Райан Никол - Вопрос различий Страница 6

– Ну, может, на этот раз вы смогли бы быть правдивым, обсуждая этот самый повод.

– Я говорил правду и прежде.

– Вы признаете, что вы испытываете эмоции? – спросил Маккой.

Спок немного помолчал. Когда он заговорил, голос его был совершенно спокоен:

– Доктор, я вулканец.

– Вы наполовину человек, мистер Спок. Об этом факте вы постоянно забываете, или же не хотите признать его.

Маккой позволил себе озорную улыбку, затем, чувствуя удовлетворение оттого, что мог сейчас без помех развязать старый спор, который Джим Кирк частенько обрывал, сказал:

– Может статься, Спок, вы в конце концов не так уж и отличаетесь от этих раагзиин. Вы не хотите примириться с тем, какой вы есть. А, раз у вас это засело в голове, очевидно, что вы вполне человек, поскольку, согласно вашему же убеждению, нежелание примириться с тем, что есть, – это наша, нелогичная, человеческая черта.

– Да, в моей наследственности есть человеческая составляющая, поскольку моя мать – землянка, но я вырос на Вулкане и, следовательно, я – вулканец, – сказал Спок, защищаясь.

– Но даже у вулканцев есть эмоции, – заявил Маккой.

Спок решил подойти к проблеме с другой стороны.

– Что вы имеете против логики, доктор? Вы, похоже, редко ею пользуетесь.

Маккой уклонился от ответа на этот вопрос, предложив выступать в путь. В начале их перехода он хотел ввести Споку обезболивающее, но получил отказ.

– Вулканцы могут контролировать боль, не прибегая к помощи медикаментов, благодарю вас, доктор, – сказал тогда Спок и тронулся в путь.

Но Маккой не переставал беспокоиться об ухудшении состояния первого офицера. Они оба потеряли много крови, как от наружных ран, так и от внутренних повреждений. Маккой чувствовал сильную слабость и бездумно брел следом за Споком. Но он знал, что кровопотеря Спока еще больше, и это знание не успокаивало. Он попробовал списать эту свою заботу на счет естественного беспокойства главного офицера по медицине по поводу раненого члена команды звездолета «Энтерпрайз», но в глубине души он знал, что это чувство – другого порядка.

Спок, шедший перед ним, внезапно остановился, так что Маккой чуть не налетел на него.

Просканировав область перед ними с помощью трикодера, Спок оглянулся на доктора:

– Трещина, доктор. Пожалуйста, идите за мной след в след.

Они двинулись в обход занесенной снегом пропасти, тщательно следя за тем, чтобы находиться от нее на должном расстоянии. Через несколько минут они обогнули ее и продолжили свой путь.

– Вы действительно думаете, что теперь Джим уже точно ушел? – спросил Маккой, желая услышать «Нет», но при этом зная, какой будет ответ.

– У «Энтерпрайза» миссия, которую он должен выполнить. Капитан понимает, что тысячи жизней зависят от доставки нашего груза на планету Каплана. Как бы ему ни хотелось остаться, я уверен, он посчитает, что нужды большинства перевешивают нужды немногих, – ответил Спок.

Они молча продолжали идти вперед. Через двадцать метров Маккой упал, зарывшись головой в снег.

Спок поднял его и продолжал идти, удостоверившись сначала, что доктор как следует укутан одеялом.

Джима Кирка разбудил звук разряда фазера. Через секунду он был на ногах, двумя быстрыми шагами пересек крошечную комнатку, в которой он спал, и оказался у двери в коридор. В руке у него как-то сам собой оказался фазер; он, прижимаясь к стене, бросил быстрый взгляд через плечо, а затем уставился в глубь коридора, в ту сторону, с которой послышался разряд. Там была дверь в основное помещение, в которой размещались Карен Палмер, и сенсоры, и коммуникационное оборудование. Дверь была закрыта. Мертвая тишина действовала на нервы, и он встряхнулся, прикидывая, что ему следует делать и с чем он может сейчас столкнуться.

Не вернулись ли, в конце концов, раагзиин? И где сейчас были Сулу, Галлоуэй и Нгуни?

Он медленно двинулся по коридору, не отводя глаз от двери в главное помещение и держа фазер наготове. Он был меньше чем в десяти метрах от двери, когда она открылась и из нее выскочили две фигуры, с головой закутанные в длинные тканевые полотнища, с оружием в руках. Кирку удалось избежать энергетического луча, перекатившись назад, в результате этого маневра он оказался на четвереньках возле стены коридора. Прицелившись в одну из странным образом закутанных гуманоидных фигур, Кирк выстрелил. Луч его фазера ударил существо точно в центр груди, в результате чего оно молча рухнуло на пол. Но оглушить другого он не успел. В тот момент, когда луч фазера Кирка достиг первого нападающего, второй гуманоид вскинул свое оружие и выстрелил в него. Кирк без чувств свалился у стены коридора.

Следующее, что он ощутил, был мощный удар в челюсть, прокатившийся волной боли по всей голове. Он попытался открыть глаза, но ослепительный свет не давал разглядеть, где он находится или кто только что ударил его.

– Встать! – сказал какой-то придушенный голос со странным акцентом, который он не мог распознать.

Кирк перекатился по кушетке, на которой он лежал, и попробовал приподняться. Как только он это сделал, чья-то сильная рука схватила его за шею и швырнула о переборку на другой стороне помещения, в котором он находился.

– Очнись, ты, собака! – заорал все тот же голос.

Кирк, держась за разбитую челюсть, снова попытался взглянуть на своего мучителя. На этот раз яркий свет не помешал ему увидеть обладателя придушенного голоса. Это была мускулистая фигура высотой около двух метров. Иной информации от разглядывания фигуры получить было невозможно, поскольку она была закутана в плотную, грубую материю темного цвета, которая придавала гуманоиду угрожающий вид. Голова его была укрыта тем же материалом. Только его глаза и рот были закрыты чем-то другим. Рот был прикрыт металлической решеткой, через которую Кирк мог разглядеть тонкие, жестокие губы, которые были обезображены шрамами, а в одном уголке вздулись и имели синеватый оттенок. Глаза гуманоида прикрывала подобная же решетка, больше, впрочем, похожая на визор, чем на решетку. Сквозь этот визор пронзительно горели два глаза, беспощадные и презрительные. Сомнений не было: раагзиин вернулись.

– Поднимайся на ноги! Командир ждет. – Чтобы придать больший вес своему требованию, существо двинулось к оглушенному капитану.

Кирку удалось, хоть и с трудом, подняться на ноги, придерживаясь за

перегородку, об которую его ударили.

– Я встал, – пробормотал Кирк, не желая, чтобы его снова приложили об стену или палубу.

Раагзиин, однако, не остановился. Он снова схватил его за шею и потащил к двери. Дверь, зашипев, открылась. Точно как на «Энтерпрайзе», – мельком подумал Кирк.

Прежде, чем позволить Кирку ступить в коридор, раагзиин вытащил большой кусок ткани и замотал его вокруг головы капитана. Кирк сразу начал задыхаться, но раагзиин, похоже, не было дела до того, что его пленник находился на грани потери сознания. Он с силой вытолкнул его в коридор.

Они прошли по нескольким коридорам и три раза поднялись на лифтах, – это все, что Кирк мог понять, поскольку видеть он ничего не видел. Он не пытался сопротивляться, понимая, что это бесполезно. Раагзин держал его мертвой хваткой, и, даже если бы ему удалось вырваться, куда бы он девался? Кроме того, ему не хотелось злить конкретно этого раагзиин. По крайней мере, пока он не придумает, как сравнять их шансы.

Наконец, они остановились, и Кирк снова услышал, как зашипела дверь. Раагзиин толкнул его, по прежнему ничего не видящего, вперед.

– Рул, – послышался звучный, властный голос откуда-то спереди, – Сними с него шейларк. Пусть животное живет, как ему нравится. Оно только позорит себя этим.

Голос был резким и жестоким. Однако в нем слышалось нечто разумное. То, чего никак не различить в голосе Рула, подумал про себя Кирк.

Кусок материи сняли у него с головы, и он глубоко вдохнул. Чем он дышал последние десять минут, было непонятно, и теперь он изо вех сил пытался сохранить равновесие, борясь с головокружением.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, человек, – услышал он снова самоуверенный голос, и поднял глаза, чтобы посмотреть на его владельца.

Он с удивлением увидел фигуру с непокрытой головой, двинувшуюся навстречу ему из затемненного угла помещения, в которое его втолкнули, – капитанской каюты, предположил он.

– Я – командир Сакал, – представился раагзиин. Только когда он выступил на середину комнаты, Кирк понял, почему это существо не носило так называемый шейларк. Командир был так ужасно и изощренно изуродован, что на какой-то миг Кирк даже почувствовал тошноту. Глубокие разрезы покрывали все лицо раагзиин, и было похоже, что значительные куски кожи и плоти были вырезаны из его лица, а раны затем оставлены безо всякого медицинского ухода. Но даже не сам факт намеренного уродования лица шокировал Кирка, а тщательность и аккуратность того, как это было сделано. Он думал, что краткая характеристика расы раагзиин, приведенная Споком, подготовила его к такому зрелищу, но оказаться с ним лицом к лицу было совсем другим делом.