Алексей Жидков - Глупцы и Герои. Почти умер, чтобы выжить (СИ) Страница 34

— Да нет там ничего необычного, — пробубнил Омар. — Мы каждый миллиметр осмотрели.

Но Лоббитс, как обычно, не обратил на это высказывание никакого внимания. Хотя, может и обратил, но только вида не показал. Кто его поймет, этого чокнутого профессора.

— Изучив предварительные исследования Цитадели, — продолжал Лоббитс, — я еще раз убедился в их некомпетентности, безалаберности и… и… и… ну, в общем, в Цитадели работают одни идиоты.

Омар только и смог в негодовании открыть рот от такого высказывания.

— Судя по исследованиям Цитадели, — продолжал профессор, — экземпляр имеет абсолютно идентичный предшествующим образцам набор внутренних органов, такую же структуру тканей и костей, — Лоббитс сделал небольшую паузу, как будто что-то обдумывая, — вот только непонятно по каким причинам Цитадель не исследовала молекулярный состав экземпляра.

— А чего его исследовать-то? — не удержался от комментария Омар. — И так все понятно.

В этот раз Лоббитс отреагировал на высказывание.

— Да что тебе понятно-то? — спросил он у Омара. — Объясни мне тогда, как кучка самых хрупких тварей снергов, остановила выстрел Свища. Какая у вас там официальная версия?

— Мы над этим еще работаем, — уныло ответил Омар.

— Работают они, — передразнил его Лоббитс и продолжил свою запись.

— Итак, по всем внешним признакам летун не отличается от обычного образца. Но у меня есть теория, что какой-то один или сразу несколько органов данного экземпляра отличается от органов обычного представителя его рода. И, возможно, они выполнены из материала, идентичного материалу иголки Дикобраза. Судя по опыту пальца Джона Пауэра, данный материал может абсолютно идеально маскироваться под любой орган. Палец Джона в течение суток принял необходимый цвет и внешний вид, а еще через неделю приобрел абсолютно идентичную натуральному пальцу чувствительность. Единственным его отличием от остальных является то, что его невозможно частично повредить. Джон чувствует боль, но палец повредить не получается.

— Э-Э-Э! — снова очнулся Омар. — А вы откуда это знаете? Только не говорите, что вы пытались порезать Джона. Профессор, это недопустимо.

— Допустимо, недопустимо, — бубнил Лоббитс. — Что сделано, то сделано.

— Так вот. Судя по бесценной информации, выявленной в результате простейшего обследования Джона Пауэра, единственный способ выявить замаскированный орган, это попытаться его повредить. Поэтому начнем разделение образца. Омар помогите мне.

Профессор взял лазерный резак и начал разделку туши. Через несколько минут туша была разделана на кусочки.

— Так, ну что же. Мы еще раз убедились, что эта тварь все-таки большей частью состоит из обычной плоти и крови. Продолжаем. Омар, возьми крылья и разрежь, а я займусь позвоночником и внутренними органами.

Омар взял крылья и начал разрезать их на части.

— Подожди, Омар, — остановил его Лоббитс. — Не надо резать поперек. Режь вдоль, так разделится каждый элемент.

Лоббитс взял позвоночник и разрезал его вдоль на две части.

— Вот видишь, — бросил Лоббитс разрезанный на две части позвоночник, — здесь этого точно нет, я разделил каждый позвонок.

Через несколько минут на столе лежали разрезанные части крыльев, туловища, позвоночника и других частей летуна.

— Ну, да, — начал язвить Омар, глядя на искромсанную тушу. — Это же был единственный экземпляр, с ним же аккуратно надо было.

— Ничего не понимаю, — растерянно бормотал Лоббитс. — Неужели нету. Этого быть не может. Как же так?

— Не подтвердилась ваша теория, профессор, — констатировал Омар. — Что будем делать?

— Не может быть! Как же так? — повторял Лоббитс, недоумевая глядя на разрезанные части. — Как же так?

Он в истерике стал хватать части летуна и резать их, все время повторяя:

— Не может быть. Не может быть.

— Профессор, — стал кричать ему Омар. — Профессор. Здесь этого нет. Остановитесь.

Омар схватил Лоббитса и попытался оттащить от стола.

— Успокойтесь, профессор. Там нет ничего, — Омар с силой оттолкнул своего коллегу.

— Ты не понимаешь, — протестовал в истерике Лоббитс. — Мы что-то упустили, мы сделали что-то не так. Ты должен достать мне еще один экземпляр.

— Нет. Это вы не понимаете. Это пустая трата времени. Тупик. В них ничего нет. И как бы вы не говорили о Цитадели, там это все уже сделали до вас. Нового экземпляра не будет.

