Константин Мзареулов - Галактический блиц Страница 3

— Почему вы приказали убить заключенных?

— Я не отдавал такого приказа, — проскулил настианин. — Сработала программа. Роботы запрограммированы ликвидировать контингент при опасности захвата учреждения.

— Но ты мог остановить программу.

— Я не получал такого приказа…

Сокольский не стал продолжать разговор, потому как нет смысла разговаривать с покойником, спиритизм в его ведомстве считался дурным тоном. Генерал махнул ладонью, и конвоир, правильно поняв указание, огрел коменданта прикладом по хребту, рявкнув:

— Встать, падаль!

Когда настианин встал, диверсант из группы Гоблина, ударил пленного в челюсть. Громко хрустнули непрочные позвонки земноводного, и комендант лагеря упал, не издав иных звуков.

— Хороший удар, старший лейтенант Норидзе, — сказал Сокольский. — Амазонка, одолжи у пехоты медиков и снабженцев. Позаботься о бывших узниках.

На северо-востоке появились летевшие волнами в несколько эшелонов танки. Вскоре наступающие части прошли над городом и двинулись дальше. Затем опустились грузовики и санитарные машины. Врачи занялись изможденными людьми, пережившими всю войну в концлагере, солдаты роты обслуживания разворачивали походную клинику и кухню.

Дьявол приказал командирам групп собраться около коптеров. Диверсантов ждала следующая задача.

Давным-давно, когда молодые звезды были опоясаны газопылевыми облаками, возле Фомальгаута сформировались две планеты с азотно-кислородной атмосферой. Одна планета получилась теплой, вторая находилась дальше от светила и потому была покрыта льдами. Сравнительно недавно, двести лет назад, первая земная экспедиция назвала теплый мир Мантрой, а холодный — Тантрой. На протяжении столетия люди энергично колонизировали систему, переселив на Мантру более сотни миллионов землян. Потом наступила эра грандиозных астротехнологий, на орбиту Мантры передвинули Тантру, а также непригодную для жизни, но богатую минеральными залежами планету Голконда. Три небесных тела, расположенных в вершинах равностороннего треугольника, образовали устойчивое семейство. К осени 2430 года население губернии Фомальгаут приблизилось к двум миллиардам.

За сотню лет ледники Тантры частично растаяли, в экваториальном поясе установился суровый, но совместимый с человеческой жизнью климат. Летом становилось даже так тепло, что можно было купаться в неглубоких озерах.

— Через десять лет мерзлота уползет за горы, — рассказывал дед. — По крайней мере, так обещают, хотя верить обещаниям правительства сложно. Но первый урожай сняли еще в предвоенный год.

— Жизнь налаживается, — кивнул его младший сын. — Я видел с подлета, как монтируют орбитальные энергостанции. Пусть не через десять лет, так через полвека.

Он рассеянно беседовал с отцом, одновременно парируя выпады племянника. Маврикий, двенадцатилетний сын его старшего брата Тиберия, быстро освоил простые приемы рукопашного боя и теперь старательно показывал неплохие навыки. Пробить защиту любимого дядюшки пацану, конечно, не удавалось — все-таки спаррингом его был полковник спецназа. Наконец мальчишка выдохся, присел на камушки и, шумно восстанавливая дыхание, жалобно спросил:

— Дядя Камилл, а стрелять будем?

— Разве дед не научил?

— Только из пневматики, — презрительно буркнул Маврикий. — А ты обещал из бластера с обеих рук…

— Зачем тебе? — недовольно поинтересовался старик. — Вот и папаша твой, как маленький, глупостям учился. Каждые два-три года на армейские сборы уезжал. Ему наукой заниматься надо было, и ты больше думай об учебе.

— Как видим, брательнику армейская практика не помешала, — хохотнул Камилл.

Родители Маврикия расстались лет пять назад, но Тиберий при любой возможности наведывался на Тантру, чтобы повидать единственного сына. С начала войны семья полгода не имела сведений о нем — знали только, что Драконда, где находился научный полигон, подверглась бомбардировкам и несколько раз переходила из рук в руки. Точнее — из рук в лапы и обратно. Старик уже смирился, что никогда не увидит первенца, но полгода назад Тиберий восстановил переписку через сеть Астро-Нет.

— Ты же говорил, что он при каком-то большом штабе служит? — насупился отец. — Из его писем ничего понять нельзя.

