КиберLove. Секрет звездного странника (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana" Страница 40

К этой теме я вернулась в разговоре с Одиннадцатым. Поделилась с ним своими сомнениями. Правда, не призналась о ляпе с Персероной. Но потом, когда кибернет подтвердил, что по полученным данным сержант Стив Маккой на самом деле отбыл в отпуск на Лазурное кольцо, вовсе успокоилась. Вечно мне что–то мерещится. У самой мордочка в пуху, вот и ищу всюду врунов и мошенников.

– Я посмотрел его видеокарту. Брюнет, карие глаза. Холостой. Ты не права, думая, что он старше. Сержанту на самом деле двадцать семь. Скажи, насколько ты теперь его оцениваешь? – Одиннадцатый почувствовал смену моего настроения. Я выдохнула с облегчением, когда поняла, что расспросы Маккоя всего лишь проявление любопытства. – По–прежнему на единицу?

Я откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Нащупала пальцами тапочки и пошаркала в душевой отсек.

– Нет, очки у всех сильно подросли. Риг и Жейда сравнялись и сделались шестерками, а Стив догнал и перегнал их. Теперь он твердая семерка. Но как бы он ни был хорош, до Вея ему не дорасти.

– Матвею следует беспокоиться?

– Ты что? – я едва не выронила щетку, которой пыталась расчесать спутавшиеся пряди. Не ожидала, что мои откровения неправильно поймут. – Где семь, а где сто? Мне бы только узнать, когда мы с Матвеем увидимся. Шепнешь, а? А то появится опять внезапно, а я как лахудра.

Я видела в зеркале именно ее. Припухшие глаза, на лице след от подушки.

– Ты прекрасна. Авторитетно тебе заявляю. Как ценитель женской красоты.

– Что–то новенькое, – я рассмеялась.

– Я передам Матвею от тебя привет.

– Здорово было бы услышать его голос, – у меня опять порозовели щеки. – Когда у вас там борьба добра со злом завершится?

– Скоро. Есть небольшие осложнения, но тебе не стоит беспокоиться. Отдыхай.

– А когда покажут обещанные новости по видеокому?

– Наверное, ты увидишь их только после Зоны тишины.

– А от моего отца нет никаких вестей? – мне не хотелось завершать разговор. До завтрака оставалось полно времени, а занять его было нечем.

– Гризли Лерой снял свою кандидатуру с выборов. Судя по дате, еще неделю назад.

От неожиданности я села мимо унитаза. С полки посыпались задетые баночки и тюбики.

– Что у тебя случилось? Откуда такой грохот? – забеспокоился Одиннадцатый.

Я заплакала.

– Я все испортила, – сквозь слезы прошептала я. – Папа никогда меня не простит.

Кибернет только вздохнул.

Я не пошла на завтрак. И не пошла на обед. Лежала в кровати, уткнувшись лицом в подушку. Время от времени стучала по ней кулаком, злясь на себя, на Лериха и на его отца. Не нужны Персероне такие предводители, у которых все построено на соблазне, лжи и шантаже. Ох, как мне хотелось заявиться на телевидение и рассказать, как было все на самом деле. Но… моему отцу и так досталось, не принесут ли мои откровения еще больше боли и зла?

– Ты чего? Заболела? – в дверь ввалилась Жейда. Я подняла голову и увидела, что за порогом застыли Маккой и Риг. Смотрели на меня сочувственно. Я так и не причесалась, и не оделась. Валялась в принадлежащем звездолету халате. Я села и запахнула его на груди.

– Вчера славно погуляли, – тихо произнесла я. – Все болит, будто мы не танцевали, а дрались.

– А, так у тебя с непривычки! – Жейда без церемоний бухнулась на мою кровать. Остальные так и не вошли. Слишком тесная каюта. Размах плеч Стива лишь чуть уступал по ширине.

– Мы в бассейн собрались, – Риг показал свернутое полотенце. – В самый раз поплавать, когда мышцы сковало.

– У меня нет настроения, – я отводила глаза. – Да и купальника нет. Я забыла купить.

– Совсем раскисла, – Жейда осуждающе посмотрела на друзей, будто это они были виноваты в моем упадке сил. – Надо ее растормошить, а то депрессия в пути опасна. Мама всегда так говорит. Мы же с планеты на планету часто переезжаем. Мой папа буровик.

– Правильно, – подтвердил Риг. – Может затянуть, как в черную дыру.

Я не успела опомниться, как уже болталась на плече Маккоя. Заверещала и попыталась вырваться, но куда там! Он легко понес меня по коридору в сторону бассейна. Идущие навстречу люди прижимались к стенке и улыбались. Мне стало стыдно кричать, поэтому я перешла на нытье, что у меня нет купальника, а в халате плавать не разрешат.

– Я бы с удовольствием посмотрел на тебя голую, – Стив вздохнул и ласково постучал пятерней по моему заду, – но так и быть пожертвую карточкой. Эй, малая, сгоняй в магазин и выбери нашей страдалице купальник.

Он вытащил из нагрудного кармана пластик, Жейда ласточкой сорвалась вперед. Когда мы подошли, она уже ждала нас с купальником в руках.

Пока мы переодевались, Стив купил мяч. Я быстро вошла в раж, вспомнив свои игры на голубом песке Эйдор–Эп – в пляжном волейболе я была признанным корифеем. Мы быстро уделали наших мужчин. Жайда показала себя ловкой и легко обучаемой. Как бы Риг со Стивом ни пыжились, как ни пытались нас смутить вольными шутками, были разгромлены с позорным счетом. Ну а потом мы убегали от них, разбрызгивая воду и визжа от счастья.

М–да, недолго меня хватило на переживания из–за отца.

На следующий день мы договорились погулять по зеленой зоне.

– Ветерок, журчащие ручьи, рыбки – это все как раз предназначено для нормализации психического здоровья пассажиров. Сядешь на мостик, опустишь ноги в воду и будешь созерцать природу, – Жайда шла впереди меня и весело щебетала, оглядываясь всякий раз, чтобы я подтвердила согласие с ее словами кивком.

Я была благодарна ей и нашим ребятам, что они не бросили меня киснуть, а всеми силами старались вернуть к жизни. И не лезли с расспросами, хотя понимали, что со мной что–то стряслось. Стоило мне задуматься и уставиться в одну точку, как тут же кто–нибудь из них тормошил меня. Все–таки мне повезло, что я попала в такие заботливые руки.

В зеленой зоне мы в итоге разделились по интересам. Жейда потащила меня смотреть цветы, которые собрали с разных планет, а Риг со Стивом отправились на рыбалку к водоему. Я не понимала этого занятия – стоять с удочкой часами, чтобы выловить рыбешку с ладонь, а в завершение «развлечения» выпустить улов назад в воду.

– Как ты относишься к Стиву? – Жейда пыталась придать голосу беззаботность, но меня, познавшую опыт в любовных делах, провести было трудно.

Ей нравился Маккой, хотя сержант был старше ее на добрых десять лет. Она со стыдливостью и одновременной непосредственностью ребенка не спускала с него глаз и ловила каждое слово. Смеялся он, заливалась и Жейда. Краснела, если он подтрунивал над ней, но в то же время млела от восторга, когда он, такой взрослый, разговаривал с ней на равных.

– Как к знакомому, с которым можно убить время в пути, – я наклонилась, чтобы понюхать неизвестный цветок. Рядом с ним отсутствовала табличка с рисунком перечеркнутого носа, что означало растение не ядовито. Трогать, а тем более, срывать не разрешалось. – А что?

– Да так, ничего, – она пожала плечами и отвела глаза в сторону. Кончики ее ушей покраснели. – Я думала, ты тоже им увлеклась.

– Что?! – я прыснула от смеха.

– Он мне нравится. И не надо говорить, что я еще ребенок. Мне уже шестнадцать!

Я рассмеялась еще громче.

– А кто–то совсем недавно утверждал, что ему восемнадцать.

Жейда вытаращила глаза. Она совсем как я: не умеет держать язык за зубами.

– Ты никому не скажешь. Клянись! – она больно сжала мое запястье.

– Но он на самом деле тебе не пара, – я с трудом высвободилась из ее хватки. – Мне кажется, Стив трется возле нас только потому, что не хочет быть атакованным во–о–он теми тетками.

Я показал пальцем на прогуливающихся по тропинке женщин, которые в столовой не спускали с него глаз. Они вытянули шеи, явно высматривая Маккоя. Еще с десяток шагов и дамы наткнутся на него. Я слышала возбужденный голос Стива, когда он радовался очередной пойманной рыбе.

Жейда поджала губы.

– Не обижайся, – я обняла ее. – У тебя все еще впереди. Ты даже не представляешь, что значит любить по–настоящему.