Кристиан Бэд - Дурак космического масштаба Страница 52

— Каждый из нас — слепок этого мира, слияние трех начал. Темная сторона, светлая сторона, и то, что между. Подчиняться позывам тёмных эмоций проще всего. Положение между — эфемерное, сиюминутное, оно существует только в конкретном месте в какой-то миг, потому что нельзя остановить время. Время — это и есть тень, третье состояние, нахождение между. Ты не поймешь пока. Но смог бы почувствовать, если бы остался с эйнитами. Но ты не остался. А в миру тебе так просто с собой не справиться. Потому что, находясь в тени, нельзя двигаться к свету. Кровь притягивает кровь. А твой гнев — притянет чужой гнев, ненависть — ненависть… Поэтому люди боятся эйнитов, потому что они искусственно удерживают себя в степени отражения, состоянии "между". Это трудно. Тень не стоит на месте, и каждый день они должны работать над своим сознанием, каждый день бежать, чтобы оставаться. Они истязают себя медитациями и психическими упражнениями, аскетизмом и голодом, чтобы противопоставить себя тьме. Попадаются, правда, дураки, которые не боятся. Вроде тебя.

— Скажите, лорд Джастин…

— Адам, наедине — Адам.

— Скажите… — я запнулся. Адам — было для меня слишком. — Эйниты живут общинами, чтобы не иметь лишних контактов с людьми?

— Они открыли тьме дорогу, но не хотят кормить зверя в себе. Присутствие тьмы, но не следование тьме. Каждый из них ведёт свою личную битву тёмного со светлым. И надеется победить. Внутри себя. Это легче делать в уединении.

— Это возможно?

— Всё возможно при сильном желании.

— Я всё равно очень мало что понял…

— И не нужно пока. Просто — сдерживай себя. И помни, что вокруг тебя — люди. Большинство из них не может противостоять тебе. Будет плохо — улыбайся, умеешь — молись. Кому угодно. Это — не важно. И про фон Айвина… Враг, Агжей, не должен знать, как сильно ты его любишь. В гробу он эту твою любовь видел.

— И я его видел там же, — не удержался я. — Кто он вообще такой?!

Лорд Джастин посмотрел на меня внимательно, но взгляда я не отвёл. Достала меня уже эта свинья в оборках.

— Чем? — спросил он.

Я вспомнил про восемь часов в наручниках, но ничего не ответил. Потому что в другой ситуации — я и это стерпел бы. Не в наручниках было дело. В чём-то ещё. Не понятом пока до конца. Одним словом — всем он меня раздражал. Кружевами своими идиотскими, мордой поросячьей напудренной. Лорд Джастин продолжал смотреть на меня.

— Не знаю, — признался я. — Просто — достал.

— Спать хочешь?

— Да уже нет, в общем-то.

— Тогда пошли. С человеком одним тебя познакомлю. С Граны. Там и поговорим.

— Вот, Ивэ, посмотри на него.

В кресле сидел пожилой худенький грантс. Такой мелкий, что едва ли выше моего пояса. Взирал, правда, свысока… Смотрел грантс, вроде бы, на меня, но… расфокусированно, что ли. На всего меня целиком смотрел, и внутрь и снаружи сразу. Чуть меньше секунды я даже ощущал, что не могу двинуться дальше рамок этого взгляда. Но заговорил лорд Джастин и…

— Агжей, это Мастер Ивэ, — я как бы вынырнул.

Кивнул, как принято у них — голову чуть вниз и к правому плечу. Мастер охотно улыбнулся мне. Он был похож на диковинную птицу — сухое лицо, костистый нос, больше смахивающий на клюв.

— Хороший у тебя ученик, вежливый. Не чета моему, — сказал он инспектору, кивая в ответ мне. Голос у него тоже был тонкий и сухой.

Я огляделся. Из-за спальной ширмы нарисовалась ещё одна, слегка помятая со сна фигура. Худощавый парнишка лет восемнадцать-двадцать. Черты лица острые, грантские, но светловолосый и высоковатый, на полголовы ниже меня всего.

Так, или иначе, он был "не наш", хоть и не чистый грантс. И не скрывал этого — одежда, морда нахальная. Значит — в гостях. Лорд Джастин уловил мое недоумение.

— Да, экзотианец, — сказал он, подтверждая. — Знакомьтесь.

Он не сказал "грантс".

Вообще-то "грантс" — прозвище немного обидное. Сами себя они называют "акраны" — люди, живущие на земле. А мы просто добавляем пренебрежительный аффикс к названию планеты. Маленькая месть за их хитрость и звериную беззлобную хищность.

Ну, будем надеяться, этот пацан — не самый запущенный в плане воспитания. Воспитывать их можно, я пробовал. Парнишка подошёл.

— Ки-а-Ано, — протянул он, почти пропел. — Можно по вашему — Киано. Значит — Клинок Холода.

— Агжей, — сказал я. — Можно — Бак, можно — Гордон. Но всё это ровным счётом ничего не значит.

— А как лучше? — мне удалось его удивить.

— Лучше — Агжей. Больше привык.

