Гедеон - Зазеркалье войны (СИ) Страница 34

— Ну, так и занимайтесь своей работой, — ответил несколько удивлённый такой отповедью зелтрон габаритов, вызывающих лёгкую зависть. — Со всем перечисленным вами мы прекрасно справлялись сами.

— Тогда какого хрена, — рявкнул Нэйв, — вы теребите меня?!

— Исключительно потому, что вы так распорядились, — напомнила ему зелтронка с длинными, до пят, волосами, собранными в сложную причёску. — К сожалению, теперь мы без вашего разрешения не можем ни заниматься своими питомцами, ни распоряжаться урожаем… Просто позвольте нам делать своё дело, и у вас будет куда меньше забот.

— А про урожай когда я успел распорядиться? — на секунду растерялся Нэйв. Переутомление сказывалось на нём далеко не лучшим образом, и теперь контрразведчик всерьёз вспоминал — действительно, может, по запарке подмахнул какой документ не глядя или, не разобравшись, дал отмашку очередному особо ретивому патрулю? Нет, не может быть.

— Вы точно уверены, что про урожай распорядился я? — уточнил он у зелтронки.

— Не вы лично, — глядя на него, зелтронка улыбалась, и капитан невольно задумался, не его ли комично-озадаченным видом эта улыбка вызвана. — Ваш начальник, новый комендант города. Склады и урожай его приказом теперь перешли в ваше ведение. Боюсь даже предположить, чем вам угрожают фрукты, — рассмеялась она, — но тут вам, конечно, виднее.

Этот смех и послужил тем самым толчком, что взрывает мину.

— Фрукты угрожают, говорите? — недобро прищурившись, спросил Нэйв. — Знаете, а это мысль. Ракша! — окликнул он мандалорку.

— А? — Т-образный визор повернулся к Грэму.

— Кажется, у твоего брата будет прибавление в шестнадцать пар крыльев, — уведомил её капитан. — Мы конфискуем рупинов. Подарю их Раджу.

Ответом ему было искреннее удивление написанное на лицах зелтронов.

— Вас так разозлили мои слова? — растерянно спросила шутница. — Простите, я вовсе не желала вас огорчить. Мы всего лишь удивлены тем фактом, что вы сами взвалили на себя колоссальную работу и отказываетесь принять помощь.

— Мне чихать на Ваше удивление, мисс, — галантно отозвался Нэйв. — Я просто конфискую рупинов. Таким образом, и у вас всех не будет проблем с уходом за ними, у меня — проблем с контролем, а у одного из очень хороших людей — приятное пополнение в его питомнике рупинов. Вас устраивает такой подход? Меня — да.

Он удовлетворённо улыбнулся под маской, с удовольствием созерцая вытягивающиеся лица зелтронов. Удивительно, но эта мелкая и, по сути своей, детская выходка в духе мелкого чиновника почему-то удовлетворила потребность молодого контрразведчика в мести.

От дальнейшего падения до уровня мелкого уличного склочника Нэйва спас Радж: мандалорец лихо подлетел к воротам на мотоспидере, остановившись с откровенно уж пижонским разворотом, и спрыгнул с седла, сжимая в руках сумку.

— Ух, какие красавцы… — узрев рупинов, восхищенно выдохнул он, ничуть не стесняясь присутствующих тут же зелтронцев.

— Потерпи, малыш, — грозный мандалорец, прошедший горнило войн, едва ли не сюсюкал с крылатым хищником. — Сейчас, маленький, тебе датчик прикрепят, и ты полетишь…

Удивительно, но рупин словно понимал, о чём идёт речь — подавшись вперёд, крылатый утробно заворчал, жалуясь на злого человека в серо-синем мундире, лишившего его неба.

— Кто его хозяин? — не оборачиваясь, спросил Радж, бесстрашно почёсывая нос рупина. То, что его рука находится в опасной близости от бритвенно-острых клыков, ничуть не смущало мандалорца. Нэйв, глядя на него, испытал острый приступ зависти — самого контрразведчика от подобных действий удержала дурацкая гордость и желание сохранить образ бдительного и серьёзного офицера.

— Я, — откликнулась коротко остриженная девица с ярко-синими волосами. На мандалорца, в отличие от Нэйва, она смотрела с восхищением и теплотой, а подойдя к Раджу, она остановилась куда ближе, чем того требовали приличия.

— Закрепите на шее, — Радж вынул из сумки плоский серый диск из пластика, в котором Нэйв легко узнал корпус от сигнального маячка, устанавливаемого в технике КНС.

— И ни в коем — понятно? — ни в коем случае не снимайте, — Мандалорец отдал маячок девушке, сцапавшей его с завидным проворством, и перешёл к вольеру Рогалика. — Господа, пожалуйста, разбирайте и крепите на ваших питомцев! — обратился он к остальным, а сам уселся рядом с Эрис и, как только она закрепила маячок и отпустила питомца на волю, завёл с ней разговор о линьке ондеронских рупинов. В отличие от Грэма, зелтронка встретила Раджа со всем радушием и теперь премило беседовала с ним, время от времени поглядывая на уменьшающийся силуэт Рогалика в небе.

