Бен Бова - Венера Страница 6

- Он мужественный человек и собственной жизнью доказывает свои научные принципы,- рассказывала мне Микки несколько лет назад.- Он не боится ни смерти, ни старости.

- А меня, честно говоря, пугает такая перспектива,- шутливо поежился я.- Смерть от одряхления организма… Бр-р! Смерть от старости!

Микки не обратила внимания на мое замечание. И все же я знал, что она непременно пройдет теломеризационные процедуры, как только достигнет определенного возраста. Так делали все…

Гринбаум считался ведущим мировым авторитетом в вопросах, касающихся Венеры, и Микки упросила старика встретиться со мной. Я согласился не задумываясь. Вскоре я узнал, что она устроила мне встречу в Вашингтоне не только со скрипящим профессором Гринбаумом, но и с каким-то бюрократом из космического агентства по имени Франклин Абдула.

Отец немедленно раструбил новость о том, что его второй сын - то есть я - отправляется на розыски останков Алекса, которые собирается поднять с поверхности планеты. Как родитель, гордящийся своим чадом, он уверил репортеров, что, если я вернусь обратно с телом Алекса, я получу десять биллионов вознаграждения. И я тут же стал знаменитостью.

Слава имеет свои преимущества, как мне многократно доводилось слышать, но мне еще только предстояло узнать, в чем они состоят. Каждый ученый, искатель приключений или первопроходец, жаждущий славы, или просто человек, больной на голову, в системе Земля-Луна, в пределах планеты и ее спутника, вдруг воспылал желанием присоединиться ко мне в экспедиции на Венеру. Каждый религиозный фанатик настаивал, что его миссия, цель и предназначение в жизни состоит в том, чтобы разделить мою участь. Я для них стал представителем Бога, пророком, который должен был доставить их на Венеру.

Само собой, я пригласил несколько самых близких друзей присоединиться ко мне в моем вояже. Артисты, писатели, режиссеры, они могли бы написать историю экспедиции и заодно составить неплохую компанию, куда лучшую, чем затурканные ученые и фанатики с дикими глазами.

Затем Микки позвонила мне из своего офиса в Калифорнии, и я был приглашен на встречу с Гринбаумом, куда отправился, даже не задумываясь о последствиях.

По настоянию Абдулы встреча состоялась в штаб-квартире космического агентства, то есть в ее главке, управлении. В ГУпКА, заплесневелом, жутко древнем здании, в самых трущобах Вашингтона. Мы сидели в конференц-зале без окон, со слепыми стенами, куда, наверное, даже не были вмонтированы экраны. Единственными предметами мебели оказались покореженный металлический стол в царапинах и четыре невероятно неудобных стула с прямыми спинками, на которых не то что сидеть, а падать неудобно. Стены украшали, если можно так сказать, выцветшие фотографии запусков древних ракет. Говоря «древних», я имею в виду, что некоторые из них были сделаны в прошлом веке, если не раньше.

До этого дня я никогда не видел Микки в лицо и не встречался. Мы общались с помощью электроники, обыкновенно посредством интерактивной виртуальной реальности. Впервые мы встретились интерактивно несколько лет назад, когда я заинтересовался исследованиями Алекса. Тогда мой брат нанял Микки для моего обучения и воспитания. Мы работали совместно каждую неделю в «чатах» виртуальной реальности: она - находясь в своем офисе в Кальтехе, я - в Коннектикуте, а затем - на Майорке. Вместе мы скитались по Марсу, по лунам Юпитера и Сатурна, по астероидам… и даже по Венере.

Увидеть ее во плоти, вот так, перед собой - невероятно. Я испытал небольшое потрясение. Я не сказал бы, что я был сбит с панталыку, выбит из колеи и все такое прочее. Однако я чувствовал себя не в своей тарелке, не знал, куда деться, опускал взгляд, не мог попасть руками в карманы брюк. Во время наших виртуальных свиданий Микки, очевидно, использовала свой более моложавый образ, которому к тому же было значительно добавлено некоторого изящества. Вот как я влип! Теперь же она сидела напротив меня за столом совещаний - округлая пышка с мышиной стрижкой - ее волосы едва доставали до ушных мочек. Омолодительная терапия может сохранить физическую молодость, но ничего не может поделать с грузом лет, проведенных в университетских библиотеках, аудиториях и на кафедрах, а также в дешевых студенческих столовках, без всяких физических упражнений, в полной инертности. Как говорили древние, не упражняя члены… Микки носила черный пуловер и черные мешковатые штаны с полосками - видимо, от спортивного костюма. Главное - удобно и не жмет - такой девиз подходил всей ее одежде. И все же круглое лицо Микки светилось энтузиазмом, сразу заставляя забыть про нескладную внешность и нелепую одежду.

