Диана Дуэйн - Друг мой, враг мой Страница 32

– У меня возник небольшой вопрос, на который вы могли бы дать ответ, – обратилась она к Кирку. – Почему в этом слове упоминается особа мужского пола – брат, но ничего не говорится о женщинах?

– Это очень старое слово, – смутился Джеймс. – По значению оно близко к понятию "родство".

Эл удивилась еще больше. Она прекрасно знала, что структура любого слова несет в себе его узкое, первоначальное значение. Видимо, когда-то на с Земле считали, что на такой союз способны только мужчины, а между женщинами или же между женщинами и мужчинами такие отношения невозможны. По-другому это не объяснялось.

– Видимо, ваши мужчины как-то странно относились к женщинам, – сказала удивленная Эл. – Они не хотели, чтобы добрая половина рода человеческого боролась за жизнь, совершала подвиги.

Джеймс отвернулся. Его молчание почему-то насторожило Эл.

– Ну так как же, капитан? – настойчиво переспросила она. – Неужели же только братья способны бросать вызов смерти? И для чего добрую половину сограждан лишать такого преимущества.., и такого бремени?

– Я не хотел бы говорить на эту тему, – мягко ответил Джеймс.

– О, это интереснее, чем я думала! – Эл удивленно посмотрела на капитана. – Почему же вторая половина человеческого рода так долго мирится с присутствием мужчин?

– Кажется, они уже отомстили нам за это, – вздохнул Джеймс. – Они позволили мужской половине считать, что война – это их дело. И преисподняя тоже.

Эл в очередной раз удивилась. Капитан нанес ей быстрый и четкий ответный удар. Он посмотрел на нее как-то странно. Будто бы в первый раз разглядел за внешностью ромуланки что-то близкое, земное, до боли знакомое.

– Кроме того, – продолжил Кирк, – в братстве есть еще одна отличительная черта, о которой вы не упомянули. Это привязанность друг к другу. А я не уверен в том, что смог бы испытать такое чувство по отношению к женщине.

Эл вспомнила чернокожую Ухуру. Их с Кирком связывали стабильные, спокойные, надежные отношения. Они относились друг к другу с легким юмором и полным доверием. Почему же Кирк говорит... Понять утверждение землянина ромуланка, не могла. Но она почувствовала, что что-то в этом разговоре больно задело ее.

"Привязанность... – Эл с недоумением посмотрела на капитана. – Вероятно, мужчины способны на сильную привязанность... А может быть, так им даже легче существовать друг с другом. Но разве женщины не могут испытывать точно такие же чувства? Предположим..."

– Я не совсем понимаю вас, Кирк, – сказала она вслух. – Предположим, я поссорилась со своим братом, и вдруг его жизнь оказалась в опасности. Неужели же вы думаете, что я так и оставлю его наедине со смертью, не помогу ему всего-навсего потому, что в данный момент не испытываю к нему дружеских чувств? Нет, я приду и спасу его, потому что он – мой брат, потому что однажды он стал для меня кем-то очень важным, и связь эта длится всю жизнь.

– Да нет... – Джеймс покачал головой. – Я имел в виду не совсем это...

– Видимо, так. Но это "мнхай-захе" – связь не поддается логике, она прочнее дружбы и острее боли. От нее некуда деться. Эти узы не сможет разорвать предательство. Оно приведет наши чувства в смятение, оставит в сердце глубокие шрамы, но брат остается братом, а сестра – сестрою. Это нерушимыe узы.

– Но есть ведь еще и смерть, – возразил Джеймс.

– Здесь бессильна и смерть, – Эл еле заметно поежилась. – Вспомните, скажем, ваших родителей, вашего погибшего брата. Не удивляйтесь, нам многое о вас известно, ведь о врагах нужно знать все. Но я не об этом. Скажите, неужели вы сейчас любите своих родственников меньше, чем раньше, только потому, что они умерли? Но ведь бывает и по-другому. После смерти любовь к умершему человеку усиливается...

Эл внимательно смотрела на капитана. Тот молчал и рассеянно водил глазами по стене.

– Мне кажется, что вам, как и мне, понятна природа уз, которая связывает тех, кто вступил в борьбу, твердо сказала Эл. – Они идут одной дорогой. Иногда – недолго, иногда – всю жизнь. Привязанность – это и есть твердое решение идти в одной связке. А братство... – Эл пожала плечами. – Честно говоря, не пойму, для чего моим союзникам понадобилось такое понятие?

– Не для чего, я уверен, – тихо сказал Джеймс и отвернулся.

Некоторое время они молчали. И вдруг совсем недалеко Эл заметила нечто любопытное: стол, а на нем – голографический куб с множеством маленьких кубиков внутри.

– Что это такое?

– с детским любопытством спросила она.

– Это? – Джеймс непроизвольно поежился. – Это – четырехмерные шахматы. Вам знакома такая игра?

– Нет. – Эл завороженно смотрела на кубик.

Капитан улыбнулся:

– Если у вас будет время...

– Я бы с удовольствием поучилась, – Эл опустила руку на спинку кресла рядом со столиком. – Может быть, прямо сейчас? У меня есть несколько свободных минут. Их как раз хватит на то, чтобы освоить правила игры.