— Вот он — реальный маньяк, — Ракша подошла к Нэйву и кивнула на брата, показывая, о ком идёт речь. — Шестнадцать рупинов? Смотри, ему это не скажи — он тут же примется сколачивать для них вольер и будет очень огорчён, когда узнает, что это была шутка.

Грэм, вспомнив, как лихо Радж управляется со всевозможными смертоубийственными приспособлениями, пришёл к выводу, что очень не хотел бы быть тем, кто огорчит мандалорца, подозревая, что его способы выражать свою обиду будут носить откровенно травмоопасный характер.

— Поехали в комендатуру, — вместо ответа сказал Нэйв, чувствуя, как вновь наваливается отступившая было при виде взлетающего рупина усталость.

Вернувшийся в комендатуру Грэм был больше похож на душу грешника, как их изображают в религиозных книгах некоторых конфессий, нежели на офицера — бледный, с покрасневшими от бессонницы и переутомления, запавшими глазами, окружёнными внушительными кругами. Выбравшись из спидера, он прошаркал мимо «великого творца» Юнаса Ауриди, в праведном гневе исполнявшего вокруг дрыхнувших на газоне «залётчиков» некую помесь боевого танца с дагобарской лихорадкой и сотрясавшего яростными воплями воздух, миновал холл, поднялся в приёмную, и, отобрав у несколько обалдевшего от его вида дежурного полный кафейник, рухнул в свое кресло.

— Краше в гроб кладут, — прокомментировал внешний вид контрразведчика Рам. Правда, сам он выглядел ненамного лучше: вместо сна мандалорцу пришлось ездить, осматривать опорные пункты, воздвигнутые по периметру города.

— Ты что, не спал?

— Не-а, — Нэйв глотнул прямо из кафейника, вздохнул и помотал головой. — Не поверишь: ездил с Раджем, следил, чтобы бедные рупинчики могли покакать.

— Да уж, прям вершина карьерного роста, — посочувствовал Костас. — Ладно, сейчас приведём в чувство это стадо, быстро воткнём фитиля, чтоб впредь неповадно было, и можно будет чуть прикорнуть.

— Звучит, как сказка, — Нэйв слабо улыбнулся и вновь приложился к кафейнику.

Костас деликатно выдержал паузу, дожидаясь, пока его собеседник напьётся, и задал животрепещущий вопрос:

— И что посоветуешь с этими ди» кутами делать?

Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, кого мандалорец имеет в виду. Грэм поставил кафейник на стол, встал, подошёл к окну и, созерцая слабо шевелящиеся тела начинающих приходить в себя пьянчуг, ответил:

— По-хорошему — нахрен расстрелять их командиров и каждого десятого урода, чтоб до оставшихся дошло быстрее. Но ведь весь осик в том, что, кроме этих уродов, у нас резерва живой силы нет.

Костас молча кивнул, соглашаясь с контрразведчиком. Грэм между тем продолжил:

— Решать тебе, старина, но мой совет: просто прикажи их высечь. По старинке, от души, чтоб шкура на сетку похожа стала. Тогда и дойдет, и в то же время вроде как милость к ним проявил.

— Милость… — Рам тоже встал и подошёл к контрразведчику. Остановившись рядом с ним, мандалорец с презрением оглядел предмет их разговора.

— Милость к ним проявили эти розовые тамарашки, — словно сплюнул он. — Были бы у них мозги — перерезали бы этих таунтаунов, а после ударили нам в тыл нашим же оружием. К счастью, чего-чего, а мозгов у аборигенов явный дефицит. Нам повезло, что все их интересы крутятся вокруг желания пожрать, выпить и потрахаться, друг мой. Планета законченных ди» кутов… Я себя сейчас ощущаю, как человек, проснувшийся ночью от шума в своей гостиной. Он просыпается, слышит шум, думает, что в дом забрался вор, берёт бластер, чувствуя, как адреналин буквально впрыскивается в кровь, вылетает в гостиную, готовый до последнего защищать свою семью… и видит сидящего на столе бродячего фелинкса, залезшего в приоткрытое окно. Так и я сейчас — ощущаю себя последним дурнем, потому что не соображу, как дальше реагировать, понимаешь? Весь мой опыт оказался тут просто бесполезен — я словно действительно стою в трусах с бластером в руке и таращусь на безобидную зверюшку, самое опасное намерение которой — стащить остатки ужина и занять твоё кресло у огонька.

— Аналогично, — согласился Нэйв. — Я был готов ко всему, но не к тому, что мне придётся наблюдать, как гадят домашние питомцы, или переживать за гниющие фрукты. А, да чего тут воздух сотрясать… Сейчас ещё кафа выпью, оживу, и пойдём карать и миловать этих тупоголовых засранцев, — контрразведчик вернулся к своему столу и вновь ухватил кафейник.