Майкл Гир - Реквием по завоевателю Страница 46

Его речь была невнятна из-за того небольшого количества митола, которое Скайла успела подсыпать в его стакан «для красноречия».

— Все это звучит очень необычно.

— Да, — кивнул головой пилот и вновь обратил на нее смутный взгляд. Течение его мыслей резко переменилось, когда он пригляделся к ней повнимательнее. — Слушай, что ты сегодня делаешь вечерком, а? Я могу угостить тебя хорошим ужином. А хочешь… Тут устраивают веселые шоу. Позднее мы могли бы… Тут у меня есть одно…

Она изо всех сил попыталась изобразить на своем лице выражение самого искреннего сожаления.

— Меня ждет здесь муж. Он работает тут, хочет заключить торговый договор. Предложил встретиться, раз уж я прилетела. Я, правда, не могу остаться.

Пилот ЛС обреченно кивнул.

— Ну вот, я так и знал. Даже с девчонками мне сегодня не везет…

Скайла с улыбкой поднялась. Она хлопнула его ободряюще по плечу и вышла из шумного бара, планируя больше нигде не задерживаться, и направиться к месту стоянки пассажирских челноков.

Стаффа был большим умницей.

Скайла долго толкалась в шумной толпе, терпеливо ожидая своей очереди. Ее красивое белое платье сверкало на свету, подчеркивая ее белокурые волосы и лазурные глаза.

Не без труда она отыскала свободное местечко, села, пристегнулась и, закрыв глаза, откинулась на спинку кресла, пытаясь сосредоточиться на рассказе пилота. Компаньоны обладали всеми возможными дорожными документами с риганской печатью, так что Стаффа, имея их на руках, мог отправиться куда угодно. Он мог даже купить себе пропуск в другой мир, не ступая ногой на Этарию… Впрочем, она не могла позволить себе вот просто улететь, не проверив, на планете он или нет. А вдруг?

Загорелись лампы, и через секунду челнок отошел от причала.

Несмотря на всю свою ловкость, Стаффа кар Терма не мог не оставить после себя следов. У нее займет максимум два дня выяснение вопроса, появлялся ли он на Этарии или нет. В случае неудачи она сразу возьмет курс на Таргу — конечный пункт.

Скайла не могла сдержать улыбки, вспомнив о нем. Перед ее взором достаточно ясно проявилась его крепкая нижний челюсть и умные серые глаза… Такого человека запомнишь хотя бы по его осанке: агрессивной, величественной и командной.

В то же время она отдавала себе отчет в том, что Стаффа принадлежит к той категории людей, которые привыкли оглядываться на дорогу, которую прошли, чтобы выяснить, не двигается ли кто-нибудь в их кильватере? Если она будет слишком навязчиво расспрашивать, ему это тотчас станет известно. Но он — и это было хуже всего — не станет интересоваться личностью своего преследователя, а просто исчезнет. Испарится.

«Он большой ловкач. Но и я должна действовать хитро».

Ей пришло в голову, что ее запомнят по роскошному белому платью, которое в любом месте будет бросаться в глаза. Еще бы! Ведь чтобы сшить такое, этарианке придется работать в течение трех лет.

Наконец, челнок приземлился в главном космопорте. Люди стали потихоньку пробираться к выходу. Она заперлась в туалете.

Убедившись, что здесь ее никто не потревожит, Скайла расстегнула дорожную сумку. Она сняла с себя сверкающее газовое платье и посмотрела в зеркало на боевой скафандр. С гримасой отвращения она стянула его и упаковала в особый пакет. Затем она порылась среди вещей и выбрала стандартное коричневое платье, материал которого издали смахивал на буйволиную кожу. Под него она навесила тяжелую портупею с оружием. Пояс пришлось завязать сразу под грудью, чтобы доспехи не выпирали. Портупея холодила кожу. Распустив косу, Скайла подвязала волосы шарфиком, который обычно используется от москитов.

Типичная риганская туристка! Застегнув сумку, она вышла из туалета и присоединилась к уже реденькой цепочке пассажиров, покидающих челнок.

Едва оказавшись на городских улицах, Скайла сразу же заскочила в первый попавшийся магазин и купила там себе самое затрапезное платье из всех, что могла найти. Когда она вышла снова на улицу, никто не узнал бы Скайлу Лайма, заместителя Командующего Компаньонов.

Портупея была довольно тяжелой и доставляла неприятности. Но Скайла, естественно, не подавала вида. Наоборот, она чувствовала себя раскрепощенной, обменивалась вульгарными жестами и словечками с уличными торговками, отшивала назойливых сводников и продавцов наркотиков… Ее душа пела, настроение было прекрасное.

«Так мало изменений за последние тридцать пять лет!»