Джеймс озорно покосился на главнокомандующую, пододвинул кресло и предложил ромуланке сесть. В этот момент вдруг заунывно и жалобно завыла сирена тревоги. Через секунду заработали микрофоны внутренней связи.

– Тревога! Тревога! – громоподобный голос Спока был бесстрастен и тверд. – Поясняю, это не учебная тревога. Всем приготовиться к бою.

Джеймс щелкнул переключателем внутренней связи, установленным рядом с шахматным кубом:

– Мистер Спок, капитан Кирк слушает.

– Капитан, – тотчас же откликнулся вулканец. – В ближайшем космосе обнаружен корабль ромуланцев. Класс – Каттинг. Идентифицируется как ромуланский корабль "Джавелин".

– Рановато! – с изумлением заметила Эл.

– Они открыли огонь? – уточнил Кирк.

– Пока нет. – Спок демонстрировал стоическое спокойствие. – Но они приближаются к нам и вот-вот смогут сделать это.

– Кажется, в командную рубку пора приглашать ромуланцев. Мистер Спок, Айдоан и Хвайд у вас?

– Конечно, капитан. Думаю, что сейчас они должны принимать все сообщения. Но пока к каждому офицеру, находящемуся в командной рубке, не будет приставлен вооруженный ромуланец, визуальной связи с "Джавелином" допущено не будет. Мы переводим все управление кораблем на аварийную командную рубку. Мистер Зулу и мистер Чехов отправляются туда.

– Слушаюсь, сэр. Так точно, сэр, – отозвались голоса Чехова и Зулу.

– Командир, не могла бы и я подключиться к общему радио? – Эл требовательно посмотрела на Кирка.

– Конечно, – он привстал, протянул руку и переключил тумблер небольшого приборчика рядом с креслом ромуланки.

– Говорит Т'Лайлу, – сказала она и удивилась сильному, вольному, переполненному сотней звуковых отражений звучанию своего голоса. – Всем ромуланцам, находящимся на "Энтерпрайзе", немедленно занять свои рабочие места. Надеть шлемы. Проверить, чтобы на них не было эмблем "Бладвинга". Если у вас возникнут вопросы, прежде чем совершить то или иное действие, проконсультируйтесь со своими "пленниками". – Слово "пленники" Эл произнесла с явной иронией в голосе, и в глазах ее тотчас же зажглись веселые разноцветные огоньки. Джеймс не улыбнулся, хотя в глубине его сосредоточенных глаз тоже блеснул веселый огонь. – Помните, вы – экипаж "Кирасса", – продолжила Эл. – Я прошу вас не делать ничего такого, что могло бы привлечь внимание и вызвать, подозрение. Особенно тогда, когда заработает визуальная связь. И пусть Стихии не отворачиваются от нас!

Стихии? Джеймс вопросительно посмотрел на главнокомандующую.

– Я пожелала им удачи, – объяснила Эл. Кирк покачал головой:

– Надо же, а мне казалось, что этим словом обозначается что-то вроде любви...

Эл усмехнулась:

– А может ли существовать слово, способное вместить в себя только одно понятие? Кроме того, в этом контексте Стихии – помогающие нам силы. Они могут одарить своей любовью, а значит, и удачей.

Джеймс удивился, но тут же отбросил в сторону все ненужные мысли. Перед ромуланкой снова был подтянутый, собранный мужественный землянин.

– Хорошо, – кивнул он. – Пока оставайтесь здесь, но не забывайте, что вот-вот вы понадобитесь в командной рубке. Мистер Спок, – обратился он к своему помощнику, – а не сыграть ли нам партию в кубические шахматы?

– С удовольствием! – откликнулся тот. – Квадрант 45-д. Конец связи!

Эл захохотала, но тут же, заметив, что Кирк смотрит на нее сосредоточенно и мрачно, замолчала.

– Мадам... – только и сказал он.

– Пожалуй, я пойду в рубку управления! – кивнула она и поспешно вышла.

Эл устроилась в большом командирском кресле посреди рубки управления. Перед ней мрачно темнел экран связи. На этот раз главнокомандующая чувствовала себя неспокойно. Сердце колотилось. Ладони покрылись потом и стали мокрыми и липкими. Впрочем, перед большим сражением с нею такое случалось. Эл мысленно выругалась и вытерла руки о тунику. Конечно, члены ее экипажа, как всегда, ничего не заметили. Они были заняты компьютерами, навигационными приборами – всем оборудованием федератов, казавшимся странным и непривычным. Эл подумала, что сейчас ей очень не хватает Тава, но ему нужно было быть на "Бладвинге" и управлять кораблем. Конечно, на некоторое время он спрятался от экранов, ведь "Кирасс" – не тот корабль, на котором может оказаться сын главнокомандующей. "Кирассом" какое-то время будет управлять Айдоан. Именно она доложит командиру "Джавелина", что Эл отправилась на "Энтерпрайз", чтобы держать корабль в своих руках и, конечно же, снять копии с каталогов компьютерной информации.