Доступ запрещен (СИ) - Виктория Серебрянская Страница 3

комнат. — Я кивнула в знак того, что все услышала и поняла. Но шурфа на меня даже не посмотрела: — Душевые общие, в северном конце коридоров. Предметы личной гигиены абитуриентам не положены. Обязана иметь свои. К какой группе приписана? — Шурфа впервые подняла на меня взгляд, и я вздрогнула: на меня смотрел неживой, электронный глаз. — Чего уставилась? Группа и имя! — резко рявкнула комендант, поймав мой ошарашенный взгляд. — Понаехало тут вас…

Не желая развивать и углублять конфликт, я выпрямилась и четко выдала:

— Маргарита Гейден, группа П-113!

— Пилоты?! — ошарашенно переспросила шурфа. А потом, подозрительно, окинув меня взглядом, недоверчиво уточнила: — Землянка, что ли? — Я кивнула. — Шурфа поджала губы: — Ну и дура! Мой тебе совет: переводись куда-нибудь, где полегче, пока не поздно! Все равно не сдашь!

Я не хотела конфликтовать с комендантом, но отреагировала на ее слова быстрее, чем поняла, что говорю и кому:

— С чего вы это взяли? Я готовилась!

— Все вы готовились… — Комендант принялась что-то быстро вбивать в терминал. — Знаешь, сколько вас здесь побывало после вашей знаменитой землячки? Да только требования к поступающим с тех пор существенно изменили! И ни одна из вас не поступила! У вас просто физической силы для поступления не хватает! Итог всегда один — в слезах и соплях уползаете к маменьке под юбку! — И шурфа презрительно фыркнула, будто ставя точку в нашем диалоге.

От обиды и несправедливости у меня потемнело в глазах. Вытянувшись во все свои метр семьдесят четыре, я с яростью отрезала:

— Сдохну, но поступлю и буду летать! Чего бы мне это ни стоило!

Единственный живой глаз шурфы с любопытством окинул меня взглядом. Комендант фыркнула, но уже без прежней желчи:

— Ну-ну… Только на вверенной мне территории сдыхать не вздумай. Ненавижу оформлять трупы.

Я невольно вздрогнула и ошарашенно уставилась на коменданта. Здесь и такое бывает?! Комендант молча смотрела на меня в ответ. И только секунд через тридцать до меня дошло, что это был просто юмор. Черствый, солдатский, но юмор. И я улыбнулась:

— Постараюсь вас не подвести. — И тут же как по наитию добавила: — Если у вас есть враги, уважаемая, говорите: постараюсь отравить жизнь им. Пусть вместо вас оформляют.

Шурфа фыркнула и покачала головой:

— Хорошая ты девчонка, Маргарита! Но в пилоты идешь зря. Я понимаю, романтика. Вот только не каждый мужик там выдерживает… — Видя, что я готова возразить, готова отстаивать свою точку зрения до последнего, быстро добавила: — Все! Все! Я с тобой не спорю! Кто я такая, чтобы подрезать крылья твоей мечте! Набивай свои шишки, девочка, это твое законное право. Но позволь дать совет: пройди тестирование на дополнительные возможности. Если у тебя что-то найдут, это будет твой дополнительный козырь в борьбе за мечту. А сейчас брысь отседова! Твоя койка в пятой казарме. Занимаешь любую свободную. Хватит мне тут очередь создавать!

Кроме меня, в маленьком и уютном холле общежития, желающих заселиться больше не наблюдалось. Но спорить я не стала. Прижала к груди казенное белье и со счастливой улыбкой помчалась наверх заселяться. У меня появилась новая цель. Пренебрегать советом я не собиралась, а значит, нужно узнать, что это за тестирование такое и пройти его.

Пятая казарма нашлась за второй слева от лестницы дверью. Чуть дальше по коридору я заметила двери с характерным, понятным для всех значком — общие душевые. Улыбка само по себе растянула мои губы. Вольно или невольно, но комендант поселила меня очень удачно: и к выходу близко, и от душевых недалеко. Надо бы как-то отблагодарить добрую женщину и за совет, и за казарму. Теперь бы еще койку удачно занять, и жизнь вообще будет сказкой, насколько это возможно. С этой мыслью и с улыбкой на губах я толкнула дверь и вошла в комнату.

Первое, что бросилось в глаза, это группка килл в количестве шести особей, стоящая почти у самого входа, перекрывающая собой проход. Моя улыбка увяла… Мда-а-а-а… Везение закончилось, толком еще не начавшись. Насколько я видела, комната была почти правильной квадратной формы и содержала в себе три ряда двухъярусных коек. Под стенами ряды были на две койки длинней среднего, за счет чего и образовывалось пустое пространство типа прихожей. Его-то и блокировали киллы, сейчас недобро уставившиеся на меня.

Ближайшая, коротко стриженная под «ежик», с глазами, жирно обведенным черным, и с тяжелым пирсингом в носу, враждебно поинтересовалась:

— Чего здесь забыла, ничтожество? А ну, проваливай! Тебе тут не место!

В груди нехорошо екнуло от ненависти, прозвучавшей в словах киллы. Да что здесь, черт побери, происходит? Граждане Альянса все равны между собой! Так почему с того момента, как я переступила порог Первой Звездной Академии, меня травят, будто существо третьего сорта? Ответа на этот животрепещущий вопрос у меня не было. А килле что-то говорить нужно было все равно. Девицы жадно ждали. И их враждебность по отношению ко мне ощущалась, как нечто материальное, что можно было просто черпать из воздуха рукой.

Судорожно вздохнув и проклиная себя за то, что показала врагу слабость, я пожала плечами:

— Не могу. Меня сюда комендант определила. И данные уже внесены в базу. А я не уверена, что по моей просьбе кто-то согласится вносить исправления.

Стоящая дальше всех от входной двери килльская красотка с шикарной черной гривой волос и единственная из присутствующих одетая в платье, с отвращением скривилась:

— Комендант здесь зверь, а не баба! Эта точно пошлет скорее дорожки мести, чем удовлетворит просьбу. Придется как-то уживаться с этим ничтожеством.

— Эй ты! — Окликнула меня еще одна из группы. — На кого поступаешь? Я надеюсь, не на ксенолингвиста? Нет никакого желания сдавать с тобой одновременно вступительные!

Я уверенно мотнула головой:

— Нет! Я на пилота!

В комнате стало тихо. Очень тихо. Почти на целую минуту. А потом киллы взорвались гомерическим смехом. Красотка картинно стирала мнимые слезы от смеха. Стриженная под «ежик» согнулась пополам и хлопала себя руками по коленям в такт дикому ржачу. Кто-то визгливо подхрюкивал от смеха. А я ощущала себя идиоткой и не знала, что сказать или сделать. Крайне неприятное ощущение.

Неожиданно над ухом раздался равнодушный, холодный вопрос:

— Что у вас здесь происходит? — Я ощутила тычок в спину и по инерции сделала пару шагов внутрь комнаты. — Ты чего застряла на пороге? Заблудилась или зашла в гости?

Смех сразу будто ножом отрезало. Киллы умолкли. Я осторожно посмотрела через плечо: в комнату вошла высокая и очень худая яоху и в упор уставилась на меня.