Джек Макдевит - Жар-птица Страница 52

– Когда возвращаетесь, Алекс? – спросил он.

– Мы улетаем всего на несколько дней, Ларри.

Алекс закрыл внешний люк, отгородившись от журналистов. Две минуты спустя он вошел в кабину с облегченным вздохом.

– Обожаю прессу, – сказал он.

– Привет, Алекс, – ответила я. – Как дела?

– Пока неясно. Как, черт побери, они оказались здесь в такую рань?

– Вероятно, вылетели первым рейсом.

– Как дела? Все готово?

– Вылет по плану, примерно через полчаса.

– Хорошо. Распакую вещи. – Он посмотрел на меня. – Удачи.

Мы без труда нашли «Жар-птицу», когда прибыли в нужную точку: ждать ее появления пришлось всего несколько часов.

– Прямо впереди, – сообщила Белль. – Расстояние девятьсот километров.

Я отметила время.

– Только что появилась, Белль?

– Судя по всему, да. Мгновение назад ее еще не было.

– Ладно. Алекс? Мы ее нашли.

Он был в пассажирской кабине.

– Иду.

– Есть изображение, – сказала Белль.

– Покажи.

Она вывела картинку на дисплей. С такого расстояния почти ничего нельзя было разобрать, но я все же различила огни. Алекс подошел ко мне сзади.

– Как только пристегнешься, – сказала я, – отправляемся.

– Отлично. – Он опустился в правое кресло, и я активировала привязную систему.

– Белль, нужно с ней сблизиться.

Она начала ускоряться и корректировать курс. Нас вдавило, но не резко, в кресла.

– Контакт приблизительно через девяносто минут.

Я сжала плечо Алекса.

– Поздравляю.

– Еще рано, – ответил он.

– Ты по-прежнему хочешь перейти на борт яхты? – спросила Белль.

– Да.

Вопрос звучал глупо.

– Я поравняюсь с ней.

Алекс глубоко вздохнул.

– Выйди на связь с яхтой, Белль.

Мигнули сигнальные лампочки.

– Есть.

– Мы уже пытались, – сказала я.

– Знаю. – Он снова набрал в грудь воздуха. – «Жар-птица», говорит «Белль-Мари». Пожалуйста, ответьте. Прием.

Шум помех – и ничего больше.

– Профессор Робин, вы там?

Через полтора часа мы поравнялись с яхтой. Она выглядела точно так же, как две недели назад: темная передняя часть и огни в пассажирской кабине. Внутри ничто не двигалось. С расстояния в несколько метров яхта воспринималась совсем иначе, чем на экране в загородном доме. Тогда она просто казалась пустой, здесь же, вблизи, мы действительно ощущали пустоту и заброшенность; открытый люк лишь подчеркивал это.

– Ты действительно думаешь, что он там? – спросила я.

Алекс не ответил.

Мы подошли к яхте вплотную. Я разглядывала заклепки и распорки, медленно вращающиеся датчики, серийный номер VV4-771 на корпусе и все то же название – «Тай Лин».

– У нас есть пара часов до очередного прыжка яхты, – сказал Алекс. – И все же задерживаться дольше необходимого не стоит.

Мы уже надели скафандры. Третий остался в багажном отсеке на корме.

– Сейчас будем плавно тормозить, – сказала Белль. – Держитесь за что-нибудь.

Последовал легкий толчок, и скорость сравнялась.

– Готово, – сообщила она. – Ближе уже некуда.

Дама-под-Вуалью выглядела ярче, плотнее и больше, чем когда-либо, – не знаю почему. Мое воображение разыгралось не на шутку. Мне казалось, будто я лично знала Криса Робина, и я надеялась, что вопреки всему он там, спит в кабине и ждет спасения.

Небо было усеяно звездами, и я вспомнила, как говорили о них древние греки: огни костров готовящейся к вторжению армии. На всякий случай мы привязались друг к другу и взяли с собой коммуникаторы, чтобы Белль могла наблюдать за происходящим.

Открытый люк находился прямо напротив, всего в пятнадцати метрах от нас. Оттолкнувшись, я плавным прыжком преодолела разделявшее нас расстояние, приземлилась в шлюзе «Жар-птицы» и повернулась к Алексу.

– Давай, – сказала я. – Спокойнее…

Алекс вышел из шлюза. Люк за ним закрылся, и он поплыл ко мне. Забавно, но прыжок на такое расстояние может показаться очень долгим, хотя и занимает всего несколько секунд. У Алекса почти не было нужного опыта, и меня беспокоило то, как он поведет себя. Похоже, он понял, что у меня участилось дыхание, и попросил не беспокоиться зря, а на полпути включил наручный фонарь.

Он ввалился в шлюз – совсем не так неуклюже, как можно было бы ожидать, хотя невесомость и скафандр отнюдь не способствуют изяществу движений. Если ты попал туда, куда собирался, – считай, что справился.

Я отсоединила тросы. Алекс включил фонарь на панели управления. Я нажала кнопку, и внешний люк закрылся. Вспыхнул верхний свет, замигали огоньки – в камеру начал поступать воздух.

– Когда войдем внутрь, Чейз, – сказал Алекс, – не снимай шлем: вдруг нам придется срочно сматываться.

Мы до сих пор не были уверены, что корабль не уйдет в гиперпространство раньше времени. Процесс исчезновения занимал чуть больше двух минут. Я следила за тем, как долго шлюз заполняется воздухом, и подозревала, что Алекс делал то же самое. Когда люк наконец открылся и мы увидели перед собой пассажирскую кабину, прошло две минуты сорок три секунды. Допустим, обратный процесс занимал столько же: тогда мы не успели бы уйти, если бы находились на яхте в момент начала прыжка.

– Есть ли способ оставить оба люка открытыми? – спросил Алекс.

– Придется разгерметизировать всю яхту, – ответила я.

– Давай быстро обследуем ее. Не думаю, что это надолго.

При нашем появлении освещение стало ярче. Справа был коридор, уходивший в заднюю часть: из него попадали в шесть кают. В кабине стояли восемь передвижных кресел. Дальше располагался мостик.

Сразу после постройки яхты обстановка наверняка выглядела роскошной, но сейчас казалась потрепанной. Спинка одного из кресел была слегка откинута назад, рядом с ним горела лампочка для чтения. Искусственная гравитация была отключена. Я проверила воздух – все в порядке.

Пока Алекс осматривал кабину, я прошла на мостик, села в одно из пустых кресел и стала изучать приборы.

– Есть тут кто-нибудь? – спросила я, надеясь получить ответ от искина. Мы, конечно, знали, что на «Жар-птице» искина не было, но проверить стоило.

Никто не ответил.

– Все в порядке? – послышался голос Белль.

– Да. Все отлично.

Ко мне сзади подплыл Алекс. Оглядевшись вокруг, он осторожно дотронулся до панели, словно боялся что-нибудь сломать.

– Давай прибавим немного веса, – сказал он.

– Я не против. Готов?

– Действуй. – Он схватился за подлокотник кресла и уперся ногами в палубу. Я включила генератор. Если вы бывали в невесомости в момент включения искусственной гравитации, то знаете, что она появляется постепенно, позволяя вам приспособиться, пока сила тяжести не достигнет нормального бортового значения: обычно оно составляет тридцать семь сотых от стандартной.

Не дожидаясь завершения процесса, Алекс вернулся в кабину. Я встала и последовала за ним. Остановившись, он открыл шкафчик.

– Странно, – сказал он. Мы увидели скафандр. – Эти штуки не из дешевых.

– Наверное, неисправный. Иначе его бы тут не оставили.

Если не считать скафандра, шкафчик был пуст.

Алекс пересек кабину, вошел в коридор и толкнул дверь в первую каюту справа. Дверь открылась. Внутри было темно, но мгновение спустя вспыхнул свет. Койка располагалась над палубой, для экономии места, – при необходимости ее опускали. В каюте было чисто и пусто. Здесь явно никогда не жили.

Я заглянула в каюту напротив. Увиденное потрясло меня. Койка была опущена. Кто-то спал на ней совсем недавно – разумеется, относительно недавно: не знаю, как еще выразиться. А на переборке черным маркером были выведены три строчки:

Элиот, не знаю, что случилось.

Надеюсь, с тобой все в порядке.

От радио никакого толку.

След от маркера уползал вверх по переборке.

– Он ушел, – сказал Алекс. – Потерял надежду и выбрался через шлюз.

В каждой каюте имелся шкафчик. Открыв его, мы нашли там рубашку, бритву и немного зубной пасты. В другой каюте оказались пропавший чемодан Робина и его блокнот.

Его блокнот.

– Мы не нашли его самого, – сказал Алекс, – но, возможно, наткнулись на золотую жилу.

Мы попытались заглянуть в блокнот, но у нас не было пароля.

Согласно бортовым часам, прошло двести семьдесят два дня, одиннадцать часов и шесть минут.

– Значит, за сорок лет пребывания яхты в космосе на ее борту прошло меньше года, – сказала я. – Таким образом, траектория черной дыры является…

– Кратчайшим путем сквозь время и пространство, – закончил Алекс.

– Невероятно. До сих пор не верится.

Вернувшись в каюту, мы еще раз оглядели надпись на переборке и сфотографировали ее, а затем возвратились на мостик.

– Давай проведем тест, – предложил Алекс.

– Хорошо. Что за тест?

– Попробуем послать сообщение на Скайдек.