Рутинная работа - Виктор Новоселов Страница 4

Гарсон здесь уже третью смену, сразу после института поступил сюда, даже домой ни разу не ездил. А Селиванов вроде как работает здесь и того дольше. Вероятно кроме Фрама, который как шутили, и родился здесь, они провели здесь дольше всех. Хотя учитывая, что смена идет два Земных года сам Гарсон, торчал здесь безвылазно уже почти шесть лет кряду.

– Я понял. – Сказал Фрам, и исполнив свистом незаурядную мелодию, которую передатчик превратил в вой циркулярной пилы, продолжил. – Значит так, Селиванов сейчас полетит на спутнике сбрасывать бур. Сломаем, так сломаем. Я сам на третьей «Мальте» приеду на времянку к завтрашнему утру. То есть часов через десять. Вопрос один, на базе остаются только Перес и Раджич. Это значит, что кто-то из вас должен Селиванову подсобить с земли?

– Я против этой идеи. И Селиванов промахнется, и мы, не зная толком, что в ущелье, собираемся туда пешком спускаться. Потеряем бур, потеряем «Мальту», да и сами опасности подвергнемся. – Сказал Гарсон, к этому моменту вновь окончательно скрывшийся в моторном отсеке второй «Мальты».

– У кого-то есть другие предложения? – Спрашивает Фрам.

– Сбросить «Мальту» прямо с грузом. А что? У нас ведь три вездехода. Ну, ладно, в сумме полтора. Можно сразу с экипажем. А что? Помоему неплохо выйдет– Заворчал Бернар.

– Ты серьезно?! – Фрам не сдержал грустный протяжный вздох.

– Нет, предложений. – После затянувшегося молчания, наконец, сказал Гарсон. – Но это все равно не выход, я считаю надо все еще раз обмозговать. А то, как сегодня, поторопились, решили «с наката»! И чем закончилось?

– Гарсон, – у Фрама в голосе появляются утробные нотки. – С вашего позволения, я воспользуюсь своим положением начальника экспедиции и приму этот план в исполнение. Еще недовольные есть?

В эфире молчание. Гарсон недовольно вылез из под капота вездехода, спрыгнул на лед и пошел в мою сторону.

– Фрам, я могу на связи с Селивановым посидеть. Как говориться инициатива инициатора.… Ну, вы поняли. Я за весь день максимум сотню снимков сделал, да килограмм образцов набрал. А ребята пусть отдохнут. – На самом деле я просто не хотел, чтобы Гарсон потом весь вечер строил из себя мученика, мол, пришлось на связи с Селивановым посидеть. Да и к тому же Селиванов все-таки мой соотечественник, всегда приятно поговорить с земляком.

– Хорошо, двигайтесь на времянку прямо сейчас, часа через три Селиванов уже будет на орбите. Конец связи.

– Нет, блин, здесь заночуем, устроим дискотеку, пригласим девочек. – Прорычал в микрофон Бернар.

Но Фрам уже отключился, за это время Гарсон уже прошагал мимо, бросив мне что-то вроде: «Ну ты даешь, малыш». А Бернар, поравнявшись со мной, хлопнул меня по плечу своей медвежьей лапой, наверняка он добродушно улыбнулся, но из-за отражающей поверхности забрала я этого не увидел. Я же напоследок, решил оглянуться вокруг.

Теперь вместо теплого моря, передо мной лежала ледяная пустыня испещренная скалами и впадинами. «Мальта» с открытой кабиной и зияющим моторным отсеком бесхозно лежала на склоне, плавно спускавшемся на дно ущелья. По левую руку от меня высились огромные каменные горы, выглядящие сейчас абсолютно черными и плохо заметными на фоне почти такого же темного звездного неба. Стоит заметить, что по сравнению с этой горной системой земные Гималаи кажутся не более чем детской песочницей. И самое печальное здесь в том, что согласно программе исследований именно туда нам надо пробиться в течение одного земного месяца.

Возможно, вам могло показаться, что мы великие первооткрыватели или смелые авантюристы. Но нет, мы скромные люди, со скромными целями, мы – геологоразведка, ищем, что ценного можно увести с этого куска льда и камней. Первооткрыватели уже давно побывали здесь, сделали удачные фото с флагами и выпили поздравительное шампанское под поздравительную речь президента. Потом они улетели покорять дальше, и на их место пришли мы, те о ком в учебниках уже не напишут, простые работяги, ищущие, чем человечество может здесь поживиться.

Я поднял глаза к небу, на западе вместо солнца, прячущегося за разрушающейся горной цепью, величественно раскинув свои кольца, безумно быстро относительно пространства и в тоже время невообразимо медленно относительно моих глаз двигался в пространстве маленький Сатурн. Он всегда был в одной точке, придя сюда завтра, мы вновь увидим его там же. Даже когда моим прапраправнукам, зачем-то захочется побывать в местах боевой славы их предка, они смогут найти Сатурн ровно в той же точке где он расположен сейчас.

Я немного поясню. Дело в том, что спутник Сатурна, на котором мы сейчас находимся, всегда повернут к планете одной стороной, точно так же как с Земли мы всегда видим только одну сторону Луны. Этот самый спутник несется вперед, сияя в пространство перед собой своей ослепительно белой стороной, показывая вселенной только белоснежную улыбку, и пряча на невидимой, ведомой стороне темное пятно своего прошлого.

Я серьезно, там на той стороне тоже лед и по составу точно такой же, как здесь, но он смешан с космической пылью, отчего стал практически черным, в отличие от этого полушария, где лед, вероятно, самый чистый во всей изведанной человеком вселенной. Если суммировать то, что я только что сказал, то я нахожусь на планете одна сторона, которой полностью белая, а вторая полностью черная, ну это так, если уж совсем грубо.

Ну что ж мне кажется, я достаточно хорошо разрекламировал свое теперешнее место жительства, пришло время вас представить лично, знакомьтесь – Япет, он же Сатурн 8, двадцать четвертый по расстоянию от Сатурна его спутник и третий по величие. Япет, знакомься, люди, просто люди. Двуликое создание, которое хранит в себе множество непонятных тайн, которые нам надо раскрыть, но не просто раскрыть, а сделать это с максимально возможной выгодой для человечества.

Ладно, даже на холодном спутнике Сатурна, где на ближайшие несколько тысяч километров вокруг всего семь человек, включая меня, я умудряюсь найти место какой-то глупой романтике. Надо спешить на времянку, а то если не проследить что Бернар уснул на боку, то все сегодня спать не будем.

2

Думаю, что для понимания происходящего вокруг, мне стоит в общих чертах описать, как устроен быт работников космических экспедиций и как собственно устроен процесс исследований.

Первым делом на Земле прорабатывается план каждой конкретной экспедиции, ее цели и сроки ее пребывания на планете. Разумеется, на Япет отправлялась целая куча различных экспедиций, но к данному моменту они выполнили свои задачи и отправились домой, и здесь теперь работали только мы – геологоразведка. Селиванов любил рассказывать, что у него