Дэн Абнетт - Попутчик Страница 6

— Это старая история, и Восемьдесят Шестое — не первое поселение, которое сталкивается с подобной проблемой, — ответила она. — И не последнее.

— И с чем это связано? Независимость? Выход из-под власти ОО? Местная этика?

— Целый список получился, — бросила она через плечо, что-то внимательно слушая через свой коммуникационный порт и посматривая на тактический монитор.

— Он может быть и длиннее, — заметил Фальк. — Из одного источника мне сообщили, что Резервный банк отказался от согласованной шкалы частичного субсидирования для поселенцев первого и второго поколений.

— Неправда.

— Также я слышал, что право на разработку полезных ископаемых было пересмотрено и срок сокращен до ста одного года.

— Да, есть такое, но едва ли это существенно. Шанс, что кто-то из владельцев участков потеряет после пересмотра свое право на добычу полезных ископаемых, очень мал. Пересмотр был затеян, в основном чтобы содействовать аудиторской проверке, которую в настоящее время проводит АП. Единственное обстоятельство, при котором владелец земельного участка может лишиться своего права на разработку, — это если рудная жила заходит на территорию, объявленную зоной стратегического значения.

— Еще я слышал… — начал он.

— Мистер Фальк, у вас длинный список? — улыбнувшись, перебила его Селтон. — Еще немного, и мне придется внести изменения в программу сегодняшнего дня.

Он перехватил ее взгляд:

— Смею предположить, что этот список можно продолжать и продолжать, пока специфическая природа этой спорной ситуации остается неопределенной. Предположения могут быть самые невероятные, особенно если учесть, что это первые полномасштабные военные действия в постглобальный период, с тех пор как началась колонизация других планет. За всем этим четко прослеживается «большая сделка».

— Вы, может, и видите здесь полномасштабные военные действия, — сказала Селтон, — но нам, в общем-то, не о чем беспокоиться. Небольшой вооруженный конфликт. И, на мой взгляд, вы раздуваете из мухи слона. Мы удерживаем ситуацию в пределах допустимого. Через пару месяцев все закончится.

— Вы считаете, что об этом не стоит писать, а я думаю по-другому, или вы как раз считаете так именно потому, что пресса проявила интерес?

— Последний вариант, мистер Фальк. У вас что, разыгралось воображение?

У нее в наушниках раздался треск, Селтон подала знак водителю, и вездеход тронулся в путь. На неровной местности «фарго» тут же начал немилосердно трястись и крениться, словно все его огромные шины разом спустились.

— Всех очень интересует Центральный Блок, — произнес Фальк.

Селтон взглянула на него, но он не смог уловить как — нервно или жалостливо.

— Холодная война, Фальк, была холодной около трехсот лет назад. По мере того как мы продвигаемся вперед и расширяем свои границы, становится все горячее и горячее. Глубокий космос вытягивает из войны все тепло наружу. Мы были поблизости, когда она началась, расколов единый мир, и тем не менее она началась как холодная. На данный момент она, скорее, приближается к смертельной жаре.

— Поэтично. Можно я буду цитировать вас?

— Разумеется. Фальк, мы так далеки друг от друга. Буквально. ОО, Блок, китайцы… Всем хватает места, чтобы дышать и продолжать развитие. Никто больше на наступает другому на пятки. Никто не ведет себя как неуживчивый сосед. Нет причин для войны, холодной или какой-либо другой.

— Но согласитесь, — возразил Фальк, — если бы мы вдруг нашли причину, это был бы опасный конфликт.

— Очень опасный. — Селтон резко вздернула брови. — Но на Восемьдесят Шестом не та ситуация. Это местный конфликт в рамках Поселения, конфликт с недовольными полувоенными отрядами.

— А откуда они берут оружие? — спросила девушка в зеленой ветровке.

Ей выделили откидное место за Фальком. До этого Фальку и в голову не приходило, что она тоже слушает.

Селтон что-то ответила, затем повернулась, чтобы свериться с дисплеем, куда выводилась информация относительно окружающей местности.

— Что она сказала? — переспросила девушка сквозь грохот двигателей.

— По-моему, она сказала: «Это несущественно».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Недалеко от Майтэ-Сандз, на открытом отрезке местности, «фарго» поднялись на своих подвесках и пошли «длинноногими», как выразился Лукас. При задранном корпусе и раздвинутом шасси вес распределялся более равномерно, колебания гасились лучше, и увеличенная опорная поверхность добавляла устойчивости. Трясти стало заметно меньше.

Через запыленное боковое окно Фальк наблюдал, как сбоку от них в клубах пыли, похожих на хлопья пены, поднятой подвижными смарткартами, разворачивается панорама каменистой местности, заросшей невысоким кустарником. Их обгоняли легкие и быстрые машины. Солнечный свет вспыхивал, отражаясь от лысой вершины горы внушительных размеров.

Горы, будто серая казарменная стена, неприветливо вздымались к западу от них. В течение часа их накрыло тучами, и все стало тягучим, как при замедленной съемке: тучи клубились, солнце иногда разрывало их, но тучи быстро затягивали раны.

Через общую коммуникационную систему Селтон обратила внимание участников поездки на пару крупных редких животных, которые паслись на равнине, но Фальк не успел вовремя посмотреть в окно, и ему удалось увидеть только солнечные зайчики.

Сидеть было неудобно: жесткое сиденье передавало любой удар или вибрацию его заднице. Обе ее половинки уже начали болеть.

Девушка в зеленой ветровке что-то писала в блокноте с зажимом.

— Это ваша первая командировка? — спросил он ее, пытаясь перевести разговор в другое русло.

— Тридцать первая.

Фальк недоуменно взглянул на нее.

— Мы что, играем в «ответь-на-заданный-вопрос-ответом-на-другой»? — поинтересовался он.

— Я с вами ни во что не играю. — Девушка вновь углубилась в работу.

— Чем больше я общаюсь с вами, тем сильнее у меня ощущение, что вот именно сейчас вы настоящая.

Она снова посмотрела на него. Он считал себя непробиваемым, но презрение в ее взгляде задело.

— У меня жуткое ощущение, — произнесла она, — что однажды вам кто-то сказал, будто вы милашка, а вы и поверили.

Городок Маблхэд был основан лет пятьдесят назад, и жили там горняки. Первыми поселенцами, по словам Селтон, стали в основном китайцы и португальцы, но их присутствие постепенно сходило на нет по мере того, как город развивался. Городок специализировался на добыче руды для строительной отрасли, по большей части голубого металлического концентрата для промышленного производства бетонных смесей, но также добывались и горные породы для облицовки и внутренней отделки домов, в основном использовавшиеся при строительстве Шейвертона.

На ранней стадии конфликта Маблхэд стал одним из очагов напряженности. ВУАП ограничило возможности сообщения, и производство сократилось. За последние девять месяцев куда-то исчезла большая часть населения.

Селтон проинформировала их, что, согласно программе, они должны встретиться с передовой патрульной группой, провести оценку уровня безопасности и убраться отсюда до темноты.

В окрестностях города дорожное покрытие стало твердым, вездеходы опустились и пошли в «низком» режиме. Сопровождавшие их «олл-уейз» держались поблизости. Один пронесся вперед, разведывая обстановку.

— Не отходите далеко, — приказала Селтон в свой микрофон. «Олл-уейзы» сбросили скорость. — Полномочия по применению оружия остаются в силе. Начинайте стандартную развертку и целенаправленный забор проб.

Откуда-то сверху над ними послышался приводящий в замешательство шум мотора. Самонаводящаяся пушка на крыше кабины «фарго» начала вращаться в поисках цели.

Они въехали на длинный серпантин дороги, вившийся по краю долины, постепенно спускаясь к городским окраинам. Городок выглядел непривлекательно — грязный и мертвый, ряды безобразных бараков, кое-как возведенных на пустоши, чтобы дать крышу над головой временным рабочим. Закрытые ставнями окна заколочены досками и сверху прикрыты грязной сеткой с пятнами от солнечного света. На стенах — граффити совершенно непотребного вида, оставленные скучающей, праздной выселенной городской молодежью, безработными мигрантами, не нашедшими работу горняками. В восточной части города земля была изрезана огромными шрамами открытых шахт и карьеров, лунные ландшафты «ям» со ступенчатыми стенками напоминали негатив, созданный путем вдавливания в мягкую глину перевернутых вниз вершиной зиккуратов. Каждая такая «яма» была достаточно большой, чтобы туда поместился городок. Отработанная руда и горнодобывающее оборудование образовывали новые «горы». Ржавый оранжевый огромный экскаватор, старые гусеницы и приземистый транспортер придавали местности вид детской песочницы, из которой убежали, испугавшись дождя, детишки. Карьеры были заброшены еще больше: только их стенки, выскобленные до светлых зернистых скальных пород, белели, как обнаженные кости.