Иван Граборов - Гончая свора Страница 44

– Не тебе указывать нам что делать, юбб. – плюнул под ноги другой клыкач, ошивавшийся позади.

– Ты смеешь называть грязью меня, отродье пещер?! – рыкнула травница.

– Вольные земли на то и зовутся вольными, юбб. – впередистоящий смачно усмехнулся, обращаясь к остальным.

"Ищет поддержки с одобрением, значит именно он у них и вожак. Умрёт первым". Лэрд примечал всё вокруг не переставая, с того момента, когда от какой-то горы его стащили по мокрому бурелому.

– Я принесла то, что обещала. – ловко подброшенный мешок упал в футе от разгоревшегося костра, оттягивая на себя внимание девяти сгорбившихся существ. – Ваша очередь держать данное слово.

Гуманоид, потрясавший армейский карабин, покривился, встал и, распахнув мешок, вывалил на траву целую груду обвязанных плотной плетёнкой склянок, сделанных, будто из горного хрусталя. Присев, чваркающий клыкач принялся разглядывать содержимое.

– Ты обещала нам карты, а здесь только образцы настоя Лагри. Больше ничего! Ничего! – он с нескрываемым отвращением пережёвывал каждое слово.

Лэрд прекрасно понимал причину, из-за которой шайка вызывающе скалилась в сторону подобия древесной арки. В свете этой травницы, её великолепной, кошачьей грации движений, они казались ещё более безобразными, чем прежде.

– А вы обещали, что разведчики Мулга не будут пересекать перевал Ном`тиг и что не потревожат деревни в вольных землях. – выставленные белые зубы выражали полною непреклонность. – Как видно, никто из нас не выполнил в полной мере обязательства. Теперь уходите за перевал, туда откуда явились. До следующей партии ещё два Эшту.

– Хорошо, когда встретим свой второй отряд, то непременно повернём севернее. Ты ведь не против, если мы пойдём назад длинной дорогой? – выходцы из Мулга одарили её потуги похабными усмешками.

Обернувшись к лесу и собиравшись скорее скрыться меж бурной поросли, она боковым зрением заметила на себе изучающий взгляд больших карих глаз, прячущихся около небольшого дровяного настила.

– С каких пор Мулг отлавливает жителей лесов?! – она яростно вскричала и ткнула пальцем в сторону импровизированной клети. – Я требую немедленно отпустить его, без промедлений и без условий. Если этого не будет сделано, то можете забыть про обмен. Навсегда.

"А она с характером" – оценил Лэрд.

– Не в твоём положении угрожать нам разрывом, травница. Предложи нам обмен и тогда мы продолжим говорить. – в всполохе огня вновь высветились усмешки на мерзких лицах горных обитателей. – Что ты можешь дать за этого пленника сверх содержимого мешка?

Некоторое время травница помешкала, словно взвешивая свой выбор, но потом решилась.

– Это. – она извлекла из под одежды мелко расписанный мифологическими сюжетами металлический обруч, украшенный тонкими переплетениями линий алого камея, которые мягко светились в темноте.

– Красивый камушек… – процедил Лэрд из-за бревенчатой клети.

– Ха! – чваркнул клыкач, до того перевернувший мешок. – Не думал, что во Фракхе хоть кто-то делает предметы из металла, да ещё и такие диковинные!

– Никто и не делает. – холодные интонации звонкого голоса смешались с открыто пышущей враждебностью, призванной склонить диалог к завершению.

– Рикташ оценит подобный подарок. Рикташ знает подобному цену. Понимает в таких вещах. – взгляд главаря, до того застывший на браслете, заметно оживился и охватил нескольких подчинённых. – А ну живо, откройте вторую клетку, да выпустите этого жалкого сопляка! – он снова повернулся к ней, демонстрируя оскал. – Сегодня ты купила для Фракхи мир.

Лэрд сдвинулся в угол, чтобы лучше видеть, как его выводят.

Высоковат и худощав. В нём было не меньше шести футов. Весит килограмм под семьдесят. Лицо как у существа повидавшего голод, светло-серая кожа, такая же как у травницы, слежавшиеся короткие тёмные волосы, тканевая одежда из каких-то лент от ступней до щёк. Тело под одеждой в размытых кровяных подтёках – рукава просвечивают. Обессилившие ноги, которыми тот едва перебирал, довершали нелицеприятную картину полного бессилия. Несмотря на всё это, среди своих он наверняка слыл красивым юношей – с лицом травницы было много общего. Впрочем, Лэрд вообще не сильно их отличал.

– Ну и цирк уродов… – буркнул он.

Но что-то было не так. Его доводило навязчивое ощущение, словно он уже видел подобное или что даже видел именно его в другой ситуации. Впрочем никакой точности: голова гудела с тех пор как древком копья ему засадили по и без того болевшему виску. Возможно обознался. Только сейчас он заметил, что ко всем прочим его несчастьям прибавилась ещё и ангина, которая свела бы любые попытки позвать на помощь к нулю. Впрочем, он бы и не стал звать. Лэрд никогда никого ни о чём не просил, пытаясь со всем справиться сам. Слабые сами всегда первыми просили его о помощи. И даже оказавшись здесь, среди всех этих странных существ, запертый в клетке посреди наверное бесконечного, невозможного леса, обессиливший, выжатый досуха, он всё равно сильнее их всех. Как и тогда, под Тунгаваном. Девятнадцатого октября.