Скайла чувствовала себя здесь как дома. Ей ничто не стоило подладиться под ритм шумных улиц, потому что она ощущала его сердцем. Под ногами кипела пыль, но она знала, что это не просто пыль — это земля. И не просто земля… Отсюда выходят корни человечества. Улица не изменилась. Ее окружала настоящая человеческая реальность. Она знала, что ничего не может быть реальнее этих шумных продавцов штучного товара, дерущихся разносчиков, кочанов капусты, выставленных на всеобщее обозрение, одежды, специй…

— Как дела, крошка? — услышала она за спиной голос.

Скайла обернулась и увидела, что к ней подстроился высокий и крепкий мужчина с густыми черными усами.

— Давно тебя ублажали в последний раз? Твое нежное тело, как я погляжу, соскучилось по порции здорового удовольствия.

Он весело улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй. Усы его забавно топорщились.

— Чего? — развязным тоном переспросила она. — Ты всерьез думаешь, что я подпущу твой паршивый петушок ближе чем на метр к моей нежной киске? Возвращайся лучше туда, откуда сбежал. Врачи заждались!

Она проговорила все это и сама удивилась тому, как легко вспомнила старый добрый фамильярный стиль уличных разговоров.

Он довольно хохотнул.

— Если ты передумаешь, малышка, меня легко будет отыскать. Спроси Никлоса — любая собака прогавкает.

— Посмотрим, хватит ли у меня места для твоей фамилии в конце моего списка, — с улыбкой отозвалась Скайла. — Только, насколько мне помнится, он такой длинный, что ты раньше состаришься. Скажи-ка мне лучше одну вещь. Где осядет денди Наб, если захочет уйти на дно временно, а?

— Скажу за поцелуй.

— Черт с тобой, мальчик.

— Квартал Храма, — ответил он и склонился, чтобы принять заработанный приз.

Она коротко чмокнула его в губы, сразу же уловив запах чеснока и мяты. Повернувшись, чтобы идти дальше, Скайла прибавила:

— Не пропадай. Никлос. Если у меня провернется одно дельце, я, возможно, захочу тебя отблагодарить.

— Ловлю на слове, красавица! — крикнул он на прощание и исчез в дверях ближайшего бара.

«Улица осталась такой же, — подумала она. — И мужчины остались такими же. Ну, теперь-то я найду дорогу к Стаффе.»

На Каспу опустились вечерние сумерки, а вместе с ними и влажный туман, который накрыл дома, окружил дымкой уличные фонари. Он был очень плотным и окутал спящий город влажной ватной пеленой, осев в низких местах лужами и наполнив промозглостью темные переулки.

В старой части города вода ручейками сбегала с мокрых крыш, с шумом неслась вниз по водосточным трубам и выплескивалась на мостовую, собираясь в многочисленные маленькие лужи между булыжниками. Эти старые кирпичные дома пережили и войну, и время. Между ними, изгибаясь вправо и влево, вверх и вниз, тянулись мощеные узкие улочки и переулки.

В городе воцарилась тишина.

Вдруг в одном особенно темном переулке хлопнула дверь и послышался дробный стук быстрых шагов.

Через несколько секунд дверь хлопнула вторично и ночной воздух всколыхнулся от крепкого ругательства.

— Арта! — позвал зычный, густой мужской голос. Затем по мостовой узкого переулка застучали более тяжелые шаги.

В туманной влажной дымке скользнула юркая тень.

Арта Фера показалась в переулке и перебежала на противоположную сторону улицы. Вот она метнулась в одном направлении, затем в другом. Наконец, забежала за мусорный контейнер и, притаившись там, слилась с темнотой ночи.

Из узкого переулка выбежал Бутла Рэт. Он мотнул головой сначала направо, потом налево, пытаясь уловить во тьме малейшее движение.

— Арта? Вернись! — крикнул он в обступавшую его ночь. — Нам надо поговорить. Я должен объяснить…

Еще раз выругавшись, он плюнул себе под ноги, рубанул рукой воздух… Затем вдруг вроде что-то привлекло его внимание, потому что он резко повернул голову направо и потом бросился в ту сторону бегом.

Когда вдали затих топот его шагов, Арта Фера, пошатываясь, поднялась на ноги и пошла в противоположном направлении. Она повторяла дрожащим голосом: Не могу… Любить… не могу… Господи, что со мной? Не могу любить… Бутла, я… не могу…

Она исчезла во влажной туманной пелене, и только, еще некоторое время из темноты доносился звук сдавленных рыданий.

Глава 13

Рядовой Кайрос дрожал всем телом в холодной каспанской ночи. Но дрожь объяснялась вовсе не холодом, как не объяснялась им и нетвердость в ногах. Он шел, слегка пошатываясь, во влажной мгле и не видел, что находится от него в пяти метрах впереди. Темные улочки старой Каспы, которые, конечно, являлись поистине достопримечательностями города, в ночное время нервировали Кайроса. Капрал Ксикс мог дать ему пинка или зловеще подмигнуть, но Кайрос все-таки боялся капрала неизмеримо меньше, чем каспанских ночных улиц. Они таили в себе какую-то опасность…