Франклин Абдула тоже производил, прямо скажем, неоднозначное впечатление. Он сидел прямо напротив меня. Костюм-тройка с жилетом, как полагается, правда, все старомодного кроя и умопомрачительного цвета: пепельно-угольного, я бы так его назвал. Рисунок жилета мешали разглядеть скрещенные на груди руки. Абдула выглядел настолько мрачно, как будто намекал, что жизнь не удалась. Он вовсе не производил впечатления типичного «безликого бюрократа». У него имелось «отношение» или, если хотите, «поза» по отношению ко всему происходящему. Не знаю почему, но у меня сложилось четкое впечатление, что он против моего полета на Венеру. Довольно странная точка зрения для человека, работающего на агентство, которое наживается на космических экспедициях.

- Поскольку вы сами просили об этой встрече, профессор Кокрейн,- начал Абдулла,- то почему бы вам не рассказать о своих намерениях, как бы это выразиться… поподробнее…. Расскажите нам, что у вас на уме.

Голос его казался глубоким и бархатистым, как у льва.

Микки ответила ему улыбкой и чуть заерзала в своем кресле, как будто устраиваясь поудобнее на жестком пластиково-металлическом сиденьи. Сцепив пальцы и положив руки на стол, она понимающе посмотрела на меня.

- Ван собирается с экспедицией на Венеру,- объяснила она, словно подводя черту под неотвратимым.- Вместе с командой, естественно.

Профессор Гринбаум демонстративно откашлялся, и Микки немедленно смолкла.

- Мы здесь для того, чтобы уговорить вас захватить на Венеру хотя бы одного квалифицированного специалиста-планетолога,- начал профессор.

- С полным комплектом оборудования,- присовокупила Микки.

Теперь я понял. Я мог бы понять это и раньше, но был слишком занят дизайном и конструкцией корабля. И обороной от безумцев, которым так срочно понадобилось раздобыть билетик на Венеру.

Я почувствовал легкое замешательство.

- Кхм… видите ли… это не совсем научная экспедиция. Я лечу на Венеру для того, чтобы…

- Получить денежный приз,- с нетерпением и досадой вмешался Гринбаум.- Мы уже об этом знаем.

- …Чтобы отыскать останки моего возлюбленного брата,- объявил я, и чтобы у них не оставалось никаких сомнений и колебаний на этот счет, я достал и продемонстрировал фотографию Алекса. В космическом скафандре, как раз перед вылетом. Он прислал ее мне с орбиты.

Микки потянулась ко мне из своего кресла.

- Но все же, Ван! Это такая возможность для науки… Ты только подумай!

- Что тут думать?

- Ты же сможешь внести… такой вклад! Только подумай, какие мы можем организовать роскошные исследования!

- Но мой космический корабль предназначен для конкретной миссии. Это не грузовой корабль. Он не сможет нести еще какое-то оборудование… Вы сами подумайте. Он конструктивно не предусмотрен для исследований,- терпеливо разъяснял я.- Мы должны отыскать обломки корабля и извлечь из них тело моего брата. Вот и все. На борту нет места для научного работника, тем паче с приборами. Экипаж укомплектован по минимуму. Только самое необходимое.

Конечно же, это было не совсем правдой. Я уже пригласил друзей отправиться со мной на Венеру. Несколько писателей, художников, которые могли обессмертить эту экспедицию произведениями искусства после нашего возвращения. Инженеры и конструкторы корабля на деле, естественно, имели самое смутное представление о составе экипажа. Мне уже приходилось выдерживать стычки по этому поводу. И что теперь - после всего, что я отстоял, можно сказать, потом и кровью, отступить и попросить увеличить корабль для еще одного члена экипажа - какого-то ученого с приборами? Можно подумать, корабль - резиновый.

- Но, Ван,- увещевала меня Микки.- Лететь на Венеру без квалифицированного специалиста-планетолога…- Она покачала головой, как будто хотела сказать, что я совершаю какую-то безумную глупость.

Я повернулся к Абдуле. Тот сидел во главе нашего небольшого стола совещаний. Руки его по-прежнему были скрещены на жилете, как будто он прятал на груди нечто важное, что нельзя было никому показывать.

- Думаю, что за научное освоение Солнечной системы отвечает космическое агентство.

Он хмуро кивнул:

- Так оно и есть.

Я подождал еще. Абдула Молчал. Тогда я первым нарушил тишину: