Иэн Бэнкс - Вспомни о Флебе Страница 5

— Что? — спросил Ксоралундра шлем.

— Женщина на борту. Мне бы ещё восемь минут, чтобы боевые плат…

— Города разрушены?

— Так точно, кверл.

— Немедленно покинуть орбиту и на полном ходу на розыски флота.

— Но, кверл, я должен сказать… — прозвучал тонкий настойчивый голос капитана из лежащего на столе шлема.

— Капитан, — коротко перебил его Ксоралундра, — в этой войне до настоящего времени было четырнадцать схваток между лёгкими крейсерами типа «5» и контактными единицами класса «гора». Все закончились победой противника. Вы когда-нибудь видели, что остаётся от лёгкого крейсера, когда с ним расправится контактный корабль?

— Нет, кверл.

— Я тоже. И не намерен первый раз смотреть изнутри. Вы немедленно стартуете! — Ксоралундра опять нажал кнопку шлема и перевёл взгляд на Хорзу. — Я сделаю все, чтобы вас отпустили со службы с достаточными средствами, если вы справитесь. Как только мы наладим контакт с главным соединением флота, вы скоростным патрульным ботом полетите на Мир Шара. Там за Тихим Барьером вы сразу получите транспорт. Он будет невооружен, но оборудован всем, включая — на тот случай, если мозгу причинены ограниченные повреждения — некоторые спектрографические анализаторы гиперпространства ближнего действия.

— Откуда у вас такая уверенность, что разрушения будут ограниченными? — скептически спросил Хорза.

— Несмотря на свои относительно небольшие размеры, мозг весит несколько тысяч тонн. Аннигиляция разорвала бы планету надвое, в чём Дра'Азон усмотрел бы враждебный акт. Ни один мозг Культуры не осмелится на такое.

— Ваша уверенность меня убеждает, — недовольно согласился Хорза.

В это мгновение звуковой фон вокруг них резко изменился. Ксоралундра повернул шлем и посмотрел на один из маленьких встроенных экранов.

— Хорошо. Мы отправились. — Он опять посмотрел на Хорзу. — Да, должен сказать вам ещё вот что. Группа кораблей, что поймала транспортник Культуры, попыталась проследовать за мозгом на планету.

Хорза наморщил лоб.

— Разве они не знали?

— Они делали что могли. При боевой группе было несколько «зверей» — деформаторов чай-хиртси, деактивированных для последующего применения при внезапных нападениях на базы Культуры. Один из них быстро оборудовали для вторжения на поверхность планеты и бросили в подпространстве на Тихий Барьер. Но хитрость не удалась. При пересечении барьера «зверь» подвергся какому-то нападению — что-то похожее на огненную сеть — и был сильно повреждён. Это произошло вблизи планеты при выходе из свёрнутого пространства. Снаряжение и войска на нём, должно быть, погибли.

— Ну, мне кажется, это была достойная попытка, но рядом с Дра'Азоном даже этот удивительный мозг, ради которого вы здесь, как примитивный арифмометр. Чтобы перехитрить Дра'Азон, нужно кое-что побольше, чем просто хитрость.

— Вы думаете, вам удастся?

— Не знаю. Я не думаю, что они могут читать мысли, но кто знает? Я не думаю, что Дра'Азон особенно интересуется войной или тем, чем я занимался после того, как покинул Мир Шара. Поэтому, вероятно, они вряд ли способны сложить одно с другим — но опять же: кто знает? — Хорза опять пожал плечами. — Стоит попытаться.

— Хорошо, мы обсудим это подробнее, как только присоединимся к флоту. А сейчас надо молиться, чтобы наше возвращение прошло без происшествий. Может быть, вы хотите поговорить с Перостек Бальведой, пока её не допросили. Я договорился с временно исполняющим обязанности флотского инквизитора, чтобы вам позволили это, если вы захотите.

— Ничто не доставит мне большего удовольствия, — улыбнулся Хорза.

Корабль покинул систему Сорпена, и у кверла были свои дела. Хорза остался в кабине Ксоралундры, чтобы отдохнуть и поесть до разговора с Бальведой.

Еда была самой лучшей из того, что мог предоставить для гуманоида автоматический камбуз крейсера, но всё равно была отвратительной на вкус. Хорза съел, что смог, и с таким же отсутствием энтузиазма запил дистиллированной водой. Всё было приготовлено меджелем — ящерицеподобным существом двухметровой длины с плоской удлинённой головой и шестью ногами. На четырёх из них он бегал, а переднюю пару использовал как руки. Меджели были близким к идиранам видом и между ними даже существовал какой-то сложный социальный симбиоз. Тысячелетиями, что идиранская цивилизация была частью галактического объединения, они содержали исследовательский фонд экзосоциологических факультетов некоторых Университетов.