Лэрд вынул на свет потёртый католический крест, с подросткового возраста болтавшийся у него на груди и принялся вертеть в коченевших пальцах. Если тот, кем он был до Филиппин, и верил в какие-то высшие силы, то новый Лэрд, полный недоверия к миру, смотрел на постулаты веры, как на обременяющий людей пережиток. И, тем не менее, от этого креста, как чего-то напоминавшего об отобранном прошлом, он не избавился. К тому же кусочек плоской меди, крутящийся сейчас между суставов, здорово помогал им согреться.

– Ваша плата. – травница протянула браслет подошедшему клыкачу. – Сдержите слово и в следующий раз я добуду те карты о которых мы говорили с посланником Рикташа. – браслет тут же, без слов отняли от её руки, одарив при этом брезгливым, уничижительным взглядом.

Это значило, что сделка окончена – так они всегда заканчивались и до того.

Травница подхватила бывшего пленника под правую руку и повела мимо синеватого кустарника, под огромную арку, образованную упавшими древами старого леса.

– Спасибо… спасибо… – освобождённый невнятно мямлил одно и тоже слово.

– Откуда ты? Из дальнего предела? – её взгляд пытался найти проторенную дорожку средь густых зарослей.

– Ла… Лату… С кричащих болот… Кайгарл… – он закашлялся так надрывно, что ещё немного и выплюнул бы собственные лёгкие. – Спасибо…

Идущая рядом травница опустила голову, в уголках глаз блеснула прозрачная влага.

– Ты не представляешь чего мне … – звонкий, но в то же время мягкий голос упал отзвуком надорванной струны. Она была близка к тому, чтобы упасть под весом своего спутника на исходящую грязными разводами землю. – Чего мне стоило твоё спасение.

Лату затих, пропав в бессознательном головокружении, и они в скором времени растворились во тьме леса. Больше Лэрд ничего не видел, а гомон от укладывающихся отродий заглушал ещё и звуки. Ему долго не спалось.

Размышления как по щелчку прервались истошными воплями, переходящими в подобие львиного рыка, только гораздо более громкого. Что бы это ни было, глотка у существа была явно лужёная. И очень большая.

Разведчики, уже успевшие улечься около догорающего костра, повскакивали с нагретых лежанок и испуганно навострили уши в сторону бесконечно тянущегося тёмного леса, из которого стали выбегать разномастные местные обитатели, до селе скрытые от глаз.

Сначала мимо его клетки проскакало существо, издалека напоминавшее помесь оленя, собаки и выдры с перламутровой гривой, затем, быстро перебирая ногами, трёхфутовый усатый рак с подранным салатовым панцирем скрылся под корнями. Самое разнообразное зверьё, не поддающееся адекватному описанию, буквально едва не смело лагерь и самих разведчиков, что как могли уклонялись от взбесившихся животных и их лап.

На секунду лес стих. Послышалась поступь чего-то настолько огромного, что землю усыпали валящиеся ветви деревьев, размерами не уступавшие добрым сосновым брёвнам.

Главарь поднял руку и что-то крикнул. Уродцы заметались по пригорку, судорожно стаскивая в кучу съестные припасы.

Лэрд воспользовался замешательством, пленившим внимание солдат, и теперь изо всех сил пытался дотянуться до слегка накренившегося копья, упёртого в покачивающееся деревцо. Ещё топот и вновь земля отозвалась ритмичными вибрациями. Деревце, на сей раз, покачнулось сильнее и копьё наконец-то ткнулось остриём в край толстой решётки. Лэрд втащил его внутрь, немного радуясь малой победе, но тут же сник до совершенно удручающего состояния, так как заметил отсутствие разведчиков и наличие, невдалеке от его клети, приоткрытой скатерти, полной разлитой похлёбки и иных местных явств. Они удирали со всех ног.

Что-то со всей силы ударило по земляной насыпи над ним. В ушах зазвенело, а снаружи послышалось громкое сопение. Лэрд замер и совсем не шевелился. Старался даже не дышать. Земля стала ссыпаться интенсивнее. Огромное меховое туловище, длинной никак не менее пятнадцати метров, перевалилось через обустроенный в небольшом холме погреб, а после замерло, издав новый рык, от которого в ушах зазвенело ещё громче чем если бы ему на голову надели ведро и толпой стали барабанить по нему металлическими штырями. Четыре массивных восьмипалых конечности топтались вокруг затухающего кострища и разбросанных спальных подстилок, выскребая раздвоенными, острыми как самый острый клинок, когтями целые площадки с землёй, там где раньше находилась еда, пока кольца жёлто-голубых ободков не повстречались с потерявшим дар речи Лэрдом. Морда этого хтонического монстра была размером с небольшую машину. Четыре двадцатисантиметровых глаза с интересом рассматривали человека, вжимавшегося всё ближе к задней стенке. Размеры пасти и частоколом выглядывавшие клыки заставили бы любого усомниться в вымышленности историй про драконов. Трёхцветный, салатово-красно-серый меховой хвост, каждый волосок которого блестел в свете потускневшего костра словно стальная шпага, как и когти, раздваивался у основания и периодически сплетался в гигантское подобие косички.