Станция. Ловушка для нашей любви (СИ) - Винишкина Анна Страница 33

Главa 39

Всю дорогу по длинным коридорам отсека службы безопасности не могла поверить своему счастью. Сорен крепко держал меня за руку, увлекая за собой к свободе. Как он этого добился? Я не сомневалась, что лёгкость, с которой меня отпустили, его заслуга, и, сердце при взгляде на моего луарца наполнялось благодарностью и любовью.

Мы не разговаривали, вокруг было слишком многолюдно, безопасники провожали нас шепотками и любопытными взглядами. Казалось, Сорен хотел поскорее увести меня отсюда, а я была только рада. Это место не оставило в душе приятных воспоминаний.

У самого выхода в главной приёмной, отделанной унылыми серо-голубыми панелями, заметила того самого лейтенанта, что каждый день водил меня на допросы. Он кивнул Сорену и смущенно улыбнулся мне. Девушка-землянка в тёмно-зелёной форме безопасников подтолкнула его локтем и что-то зашептала, весело ухмыляясь. Он нахмурился и одёрнул её, отчего-то покраснев.

Снаружи, рядом с большой многоярусной клумбой у ограждения, с которого открывался вид на нижние уровни, нас ждал гравибот. Мысленно порадовалась возможности снова сесть, ноги еле держали. Никак не отойду от чудесного спасения.

Внизу бурно кипела жизнь, сновали гравиботы, люди торопились по делам. Общественная зона восьмого сектора представляла собой многоуровневую ступенчатую систему с чётко разделёнными областями. Здесь было всё, как в любом большом городе. В центре - развлечения: клубы, рестораны, бары, дорогие магазины. Чуть в стороне – обустроенные зоны отдыха. Не чета парковому сектору, но, всё же, приятные места, где можно на время забыть об окружающем космосе. Рядом отели, гостиницы, жилые сектора. Целый уровень занимали безопасники и медицинские учреждения.

В местах, вроде этого, спроектированных в качестве архитектурных или, скорее, технических украшений, можно было увидеть «срез» кольца, оценить масштаб двенадцати-кольцевой станции. Иногда я забывала, насколько она огромна.

За последние пять лет едва ли больше трёх-четырёх раз выбиралась в центр. Всё равно, что на планету слетать. В начале, просто не было времени, а потом привыкла, да и не с кем было, друзей на станции практически не осталось. Куда проще оказалось заказывать доставку по сети и отдыхать, лёжа дома с буком и комом. Бар стал всей моей жизнью. Пока временная петля её не расшевелила. Во всех смыслах.

Устроившись на мягких сиденьях гравибота и установив маршрут, мы с Сореном переглянулись, одновременно выдохнув:

- Как ты?

Я засмеялась. Повторяемся. Луарец улыбнулся и, протянув руку через проход, сжал мою холодную ладошку.

- Прости, что пришлось так долго ждать, - он виновато отвёл глаза, - Меня три дня держали на седативных, когда пришёл в себя и узнал, что произошло, попытался вытащить тебя, но.., - неприязненно скривился, - рисалдар Р`рулах ничего не хотел слышать, даже увидеться не позволил. Пришлось искать другие варианты, быстрее не получилось…

Я протянула свободную руку и сделала то, о чём мечтала с тех пор, как сегодня увидела его – ласково провела по щеке и подбородку с отросшей рыжеватой щетиной. Наши взгляды снова встретились.

- Как ты себя чувствуешь?

Прошла всего неделя, вряд ли рана зажила. Тем более он не дал себе времени на восстановление. Из-за меня. Ради меня. Всё это время он старался мне помочь и в итоге освободил. Защитил, как и всегда.

Стоп. Нельзя позволить себе выдумать то, чего нет, а то потом будет очень больно. Но Сорен не собирался помогать в этом, поймав мою ладонь и прижав к своей щеке.

- Теперь намного лучше.

В этот момент я вдруг вспомнила своё импульсивное признание, когда казалось, что мы вот-вот умрём, и лицо опалило жаром. Нет, я не раскаивалась, просто…испугалась. Эти слова не отмотаются назад, не получится начать с начала, если что-то пойдёт не так. А пойти не так может всё, что угодно, с моим-то везением в отношениях. Что он теперь думает обо мне? Как дальше себя поведёт? Тревога лавиной хлынула в метущиеся мысли.

Но он же здесь, правда? Сидит рядом, держит за руки и смотрит так, что становится трудно дышать. Как бы я хотела знать, какие мысли сейчас бродят в его голове.

- На полное восстановление уйдёт пара месяцев, но я в порядке, - прервал Сорен затянувшуюся паузу, - Даже могу работать, если не буду больше попадать под пули, - он улыбнулся, - Я заверил врача, что в ближайших планах этого нет. Мы же имеем право отдохнуть после таких насыщенных дней.

Большой палец аккуратно погладил ладонь, послав томительную волну мурашек, прокатившуюся по всему телу. Сердце сделало кульбит и подозрительно замерло. Карие глаза смотрели тепло и открыто, но как я в них не вглядывалась, ответа на свои вопросы рассмотреть не могла.

Гравибот замедлился и спустя минуту замер напротив моего дома. Шестое чувство заставило напрячься в нехорошем предчувствии, хотя на вид всё было в порядке.

Пока Сорен программировал наш транспорт для возврата на стоянку, я подошла к двери и привычно махнула рукой у замка. Ничего не произошло...

Главa 40

Пока Сорен программировал наш транспорт для возврата на стоянку, я подошла к двери и привычно махнула рукой у замка. Ничего не произошло.

- Сейчас, подожди минутку, - Сорен вытащил электронный ключ безопасников, ввёл какой-то код и дверь открылась.

Мы зашли внутрь, и всё встало на свои места. В начале, я решила, что виновато отключение гравитации. Но вряд ли вещи сами вылетели с закрытых полок. Тут тоже был обыск. Почему-то это не приходило мне в голову. А ведь логично.

По комнате будто прошёлся ураган. Постельное бельё вперемешку с одеждой, косметикой – не то чтобы её у меня было много – и разными мелочами валялось на полу, кровати и маленьком диванчике, как придётся. На сером подлокотнике, небрежно кинутое, лежало, помятое платье с бабочками, притягивая мой взгляд. Бука на столе не было.

На кухне вытащили почти всю посуду, рассыпали и разбросали часть продуктов, оставив полупустые разграбленные полки открытыми. Что они надеялись тут найти, в самом деле?!

Но хуже всего стало, когда я увидела, что выпотрошили даже старую деревянную тумбочку в папиной комнате и повсюду разбросали дорогие моему сердцу мелочи. Папина любимая клетчатая рубашка, детская интерактивная игра, старая камера…

Рядом с кроватью валялся тусклый кубик голографической рамки. Я подняла его, потрясла, пытаясь заставить включиться. Без толку. Из груди вырвался сдавленный всхлип.

Сорен тихо приблизился и положил руку на плечо, разворачивая к себе:

- Выглядит плохо, но это просто вещи, - нагнулся и заглянул в лицо, - Главное,  с тобой всё хорошо. Остальное мы исправим.

Изо всех сил сжала кубик со счастливыми воспоминаниями, пытаясь удержать себя в руках.

- Зачем они так? Можно же было…не ломая…Я же ничего не сделала.

- Прости. Ты права, должно быть иначе.

Он нежно провёл по руке и осторожно разжал мои пальцы, стискивающие голографический кубик.

- Дай его мне, я посмотрю, что можно сделать, - рамка упала в его широкую ладонь, - А ты пока собери вещи, сегодня переночуешь у меня, а завтра вместе наведём здесь порядок, хорошо?

Сорен с улыбкой погладил меня по голове, как маленькую. И в этом жесте было столько искреннего сочувствия и тепла, что захотелось прижаться к нему покрепче и никогда не отпускать. Навсегда остаться рядом.

Я не одна. Впервые за пять лет по-настоящему не одна. Какое невероятное чувство.

И сегодняшнюю ночь проведу с любимым. От этой мысли будто молнией пронзило. Слёзы моментально высохли, а сердце стало отбивать барабанную дробь. Он ведь не имел в виду ничего такого. Просто заботился, как и всегда. Наверное, ещё и считал себя обязанным после всего, что случилось. После моего признания.

Я опять приуныла.

- Спасибо, - сказала тихо и отвернулась, направляясь в свою комнату собираться. Отказаться даже мысли не было. Оставаться здесь не хотелось, чувство безопасности, внушаемое раньше этими стенами, сейчас не срабатывало. Надеюсь это пройдёт, когда наведу порядок, но сегодня на уборку не было ни моральных ни физических сил.