Ложь и честь (СИ) - Геллер Ирина Страница 67

Из подвального помещения клуба наверх шла высокая лестница и пара эскалаторов, которые владелец заведения никак не удосужился починить. Подниматься и спускаться приходилось либо пешком, либо на лифте для особо важных гостей. Респир сразу направился к дверям, на ходу натягивая на лицо респиратор замкнутого цикла, и даже не остановился, проходя мимо дежуривших на входе охранников. Он только с непривычки зажмурился, когда в лицо ударил яркий свет улицы, намного ярче, чем царившая в подземных залах атмосфера полумрака.

Над городом, расположенным на склонах огромного древнего карьера, не было защитного купола, и от темноты Небес жители могли защищаться только множеством ярких огней, из-за чего улицы были заметны даже с высоты воздушного корабля, выглядя как паутина яркий сияющих нитей. Невысокие здания из бетона и камня, больше похожие на оборонительные укрепления, облепили со всех сторон всевозможные хижины и лачуги, собранные из строительного мусора и лома с ближайшей свалки списанных кораблей. Яркие электрические фонари освещали грязные и протоптанные улицы, выложенные пластиковыми и металлическими листами, вытоптанными и переломанными, кучи мусора у подворотен и прохожих в масках и противогазах, снующих по своим делам.

Несмотря на то, что атмосфера здесь была пригодна для дыхания, в воздухе все равно находилось слишком много испарений и примесей, приносимых ветром с пустошей или поднимающихся со дна котлована, где из кислотного озера все еще торчали остатки каких-то металлических конструкций и древней добывающей техники. Улицы каскадом спускались все ниже и ниже по склонам котлована, где в самом низу упирались в несколько очистительных фабрик, добывавших из грязных вод озера химикаты, что затем шли на продажу прибывающим в порт купцам. Там, совсем близко к берегам, постоянно висела легкая дымка испарений, а фильтры обычных противогазов забивались за пару часов использования. Там были самые бедные кварталы, где только поднимались бетонные вышки старых жилых модулей гильдий наемников и пиратских кланов, осевших здесь еще во времена, когда город только начинал расти несколько столетий назад. Высотки с толстыми стенами и маленькими окошками поднимались над скоплениями хижин. А выше на склонах поднимались уже новые кварталы, где широкие основания таких же зданий-бункеров, способных выдержать влияние вредной атмосферы, окружала мешанина хибар, налезавших друг на друга и оставлявших только совсем тоненькие улочки, где в лучшем случае могли разминуться два человека.

Респир считал, что когда-то эти территории пыталась заселить более развитая цивилизация, оставившая эти бетонные здания и относительно серьезный портовый комплекс на противоположной стороне карьера, но по каким-то причинам не смогла здесь закрепиться. Теперь старыми зданиями пользовались совсем другие поселенцы, перестраивавшие их по собственной надобности.

И смотрел герцог на причалы, протянувшиеся прямо над городскими кварталами. Там, среди прочих кораблей, стоял и его корвет, что уже должны были подготовить к отлету. Как и всегда, вся портовая зона ярко освещалась, и отдельно выделялась только высокая диспетчерская вышка, с яркими прожекторами, направленными в небо. С противоположной стороны поднимались стены крепости, возводимой рейнсвальдцами. Высокие башни комплексной защиты уже были достроены, и вокруг них постепенно вырисовывались контуры бастионов и мощных стен с артиллерийскими батареями. Когда она будет закончена и системы воздушной обороны перейдут на режим боевого дежурства, все воздушное пространство окажется под полным контролем королевства. Для города это будет означать фактическую потерю независимости.

А пока что здесь на улицах можно встретить и мутантов, и гибридов, и прочий всевозможный сброд с пустошей. Все они умудрялись жить в относительном мире, но только, как однажды колко заметил Калгер, ровно до тех пор, пока не показывались рейнсвальдцы.

— Энистон, когда все закончится, я сделаю тебя рыцарем… — заметил герцог, чуть гундося из-за модулятора голоса в респираторе. Кевларовая маска закрывала всю нижнюю часть лица, оставляя снаружи только пару фильтров и уходящие за спину тонкие шланги от кислородного генератора за плечами. Только глаза оставались открытыми, и в них снова плясали те самые безумные огоньки, что сверкали каждый раз, когда Респир загорался очередной идеей. — Если, конечно, ты сможешь выжить.

— Увольте, — пират покачал головой, встав рядом с ним, застегивая последние молнии на своей тяжелой защитной шинели. Его лицо скрывал противогаз с фильтром с левой стороны и низко опущенный капюшон. — Постараюсь сделать все, чтобы избежать такой участи. Или же сразу пристрелите меня…

— Вот именно поэтому мы и сошлись, друг мой. — Респир коротко рассмеялся и похлопал своего спутника по плечу. — Ты искренне ненавидишь Рейнсвальд. Все то, что он из себя представляет и чем еще только может стать. Точно так же и «Новая память». И я более чем уверен, что у них для этого есть немало причин. И именно поэтому вы отлично сможете понять друг друга…

— Вы хотите отправить меня на переговоры с ними? — Энистон даже остановился, не сразу поверив услышанному. — Нет, конечно, я понимаю, что это проявление доверия, но все же… Не слишком ли поспешные решения сейчас принимаются? Вы еще даже не в курсе, кто они такие. Да и я только слышал о них самое общее.

— Ты боишься? — Респир остановился, чтобы пропустить тяжело нагруженную телегу, подталкиваемую вьючным рогачом, недовольно мычащим при каждом новом окрике владельца. Грузное животное занимало практически все свободное пространство на улице, разрезая поток людей как нос корабля. — Никогда не замечал за тобой подобного. Могу даже назвать неприятным открытием…

— Я не уверен в необходимости сразу мчаться на поклон к повстанцам, отказываясь от первоначальной идеи набора пиратских капитанов, — ответил Калгер, недовольно осматривая свои высокие сапоги, на голенища которых набрызгало грязи, когда рогач наступил в лужу. — Это не так рискованно… Я уже говорил, что среди этих людей найдутся многие, кто найдёт причины поквитаться с вашим королем…

— Плевать… — Респир оставался непреклонен. — Я хочу «Новую память». И я ее получу. До них все же дойдет, что наши взгляды не настолько уж сильно отличаются, чтобы не найти общих слов.

Сложив руки за спиной, он потопал дальше к парковке воздушного транспорта, и Энистон поспешил за ним, пытаясь сообразить, что теперь взбрело в голову герцогу. Они прибыли сюда всего лишь день назад, и все это время Респир был занят тем, что вербовал людей в свою маленькую армию, постепенно становившуюся все больше. Такой подход для дворян удивителен, обычно они старались формировать силы из местного населения своих феодов, обучая и подготавливая солдат, а не полагаясь на наемников. Ресурсы самого герцогства не позволяли содержать крупные силы наемных армий, казна просто не могла выдержать подобного, но герцог пользовался практически неограниченными возможностями финансирования из казны своего дяди.

Граф Гористара поддерживал своего родственника в подобных безумных начинаниях, но вряд ли предполагал, к чему именно герцог готовился. Во всяком случае, Респир был искренне в этом уверен, когда разрабатывал планы своей будущей революции, желая перевернуть с ног на голову устоявшийся порядок вещей, выстроив их в том виде, что считал идеальным и подходящим для всех.

У причалов города теперь стояло еще несколько кораблей, чьи капитаны согласились на участие в предстоящей войне, и чьей задачей теперь были постоянные налеты на торговые пути, по которым ходили рейнсвальдские грузовозы, перевозящие тысячи и тысячи тонн как готовой продукции, так и необходимых материалов. Королевство словно огромный спрут раскинуло щупальца своего влияния гораздо дальше собственных границ и колоний, и торговля имела огромную роль в жизни каждого феода. Именно сюда герцог и хотел бить изначально, и прямо в эти минуты уже продумывал, как именно будет использовать новых наемников.