Возвращение к звёздам (СИ) - Лопухов Константин Константинович Страница 40

— Ле-на! — раздельно произнёс Влад. — У вас кислорода осталось на сорок минут. Не стоит высасывать регенераторы под нуль, да и в НАЗ[2] залезать без нужды не стоит.

Девушка посмотрела на индикаторы на запястье скафандра и со вздохом согласилась:

— Хорошо, возвращаемся.

Аскар развернул машину, чтобы ехать обратно и тут Влада позвал Джон:

— Командир! Есть дело!

Влад развернулся к кибернетику. Тот принялся объяснять:

— Станция сейчас на голодном пайке. Реактор заглушён, а РИТЭГи[3] выработались, вместо положенных пяти кило аварийных выдают не больше одного.

— Ну? — подбодрил Влад, чувствуя что этот разговор ему сразу не нравится. Особенно в свете того, каким нездоровым блеском сияют глазки у его кибернетика и микробиолога. Которая, кстати, до кучи ещё и радиолюбитель не хилой квалификации. Ох не к добру это… Не к добру!

— Реактор запустить…

— Земля запретит. То есть, они пока думают, но скорее всего запретит, — быстро сказал Влад, по ходу думая, что вот только местного Чернобыля ему тут и не хватало. Для полного комплекта приключений.

— Я и хотел сказать, что на раз всё равно не выйдет, хотя с ним всё равно надо что-то решать, — обиделся Джон. — Но мы можем зарядить аккумулятор лагеря, он всё равно стоит снаружи, потом отцепить его и подключить к базе. Например, по шинам от реактора или одного из РИТЭГов. Напряжение там такое же…

— Подходить ближе двадцати метров к РИТЭГам нельзя! — отрезал Влад.

— А и не надо, — спокойно возразила Света. — Я подцеплюсь к шинам на входе в базу, да хоть бы скрутку сделаю!…

— Скрутку? В скафандре? — воскликнул Влад. Вот мало ему было одной Лены, которая всё норовит влезть на пустом месте в нештатную ситуацию, так ещё и эти двое. То им подавай атомный реактор взорвать, то базовый лагерь без аккумулятора оставить. А этот аккумулятор, между прочим, если закоротить, тоже рванёт. И не слабо.

— Ну ладно, в ЗИПе полно всего, какой-нибудь зажим да соберу! — задорно заявила Света.

— Тогда мы подадим на базу три кило и я смогу вытянуть видеозаписи и архив телеметрии. Если, конечно, диски запустятся и сервер загрузится. Заодно и сниму архив телеметрии с реактора.

— Подготовьте предложение на Землю. Пусть там посмотрят. Согласятся, сделаем, — отрезал Влад. — И, кстати, что там не так с реактором?

— Его заглушили в пятьдесят восьмом. Поглощающие стержни сдерживают реакцию, поглощая нейтроны, но при этом расходуют свой ресурс, а уран в ТВЭЛах почти не расходуется. Когда управляющие стержни сдохнут совсем, пойдёт цепная реакция.

— Взорвётся? — деловым тоном спросил Влад.

— Это я не знаю, — обнадёжил Джон. — Я же не атомщик. Но вообще реакторы делают так, чтобы не взрывались… скорее всего активная зона расплавится и стечёт на дно шахты.

— А на Землю ты об этом сообщил?

— Конечно.

— И?

— Пока думают.

— А сколько вообще осталось… Ну, до того как взорвётся?

— Я тут пошуршал в описании реактора, сверил с телеметрией, получается, что года два ещё есть. Плюс-минус три года…

— Спасибо, утешил, — вздохнул командир.

— Да ты не волнуйся, я скачал инструкцию, там получается, что когда начнётся, нарастание будет идти месяц — другой, так что мы по любому успеем тут всё закончить и улететь.

— Да… — Влад почесал голову. — Это тебе не какие-то зелёные человечки.

— Что-то наша песочница получается какая-то… с сюрпризами, — хмыкнула Света.

— Ну вы давайте, пишите своё предложение, как запитать эту базу, — подбодрил их Влад, отворачиваясь к мониторам.

Джон и Света молча показали друг другу большие пальцы. И только Люся самозабвенно продолжала изучать разросшуюся оранжерею "Федерации", не слыша ничего, что происходит вокруг…

---------

[1] УАЗ-ЛЭ-60 — УАЗ Лунный Электрический, мощность двигателя 60 киловатт. И в XXII веке Ульяновский завод остался головным предприятием по производству внедорожников в СССР.

[2] НАЗ — Неприкосновенный Аварийный Запас.

[3] РИТЭГ — РадиоИзотопный ТермоЭлектро Генератор. Устройство, в котором находится кусочек сильно радиоактивного вещества. Оно, из-за радиоактивного распада, сильно греется. Это тепло преобразуется в электричество с помощью… А вот тут уже кто во что горазд. Можно даже просто паровой двигатель приспособить (хотя и жутко не эффективно). Чаще всего используют термо-электрические преобразователи, непосредственно преобразующие тепло в электричество. Их несомненное преимущество — отсутствие движущихся частей, так что работать они могут очень долго (ломаться нечему), но вот КПД у них, увы, совсем не на много выше нуля. РИТЭГ работает долго и устойчиво, но столь же устойчиво его мощность падает со временем (в силу того, что радиоактивное вещество, вырабатывающее тепло, со временем таки распадается всё больше и больше).

Глава 18, где мы снова прикоснёмся к закулисной стороне большой политики, а советский академик радостно поддерживает молодых авантюристов

Вашингтон, Белый дом, 19 июля, 8 утра по местному времени

Гарри Фолсман, шестьдесят третий по счёту и пятый чернокожий президент США, заканчивал завтрак, когда его служебный коммуникатор резко запищал. Мистер Фолсман вообще не любил все эти мелодии и прочие украшалочки, особенно в деловой сфере и безжалостно увольнял из администрации всех, кто ставил себе разные мелодии вместо сигнала вызова или старинного телефонного гудка, звучащего на другом конце провода.

Посмотрев на экран коммуникатора, Гарри приподнял брови. Эти люди, исполнителем чьей воли по сути он и был, редко снисходили до того, чтобы лично светиться в общении с публичными политиками.

— Мистер Барух? — произнёс президент в трубку.

— И тебе доброго дня, Гарри, — в голосе самого толстого кошелька Америки чувствовалась заметная усталость. — Надеюсь ты простишь старику некоторую фамильярность? Кроме проблем возраст даёт и некоторые привилегии.

— Конечно, мистер Барух…

— Да брось, давай просто поговорим. Что если я заеду в "Туманный угол"?

"Туманным углом" называли неприметный магазинчик в Вашингтоне, через который вот такие личности могли попасть в Белый дом совершенно инкогнито. Насколько знал Гарри, этим маршрутом не пользовались вот уже в течение последних пяти президентств. А значит, случилось что-то из ряда вон выходящее. А ещё это был Барух, который славился своей эксцентричностью и решительностью. И даже самые его дикие выходки на поверку оказывались чётко выверенными ходами в сложных и хорошо продуманных комбинациях. И почти всегда тем, кто смеялся над стариком, в конце концов приходилось плакать.

— Да, конечно, — ответил президент с явной тревогой и заинтересованностью. — Когда?

— Да я, собственно, уже подъехал. Буду минут через десять, пятнадцать.

— Хорошо… Джеймс…

— Вот так-то лучше! — обрадованным голосом ответил Барух и положил трубку.

Президент вздохнул и снова обратился к коммуникатору. На том конце ответили сразу.

— Сэм! Бегом ко мне! — сказал он и вернулся к недоеденному завтраку. Пара минут у него ещё есть.

Кабинет начальника Двадцать восьмой лунной экспедиции, примерно 17 часов по Москве

Раздался звонок и Ник Никыч снял трубку.

— Здравствуйте, вас беспокоит академик Цукерман.

— Слушаю вас, Абрам Фёдорович!

— Я, собственно, по поводу вашего запроса о реакторе "Сильмариль", тем более, что я в своё время участвовал в его доводке. Ещё в студенческие годы.

— Да-да! Что вы можете сказать о наших опасениях?

— Если коротко, то ребята напрасно паникуют. Ресурс у поглощающих стержней ещё есть, но вот если они захотят запустить реактор, их придётся заменить. Там, насколько я знаю, должен быть второй комплект. Это штатная операция и это не сложно.

— Даже через столько лет?

— Зависит от того, работает ли там кран. Возвращаясь к исходному вопросу: даже если дело пойдёт по самому опасному сценарию, активная зона не разогреется выше тысячи градусов, там установлена надёжная система охлаждения. Самая надёжная! Основана на обычной конвекции, так что ломаться там нечему, хоть за тысячу лет.