Омар подошел к столу и продолжил.

— И эта груда мяса, — взяв со стола одну из частей разрезанного позвоночника, он резким движением переломил ее пополам. — Бесспорное доказательство этому, — Омар взял вторую часть позвоночника и сделал характерное движение, пытаясь переломить ее пополам. Но у него не получилось. Половина позвоночника так и осталась целой у него в руках. Он попытался снова. И снова потерпев неудачу, недоуменно уставился на позвоночник.

В абсолютном молчании к нему подошел Лоббитс и провел резаком поперек экземпляра.

Позвоночник разрезался пополам. Почти весь. Кроме тоненького участка.

Лоббитс разрезал в другом месте. И в другом. И еще в другом. Эффект был везде тот же самый. Спустя несколько минут, потраченных на обрезания «шелухи» с позвоночника, в руках у Омара оказался тоненький, толщиной с зубочистку, стержень, который не удавалось разрезать.

— А вы говорили, что резать надо вдоль, а не поперек, — усмехался во все зубы Омар.

— Ну, что же, — улыбался Лоббитс в предвкушении новых исследований. — Признаю, в этом был не прав. Но зато в остальном…

Глава 12

Земля. Побег

Сергей был прав. Твари не устояли перед военной мощью погонщиков и пяти минут. Их сила всегда была в массовости, а пятерых, их перебили довольно быстро. Но, несмотря на то, что они успели лишь немного ранить двух погонщиков, создалась общая неразбериха. Этого оказалось достаточно, чтобы Сергей незаметно покинул корабль.

Все свидетели случившегося были мертвы. Все записи корабля Сергей удалил. Он знал, что погонщикам потребуется немало времени для выяснения ситуации и установления контроля, так что в ближайшие часы его никто не будет преследовать.

Но самый главный его враг и преследователь был рядом с ним. А точнее в нем.

Сначала Меняло постоянно пытался перехватить контроль над его телом и разумом. Потом он стал пытаться просто вырваться. Сергей понимал, что от этого зависит не только собственная жизнь, но и жизнь всей его расы, поэтому сопротивлялся до конца.

Борьба отнимала все силы. Сергей не знал, сколько прошло времени с его побега, и далеко ли он ушёл. Когда сил не осталось идти, он пополз. А когда уже даже не смог ползти, то просто упал и провалился в сон…

— Как думаешь? Как долго ты сможешь меня удерживать? — вкрадчивый голос Меняло раздавался в абсолютной темноте. Вокруг не было ничего кроме завораживающего голоса, исходящего ниоткуда и одновременно с этим отовсюду.

— Сколько надо, столько и буду, — огрызнулся Сергей, не понимая где он, и что происходит. Можно было только догадываться, что это очередной сон, очередное наваждение.

— Какие мы смелые, — раздался бархатный смех Меняло. — А я скажу тебе сколько. Еще пару-тройку суток, максимум. После этого ты настолько истощишься, что в лучшем случае сойдешь с ума, а в худшем умрешь. Ну, или наоборот. Сам выбирай, что для тебя лучше, а что хуже.

— Для меня лучше чтоб ты сдох, — стиснув зубы, ответил Сергей. — Ты и вся твоя раса полоумных фонариков.

— Боюсь, что твоему желанию не суждено исполнится. Максимум, что меня ожидает это заточение в твоей мертвой оболочке.

— Ха! — усмехнулся Сергей. — То есть если я помру, то ты окажешься в плену. Это меня радует. Может, мне уже самому себя прикончить.

— Не стоит, — слишком быстро поспешил ответить Меняло. — Думаю можно и так все решить.

— Как ТАК? У нас с тобой уже был уговор, который ты нарушил при ближайшем удобном случае.

— Ничего я не нарушал! — гневно возразил Меняло. — Я обещал, что оставлю твоих людей в покое и оставил. Я подготовил для твоих собратьев великую цель. Очень мало рас удостоилось такой чести. Большинство были просто истреблены. С существующими тенденциями развития наших технологий, твоя раса будет востребована, а, следовательно, будет жива и в почете еще несколько десятков, а то и сотен миллионов Земных лет. Да на такой период существования, без нашего вмешательства, вы и рассчитывать не могли. Ваша планета станет непригодной для жизни меньше чем через шестьдесят миллионов лет. А человечество, без нашего вмешательства, погибнет еще раньше. Я даю твоей расе возможность выжить и служить величайшей цели во вселенной.

— Да что у вас за цель-то такая, ВЕЛИЧАЙШАЯ? — возмутился Сергей. — Сколько прожил с вами так и не понял.