— На войне, батя, все непросто. Мы с ним случайно столкнулись в штабе на Земле, даже поговорить толком не смогли. Он про вас расспрашивал. Но на мундире брательника была приколота Звезда Отваги — этот орден дают лишь участникам серьезных боев.

— Главное, что живой и здоровый, — буркнул старик. — Война, похоже, скоро кончится.

— Папа приедет? — обрадовался Маврикий.

— Да, конечно, Тиберий ужасно по тебе скучает, очень хочет увидеть и тебя, и дедушку… — Камилл обратился к отцу: — А ты чем сейчас занимаешься? Давно твоих публикаций в Сети не видно.

— Пишу статью. Продолжение той, довоенной.

Полковник покачал головой и осведомился, понизив голос, чтобы племянник не слышал:

— Не боишься за свои статьи получить статью за экстремизм?

— Поздно бояться, — резко произнес отец. — Мы слишком долго молчали, снисходительно игнорируя демагогию правителей. Мы наивно верили в неколебимость построенной цивилизации, в интеллект и высокую нравственность достигшего звезд Человечества. Политики болтали о новом мышлении, о миролюбии, о свободе личности, но чего стоила бы такая свобода в случае победы настиан? Сегодня долг всех честных людей — потребовать ответа от тех, кто убаюкивал нас бредом о спокойной сытой жизни, превращая нашу расу в стадо бездумных потребителей. Люди теряют право называться разумными существами, проводя все свободное время в наркотическом тумане развлечений.

— Ты предлагаешь вернуть идеологию Диктаториата?

— Порожденный суровой эпохой, Диктаториат был жесток и подавлял личное во имя общей цели. Однако благодаря той власти Человечество совершило блистательный рывок. Сегодня мы стоим перед самым страшным кризисом, и я обязан предупредить людей о надвигающихся угрозах.

— Ты преувеличиваешь, отец. Какой кризис? Мы одержали победу.

— Ты тоже не видишь опасности, — печально резюмировал старый публицист-аналитик. — Война не только убивала людей. Уничтожены связи, соединявшие расу, разбросанную по сотням звезд. Мы лишились огромной части кораблей — военных, грузовых и пассажирских. Именно флот поддерживал в единении нашу цивилизацию. Без кораблей, которые могут быстро перевозить по Галактике товары и карательные дивизии, держава развалится. Поэтому пришло время честно сказать о нарастании сепаратизма. Пришло время честно сказать о допущенных ошибках. Пришло время рассчитаться с бездарными политиками, приведшими человеческую цивилизацию к пропасти. Либо мы вернем власть достойным ответственным людям, либо погибнем.

Подумав над неожиданными откровениями отца, полковник признал:

— Ты, наверное, прав. Я тоже замечал тревожные признаки. Как будто кто-то специально пытался посеять рознь между людьми с разных планет… Но кто может объединить расу? Только флот и армия. Ну и спецслужбы. Больше некому.

Отец не ответил ему. Только моргнул обоими глазами, подтверждая догадку сына.

Продолжить разговор им не удалось, потому что Маврикий устал кидать камушки в озеро и заставил дядю Камилла пострелять из бластера.

Еще полтора года назад Зоггерфельд был старшим помощником у Реджинальда Дунаева, которого уже тогда называли Звездным Драконом. Сегодня адмирал Дунаев привел эскадру и теперь командовал ударным флотом, которому подчинялась эскадра Долговязого Зога. Отношения двух флотоводцев трудно было назвать идеальными: взаимное уважение осложнялось соперничеством, поэтому оба подчеркнуто держались в рамках Устава.

Первым делом они распределили мишени, после чего три линкора, два космолетоносца и шесть крейсеров быстро покончили с остатками оборонительных сооружений системы.

— Вице-адмирал, что вы намерены делать дальше? — осведомился Дунаев.

— В зависимости от приказа, адмирал. То ли бомбим планету, то ли ждем пехоту.

— Ждем пехоту. Корпус Икланда уже грузится на транспорты.

Зоггерфельд поморщился и буркнул недовольно:

— Штурм — это лишние потери. Можно было бы решить проблему быстрее.

— Не в моих правилах обсуждать решения вышестоящего командования, а тем более политического руководства… — Произнося эту фразу, Дракон-Дунаев сильно грешил против истины. — …но в данном случае трудно с вами не согласиться. Черт подери, я тоже не согласен, однако приказ надлежит выполнять! Затем приступим к выполнению следующей задачи.

— Столица? — уточнил Зог.

— Пока нет. Сначала нужно покончить с Охризаной.