Алекс Флим - Звездопад Страница 49

— Не обращайте внимания, Меч. Хотите, сделаю ещё один? — донеслось из-за спины.

— Да, пожалуй, — кивнула Таэр и, недовольно сморщившись, когда под её ногами захрустело стекло, повернулась к барной стойке.

Неизвестный дизайнер был верен классическому талланскому стилю — в качестве барной стойки выступала массивная квадратная плита из тёмно-серого с красными вкраплениями гранита, немного блескучая от тонкого слоя ледяной воды, стекающего по ней вниз. За стойкой, явно рисуясь, хозяйничала массивная фигура в ярко-красном скафандре, которой аккомпанировали три разведбота, похожих на небольшие чёрные мячи, утыканные мерцающими кругляшами сенсоров. Поднятое «под козырёк» забрало открывало лицо «бармена» — широкое, с немного «квадратным» подбородком и курносым носом, оно буквально излучало озорное обаяние. Светло-русые, коротко стриженные волосы и хитрые, слегка прищуренные зелёные глаза прямо-таки кричали о неблагородном происхождении своего обладателя, а немного скошенная переносица — о его любви к неблагородным забавам. «Дважды лейтенант» Грай Дирав был одним из людей, переданных графиней Дилтар, и одним из самых дорогих, поскольку был «ипером». То есть, проще говоря, его голова была забита металлом и биокластерами в достаточной степени, чтобы держать одновременно восемь разведботов.

— Вам повторить? — поинтересовался Грай и, видя, что завладел вниманием «начальства», продемонстрировал высший шик — подбросил и снова поймал бокал для коктейля, больше похожий на прозрачную трубку из тончайшего стекла. — Или всё-таки попробуете «Поцелуй монашки»?

— Повторить, — недовольно буркнула Таэр, у которой манипуляции Грая со стаканом вызвали непроизвольную вспышку зависти: она сама так точно не смогла бы.

Осторожно ступая, так чтобы по дороге ничего не раздавить и не перевернуть, Таэр подошла к барной стойке.

Небольшое уютное кафе, в котором они расположились, было декорировано в нарочито талланском стиле, должно быть в расчёте на туристов. Возле массивных округлых колонн, украшенных мелкой блестящей мозаичной плиткой, стояли низкие овальные столики из тёмного дерева. Столики окружали талланские «тапу» из такого же тёмного дерева — то ли длинные узкие стулья без спинок, то ли маленькие скамьи. На каждом «тапу» лежали, свешиваясь с обеих сторон, большие, расшитые золотом подушки из тёмно-красного бархата, их длинные кисти из витой бахромы чуть не касались тёмно-серых плит пола.

Кафе осталось чудом не разграбленным восставшими, и пока копья потрошили защищённые линии связи находившегося неподалёку банка, Таэр позволила команде впервые за три дня передохнуть и поесть нормальной еды. В спешке теперь не было никакого смысла. На последней захваченной точке они нашли следы лорда и остальных похищенных — частички кожи, волос и даже несколько капель крови, а также много мёртвых ПВДшников, которые умерли как минимум пару дней назад. Кто-то опередил их на двое суток и забрал лорда.

Таэр была практически уверена, что лорд Кассард всё ещё жив, они не нашли тела, да и количество обнаруженных тканей не указывало на то, что он хотя бы ранен. Но теперь он был точно не у восставших, надо было думать, что делать дальше, — и спокойная обстановка подходила для этого в самый раз. Единственное, что пока ей пришло в голову, это влезть в линии связи восставших — возможно, они знали, кто на них напал и снова похитил лорда. Для этого они выбили из ближайшего банка ПВДшников — те использовали банковскую сеть как защищённые линии связи между своими штабами.

Таэр подошла к барной стойке и провела рукой по покрытой водой плите — чтобы смыть остатки коктейля с перчатки.

«Наверно, именно для этого они и придумали её водой поливать, — лениво подумала „специалистка“, наблюдая, как Грай делает для неё коктейль. — Чтобы можно было помыть руки, не отходя от стола».

Массивная фигура «ипера» двигалась удивительно естественно, как будто на нём никакого скафандра не было вовсе, он ловко рубил фрукты ножом, умудряясь не изрубить разделочную доску, и одновременно управлял тремя разведботами, двое из которых подносили ему ингредиенты, а третий обжаривал тонкие лепёшки для бутербродов.

— Ваш коктейль, Меч, — улыбнулся Грай, протягивая ей бокал, украшенный небольшим ломтиком зелёной дыни, вырезанным в форме пылающего сердечка.

Таэр послала ему в ответ кислую улыбку и, взяв бокал, повернулась спиной, облокотившись о стойку, вода с тихим журчанием потекла по скафандру.