Я наблюдал исподтишка за Киано и видел, что он заинтригован моим ростом и тем объемом в пространстве, который я занимаю. У него руки чесались проверить меня на прочность. Я вспомнил Леса и его постоянные подначки первые два-три месяца. У грантсов это в крови — испытать ближнего своего, например, садануть чем-нибудь неожиданно. Пока мы "переглядывались", лорд Джастин что-то тихо рассказывал мастеру Ивэ. Но у меня хороший слух, и пару фраз я уловил. Инспектор объяснял, что я ему не ученик, потому что он де НЕ МОЖЕТ меня взять. Дальше я не расслышал — скосил глаза и увидел, как грантс понимающе качает головой, из стороны в сторону. Что имел в виду лорд Джастин? Что я слишком взрослый уже для ученичества?

— Сели оба! — приказал мастер Ивэ, которому надоело, что мы загораживаем обзор.

Я почувствовал излишний нажим в его голосе. Вряд ли Киано слушался мастера с первого раза. Вот и сейчас — я сел, а он замер, хлопая ресницами и думая о чём-то своём. Это было так похоже на Леса. Я по привычке встал, впихнул парня в кресло и пересел так, чтобы он, при любом повороте головы, видел бы меня, лорда Джастина или мастера Ивэ.

— Чай, Агжей, — попросил Лорд Джастин.

Я безропотно отправился ставить чайник.

За моей спиной светилась не выключенная интерактивная карта сектора, и взгляд Киано тут же прочно увяз в ней. Ему заранее было скучно.

— Жалко, что не ученик, — сказал грантс. — Я бы поменялся.

Я поставил чайник и выключил карту. Киано "сделал круглые глаза". Я не отреагировал. Принёс чай и сел в другое кресло, поближе к инспектору. Теперь отвлекаться мальчишке всё равно не на что.

— Ты, думаю, понимаешь, Ивэ, зачем я тебя вызвал, но для мальчиков я объясню. Мы будем вынуждены высадить на Грану десант. Это не лучшее решение. Потому, что Грана — один из узловых моментов обороны, а мы уже имеем….

Киано не слушал его, он искал глазами, чем бы занять свою персону на ближайшие полчаса. Меня это раздражало — привык, чтобы бойцы слушали. Я перехватил взгляд инспектора…

— Что ты хочешь, Агжей?

Я встал и быстро сказал парню на ухо, что если он не будет слушать, после совещания я подвешу его за большой палец на правой ноге. Я знал, что нормальной угрозы он не испугается, нужно его просто выбить из процесса дуракаваляния. Иногда мне это помогало с Лесом. Не знаю, что подумал обо мне Киано, но оставшееся время он честно пялился на старших. Вряд ли слушал. Он не догадывался, что я заставлю его ещё и пересказать потом, этот разговор. С Лесом я так и боролся первое время. Поначалу — мы его воспитывали, он нас "не слышал". Пока кто-то не придумал заставлять его пересказывать прочитанную нотацию. Память у грантсов прекрасная. Они могут воспроизвести получасовую беседу практически слово в слово. Наверное потому, что программа школьного образования там очень куцая, и мозги у молодёжи забиты только символически.

— Мы уже имеем затяжной мятеж на Аннхелле, переходящий местами в гражданскую войну, — продолжал лорд Джастин. — И, если мы получим то же самое на Гране, останется только уничтожить её население полностью. Грантсы устроены так, что остановить "кровную месть", а без неё не обойдётся, мы не сможем.

Я слушал и честно пытался понять, на хрена нам вообще сдалась эта самая Грана?

Зачем высаживать десант, если мы к этому не готовы? Или, если перевернуть, какое НАМ дело до того, как относятся к войне грантсы? Если лорд Джастин и мастер Ивэ — друзья, то они могли бы… Стоп. У него родни там, наверное, навалом? В этом, что ли дело?

— Нет, Агжей, — глядя мне прямо в глаза, сказал лорд Джастин. — Он последние несколько часов так приноровился ко мне, что отвечал на не заданные вопросы. — Дело не в этом. При необходимости мастер Ивэ пожертвовал бы не только собой, он — человек долга. Дело в одной странной штуке, называемой обывателями равновесием. Состояние равновесия — основополагающее состояние вещей в природе. Только люди могут воображать, что события развиваются сами по себе или, зависят от слишком многих факторов, чтобы мы смогли учесть их все. Это — ошибочное мнение. Происходящее зависит от двух-трех, от силы — полудюжины узловых вопросов и решений, без которых — ситуация просто прекращает своё существование.

Разваливается. Ибо нарушается равновесие. Один из узловых моментов войны в нашем секторе — планета-Дом, Домус, Доминэ, так её ещё называют. Мы вплотную подошли к Дому и готовы сейчас торговаться с экзотианцами о прекращении боевых действий в этом секторе. Но торг будет возможен, только если мы проиллюстрируем, что можем контролировать сектор, как угодно долго. А мы уже имеем бунт на Аннхелле, который ещё нужно подавить любым относительно цивилизованным способом. Если мы уничтожим Аннхелл, мы перейдём те рамки, где слово "торг" вообще уместно.