Доступ запрещен (СИ) - Виктория Серебрянская Страница 48

Тарен занимал двенадцатую строчку рейтинговой таблицы. У него были проблемы по некоторым непрофильным предметам. Ну и на летных тренажерах у килла было девять баллов из двенадцати. Тарену никак не давались сложные маневры уклонения. Он даже ходил на дополнительные занятия по развитию скорости реакции.

Килл блаженно прижмурился и посмотрел на меня:

— А ты уже выбрала, с кем будешь в команде? Тебя, наверное, завалили предложениями присоединиться к команде?

Я украдкой скосила глаза на комм, чтобы убедиться: входящих уведомлений нет. Это было ожидаемо. Но пришлось сделать парочку вдохов сквозь зубы, чтобы отступил ком, перекрывший горло и не позволявший выдавить из себя хоть звук. И все равно мой голос звучал непривычно глухо, когда я ответила:

— Не из чего выбирать.

Тарен даже споткнулся. И потрясенно уставился на меня:

— Ты шутишь? Ты же лучшая в полетах на тренажерах! Я сам видел, что ты на них вытворяла! Про теорию я вообще молчу! Может, ты что-то не то нажала в настройках? — неуверенно добавил он, видя, что это не шутка, а я и не думаю улыбаться.

Мне пришлось прочистить горло перед ответом, но я порадовалась тому, как ровно и спокойно в этот раз прозвучал мой голос:

— Если ты не обратил внимание, то в требованиях к пилотам штурманы выставляют физический индекс тела не ниже десяти. А у меня двадцать два. Думаю, именно здесь кроется ответ, почему я не получила ни одного предложения.

Килл потрясенно выдохнул:

— Дохлый шренц! Вот идиоты! Неужели этим дуболомам академические оценки важнее навыков?! Но… ты же так можешь остаться без команды!..

Постаравшись вложить все безразличие, на которое сейчас была способна, я пожала плечами. Мы как раз входили в столовую. Ни к чему, чтобы остальные знали, насколько я сейчас расстроена.

— Верген без практики меня не оставит, уверена. Адмирал Крайтон по-прежнему присматривает за мной, так что командор не решится проигнорировать тот факт, что меня не взяли в команду. К тому же, он сам подтвердил, что не вошедших в подгруппы будет распределять сам. Не пропаду.

Подойти к раздаче вместе с Тареном мне оказалось не судьба. На полпути дорогу нам перегородили два мощных игумара. Как оказалось, со штурманского, ищущих себе команду, не полагаясь на ресурс, предоставленный Академией. Не обращая на меня внимания, они оба принялись о чем-то расспрашивать Тарена. Я не стала прислушиваться к разговору и пошла за едой сама. Настроение стремительно скатывалось в бездну.

За обедом Тарен так ко мне и не присоединился. Килл долго о чем-то говорил с игумарами посреди столовой, а потом, я уже успела запихнуть в себя первое, подошел раздаче, взял обед и подсел за столик к игумарам, продолжая обсуждение в перерывах между едой. Вздохнув, я отвернулась. Кажется, наша с киллом команда распалась.

После обеда, вернувшись к себе, я долго меряла шагами комнату и никак не могла решить, что делать дальше. Ждать результата, откликнется кто-то на мою анкету или нет, или отправлять заявки самой? После более, чем получасового хождения, я поняла, что если не отправлю, то так и буду мучиться от неизвестности: откликнулся бы кто-то или нет?

Резюме я составляла самым тщательным образом. Перечислила все свои достижения и заработанные баллы, указала количество отработанных на тренажерах часов, между прочим, наибольшее количество среди пилотов-второкурсников, а потом открыла базу и стала решать, кому отправлять.

Рассылать всем подряд — это не выход. Только нанесет урон тем крохам репутации, что у меня есть. Подумав, я решила отправить получившееся резюме трем штурманам: одному из самых сильных, с наиболее высокими показателями рейтинга, одному из середнячков, и одному из нижней части рейтинговой таблицы. Выбирала наугад, но стараясь не нарваться на килла. Эту расу я с некоторых пор терпеть не могла. В остальном положилась на случай, все равно никого из штурманов, ну, кроме сводного брата, я не знала. А Вилларсу отправлять заявку принципиально не стала. Он обо мне и так знает больше всех. Раз не приглашает, значит, не желает видеть в команде. В итоге резюме улетело арлинту из самых сильных, игумару из середнячков, и фарну, занимавшему, как и я, самую нижнюю строчку рейтинга. Когда отправляла анкету, вдруг подумалось, что фарну стоило бы и принять меня в команду, мои знания и умения вполне могут компенсировать отсутствие знаний и навыков у него. А сила фарна могла бы уравновесить отсутствие необходимого индекса тела у меня.

Остаток дня я решила убить на полигоне. Занятий в лаборатории у Айминя сегодня не было. Аими у кого-то из биологов доказывала то, что именно ее нужно отправить на практику в Центральную Исследовательскую лабораторию по работе с геномом растений, а не кого-то другого. Я оказалась предоставленной самой себе. И чтобы не забивать голову лишними дурацкими мыслями, решила провести интенсивную тренировку. Такую, чтобы на жалость к себе уже не оставалось сил.

Он появился в самый «удобный» момент. Когда я, все-таки отвлекшись на неуместную жалость к себе, не удержала равновесие и свалилась с препятствия, по самые брови выделавшись в сухой пыли и, как в детстве, порвав на коленке костюм. Позорище. А если вспомнить о том, что тренировалась я уже больше часа и с меня успело сойти сто потов, то видок у меня был еще тот. Согнувшись в три погибели, опираясь ладонями о согнутые в коленях ноги и пытаясь отдышаться, я с отвращением наблюдала, как приближается ко мне Вилларс, небрежно поигрывая тростью и едва заметно припадая на правую ногу. Спустя почти два года Энрик уже практически не хромал. Но с тростью почему-то по-прежнему не расставался. Именно из-за этого девайса в Академии его прозвали «Пижон».

— Не помешал? — вроде бы небрежно поинтересовался Вилларс, присаживаясь на места для зрителей. Полигон — это тот же стадион, и иногда здесь проходили публичные состязания. В такие моменты требовались места для пришедших поболеть за сокурсников. — По моим прикидкам ты как раз должна закончить тренировку. Поговорим?

С трудом распрямившись и все еще тяжело дыша, я смахнула ладонью с лица пот вперемешку с пылью, подошла к киллу и тяжело плюхнулась рядом:

— О чем? Если собрался читать мне нотации, можешь даже не начинать.

После того как я на балу, у всех на глазах, напичкала его папашу своими эмоциями до полной отключки, у нас с Энриком установились странные отношения: мы поддерживали друг друга, но втайне от всех. Чтобы никто не видел и не слышал.