«После операции уволю ко всем теням обратно в гвардию», — тяжко вздохнув, подумала она и, подцепив зубами сердечко, сжевала его.

Большой голографический экран у боковой стены, показывал какой-то очередной митинг восставших, возле экрана стояли трое бойцов в алых скафандрах с поднятыми забралами и, безучастно пялясь на экран, уминали бутерброды. Как выяснилось практическим путём, «тапу» вес тяжелого штурмового скафандра не выдерживали, а сидеть «на себе», зафиксировав коленный сустав, — это ещё уметь надо. Ещё трое спали — стоя, прямо в доспехах.

С тихим жужжанием откуда-то из-за плеча вынырнул чёрный мячик разведбота. В его коротких лапках был зажат поднос, на котором, источая одуряющий аромат свежеиспечённого хлеба и жареного мяса, лежал здоровый сандвич. Таэр, которая до этого думала, что совершенно не хочет есть, невольно сглотнула слюну.

— Сандвич по-диравски, — прокомментировал из-за спины Грай и, видя затруднение Таэр, у которой левая рука всё ещё не шевелилась, предложил: — Хотите, подержу сандвич? А то вам, Меч, с одной рукой будет неудобно…

«Он что, меня с руки покормить хочет?!!» — чуть не зашипела от злости Таэр и, повернувшись к «иперу», одним взглядом заставила его умолкнуть.

Поставив бокал обратно на стойку, она сгребла с подноса сандвич.

«Или лучше не уволю, а разжалую в повара», — решила она, после того как откусила первый кусок, — сандвич оказался донельзя хорош.

Несмотря на всё её возмущение и гневные взгляды, предназначаемые Граю, есть одной рукой на весу и вправду было неудобно.

— Ну-ка замри, — приказала она маленькому разведботу с подносом и, зажав бутерброд в зубах, потянулась за бокалом, чтобы поставить его поближе. В этот момент её взгляд скользнул по огромному экрану сбоку, где всё ещё транслировался митинг восставших. Оператор, должно быть утомившись снимать общие планы неистовствующей толпы, приблизил камеру к оратору. На нём, как и на большинстве ПВДшников, была коричневая куртка студенческого профсоюза Талланы; взобравшись на перевёрнутый погрузчик, он с горящими глазами призывал «защитить молодую революцию от имперских наймитов». Оратор представлял собой идеального «харизматичного повстанца» — хоть сейчас на плакат: возвышенное выражение на лице, покрытом многодневной щетиной, лёгкий ожог на левой щеке, должно быть от близкого попадания, взъерошенные волосы были типичного для талланцев тёмного цвета.

«Вот только разрез глаз совсем не талланский, — подумала Таэр и уже собиралась отвернуться, как вдруг до неё дошло, кого она перед собой видит. — Этого просто не может быть…» — Она невольно моргнула, чтобы отогнать наваждение, но на экране по-прежнему был лорд Кассард. С немного ввалившимися щеками, покрытый многодневной щетиной, взъерошенный, с ожогом на щеке, одетый как ПВДшник, и призывающий неистовствующую толпу явно нетрезвых студентов «смести предателей волной праведного гнева», но лорд Кассард, — он, и никто другой.

Сандвич выпал из невольно открывшегося рта «специалистки» и шлёпнулся на пол.

— Где это снимают? — глухо спросила она, похоже всё ещё находясь в прострации, но на глазах приходя в себя.

— Простите, Меч, я вас не понял, что «это»? — переспросил из-за спины Грай.

— ЭТО!! — гаркнула она, ткнув пальцем в экран. — Откуда идёт эта картинка?!

Бойцы, жевавшие бутерброды возле экрана, разом повернулись на её крик.

— Кажется, это на шестой транзитной станции, — сообщил один из них и после секундного раздумья добавил: — А откуда транслируется, я не знаю.

— Командиры восьмёрок, собрать людей, уходим немедленно, — скомандовала Таэр, включив коммуникатор, и, переключившись на канал внешней связи, добавила: — Я хочу видеть все три «Эгиды» над площадью и готовыми принять аэрокары уже через три минуты. Вылетаем. — Таэр достала из небольшого нагрудного контейнера горсть кредов и высыпала их на стойку. «И за еду и за повреждения», — подумала она, всаживая разряд из тяжёлого бластера в витрину.

Стекло лопнуло, обдав кафе потоком мельчайших осколков, и через несколько секунд снизу поднялась серо-стальная покатая спина аэрокара. Машина зависла напротив выбитой витрины, и боковая дверь отошла в сторону, приглашая внутрь.

Весь отлёт занял даже меньше чем три минуты, уложились в две с мелочью. Могли бы и быстрее — но «копья» были в глубине здания, и поэтому пришлось повозиться.