Сами идиране развились на своей планете Идир как высшие монстры на полной монстров планете. Но бурная и дикая экология ранних времён там давно исчезла, как исчезли и все прочие монстры их родины, сохранившись разве что в зоопарках. В необузданной борьбе за выживание идиране развили интеллект, приобрели биологическое бессмертие, которое в условиях высокого излучения Идира явилось скорее эволюционным преимуществом, а не причиной застоя.

Хорза поблагодарил меджеля дважды: когда тот принёс ему поесть и когда снова убрал посуду, но тот не ответил. Их интеллект оценивался в две трети интеллекта среднего гуманоида (с какой бы планеты он ни был), и таким образом они были в два-три раза менее развиты, чем нормальный идиранин. И всё же они были хорошими, если не беспримерными солдатами, и их было много. Десять — двенадцать на каждого идиранина. Сорок тысяч лет культивирования сделали их лояльными даже на хромосомном уровне.

Хорза пытался не заснуть, хотя очень устал. Он приказал меджелю проводить его к Бальведе. Меджель задумался, связался через интерком кабины с капитанским мостиком, где находился Ксоралундра, спросил разрешения и заметно вздрогнул от словесной пощёчины кверла.

— Следуйте за мной, сэр, — сказал меджель и открыл дверь кабины.

В нижних коридорах военного корабля идиранская атмосфера чувствовалась отчётливее, чем в кабине Ксоралундры, и затуманивала обзор уже через двадцать — тридцать метров даже для глаз Хорзы. Было жарко и влажно, а пол был мягким. Хорза быстро шёл вдоль коридора, не сводя взгляда с обрубка хвоста своего проводника, переваливавшегося с боку на бок впереди.

Дорогой они встретили двух идиран, не обративших на него никакого внимания. Возможно, они все о нём знали, возможно, нет. Идиране терпеть не могут казаться слишком любопытными или недостаточно информированными.

Потом он едва не столкнулся с парой раненых на антигравитационных носилках, которых торопливо буксировали вдоль поперечного коридора два их товарища. Спиралевидные брызги на боевом снаряжении были, несомненно, от плазменных зарядов, а Геронтократия не имела плазменного оружия. Что бы это значило? — подумал Хорза и пошёл дальше.

Они пришли в отдел крейсера, где дальнейший спуск вниз был заблокирован раздвижными дверьми. Меджель что-то сказал сначала в одну перегородку, потом в другую, и те открылись. За дверьми стоял постовой идиранин с лазерным карабином. Он посмотрел на подходящего в сопровождении меджеля Хорзу и открыл перед ним дверь. Хорза кивнул охраннику и вошёл. Дверь позади с шипением закрылась и открылась следующая.

Как только он вошёл в камеру, Бальведа быстро повернулась. Казалось, она только что ходила взад-вперёд. Она узнала Хорзу, слегка откинула назад голову и произвела горлом звук, который вполне мог быть смехом.

— Нет, вы только посмотрите! — Её мягкий голос растягивал слова. — Вы выжили! Поздравляю. Вообще-то я сдержала своё обещание. Какая перемена, верно?

— Привет, — ответил Хорза, сложил руки на груди и оглядел женщину с ног до головы. На ней была та же самая серая одежда, а сама она казалась невредимой. — А что с той штукой, что висела у вас на шее?

Она посмотрела вниз, туда, где раньше на её груди лежала подвеска.

— Вы не поверите, но выяснилось, что это был накопитель данных. — Она улыбнулась и села, скрестив ноги, на мягкий пол. Не считая спальной ниши на возвышении, это было единственное место, куда можно было сесть. Хорза тоже сел, его ноги все ещё немного болели. Ему вдруг вспомнились брызги на снаряжении меджеля.

— Накопитель данных? А он, случайно, не мог превратиться в плазменное ружьё?

— Среди прочего и это, — ответила агент Культуры.

— Так я и думал. Как я слышал, ваш летающий нож избрал драматический выход.

Бальведа пожала плечами. Хорза посмотрел ей в глаза.

— Полагаю, вы не были бы здесь, если бы могли сообщить что-то важное. Или я не прав?

— Здесь — возможно, — согласилась Бальведа. — Но не в живых. — Она заложила руки за спину и вздохнула. — Мне придётся просидеть всю войну в лагере для интернированных, если только не найдут кого-нибудь, чтобы обменять на меня. Надеюсь, это продлится не слишком долго.

— О, вы считаете, что Культура скоро сдастся? — спросил Хорза и ухмыльнулся.