели Бровка, в паре тысяч километров к западу от Большого Берега, я начал сдавать в аренду «Отмороженную» самым отчаянным ныряльщикам-любителям и продолжил курс реабилитации. Капитаны местного «москитного» флота и другие жители острова были людьми спокойными и непринужденными, и я впервые в жизни нашел настоящих друзей.

Я жид на лодке, пока наконец не смог купить себе дешевую модульную хибарку, а потом построил аккуратный маленький домик с очень славной ванной и кухней. С переднего крыльца открывался прекрасный вид на океан; прозрачный экран ограждал меня от роя желемух и жуковоней. Я сплел циновки для пола и нарисовал на стенах наивные и неуклюжие морские пейзажи. Понемножку обзавелся кухонной утварью, научился готовить и стал в этой области таким докой, что моя многострадальная бывшая жена Джоанна диву бы далась.

По ночам, когда звезды Шпоры Персея мерцали меж комет, я садился на крыльце в самодельное кресло-качалку и, потягивая единственный за день бокал виски (настоящего, от контрабандистов, сделанного из земных зерновых), глядел на яркую звезду, вокруг которой вращался Тиринф — планета Евы. Иногда я ковырял былую рану, стараясь отыскать на небе остальные шестьдесят три звезды, принадлежавшие «Оплоту», и спрашивая себя, как сложилась бы моя жизнь, если бы я уступил настояниям отца, а не перся бы напролом навстречу собственной погибели.

Проклятое морское чудовище с извращенным вкусом заставило меня отправиться на поиски ответа.

Глава 2

Я отдал Кофи руль и начал лихорадочно нажимать на кнопки телефона, пытаясь дозвониться своему соседу Мимо Бермудесу и узнать, что все это значит. В отличие от прочих обитателей Бровки он был законным гражданином Содружества Планет Человечества и имел кругленькое состояние. Правда, Мимо не афишировал этот факт. Его скромное, крытое соломой бунгало, стоявшее в нескольких сотнях метров от моего бывшего дома, похоже, ничуть не пострадало от нападения чудовища.

Через пару минут он снял трубку, и я сказал:

— Это Ад. Я на «Отмороженной», иду к берегу. Что там такое стряслось, скажи, Бога ради!

Я показал пальцем на громкоговоритель, чтобы Кофи тоже мог послушать.

— Я… Я как раз собирался тебе звонить, — заплетающимся языком пробормотал старик. — Как только мы с Ореном прикончим графинчик «Маргариты».

— Мне бы это тоже не помешало. Рассказывай, я слушаю!

— Жаба вынырнула из моря безо всякого предупреждения. С полчаса назад. Она… Она просто слизнула твой дом со свай и сжевала его. Схрумкала, как баранку! Мы с Ореном ничего не могли поделать.

— Эта зверюга подохла? Я в бинокль не вижу, чтобы она шевелилась.

— Я рассматривал ее в свой «клаус-гевиттер». Что тебе сказать, Адик? Такой чудесный дом, ты с такими трудами его строил… И все твои вещи! Ты, конечно, можешь пожить у меня сколько захочешь…

— Не исключено, что я поймаю тебя на слове. — В душе у меня шевельнулось какое-то забытое чувство, которого я давно не испытывал. — Послушай, Мимо, вы с Ореном еще не растрепались об этом?

— Нет. Мы ждали, пока «Маргарита» ударит в голову.

— Не говорите, пожалуйста, никому, пока я не приеду.

— Как скажешь, amigo. [1] У тебя, должно быть, есть на то причины.

— Да.

— Мы можем попытаться спасти что-нибудь из твоих вещей, пока их не разъел желудочный сок. Понадобятся мощный резак и ворот, а еще какие-нибудь защитные маски и прочее барахло. Позвонить Сэл?

— Я сам управлюсь. Хотя, конечно, от помощи не откажусь, если… если…

Меня словно током ударило. В мозгу промелькнула сумасшедшая мысль — и взорвалась, как шутиха. Я вдруг понял, что могло заставить морскую жабу вести себя столь необычным образом.

— Мимо! Дай мне Орена на минутку…

Я прервал сочувственные излияния Орена Винодела, еще одного друга-изгоя, и попросил его сбегать домой и принести кое-какое оборудование, если оно у него есть.

— Да я тебе такую штуковину сварганю за пять минут, когда руки трястись перестанут, — заявил Орен. — Но на кой черт тебе это надо?

— Уважь каприз бездомного человека. Я постараюсь как можно быстрее добраться до берега.

Я сунул телефон в задний карман и встретился глазами с Кофи.

— Мне ужасно жаль, Ад. Я тоже помогу вспороть ей брюхо. У нас, конечно, и раньше бывали несчастные случаи, однако такого…

— Если это был несчастный случай, — пробормотал я.

Ярость, закипевшая у меня в груди, начала разливаться по всему телу, напрягая мускулы и учащая сердцебиение.

— Что значит «если»? — Красное лицо Кофи приняло скептическое выражение. — Ты думаешь, кто-то послал жабе открытку с приглашением?

Я только хмыкнул, встал к рулю и не произнес больше ни слова, пока мы не пришвартовались у мола.

Желтая и остромордая, как акула, «Отмороженная» была в доке единственной подлодкой посреди разношерстного собрания шлюпок, катамаранов, рыболовных шхун и реактивных траулеров, принадлежавших местным жителям. Яхты курортников стояли в общественном порту. Хозяин пристани Гумерсиндо Гекльбери качал топливо в мотор классического деревянного рыболовного судна под названием «Катопуа».

Владелица судна Глаша Романова красовалась в микроскопическом алом бикини; мы с ней помахали друг другу. Несколько туристов слонялись по пристани, восхищаясь Глашей и наблюдая за тем, как Яго Макскряга починяет свои сети. Двое серфингистов возились с разобранными досками. Маленькая старушка изучала засиженные мухами сувениры в витрине «Товаров из Мулландии». Парочка новобрачных сидела в шезлонгах на палубе напротив гостиницы «Постели и завтраки Джины и Персика» и любовалась закатом.