Шервуд Смит - Феникс в полете Страница 68

Небо прямо по курсу начало бледнеть – «Телварна» приближалась к освещенной стороне планеты. Далеко внизу блестела в лунном свете вода. Брендон открыл у себя на мониторе окно с пульта Иварда и решил, что они пройдут в восьмистах километрах южнее архипелага Мандалы.

– Вам известно что-нибудь, Аркад, о схеме обороны Мандалы?

Брендон отрешенно поднял взгляд.

– Нет. Я вообще не думаю, чтобы об этом задумывались серьезно, но возможно, что-то все-таки задействовали после того, как сняли Щит. Возможно, впрочем, что военные отключили все оборонительные системы, как только стало ясно, что они проиграли – в подобной ситуации это обычный выбор.

– Значит, есть шанс, что нас никто не засек?

– Шанс есть. Но не более того.

Он помолчал, обдумывая слова, но тут из динамика послышался голос Марим:

– Эй, Вийя, тут все здорово разболталось, но со всем можно подождать, кроме плазмоводов и скачковых. На вид работы часов на шесть, не меньше.

Вийя подтвердила прием и снова повернулась к Брендону:

– Вы хотели что-то предложить.

– Есть одно место, где наши шансы значительно выше.

Она удивленно приподняла бровь.

– Большой Дворец. Наш нынешний курс проведет нас немного южнее.

– Боюсь, вы просто соскучились по дому, – иронически усмехнулась Вийя. – Это самое последнее место, где мне хотелось бы сажать «Телварну».

– И это последнее место, где этого от вас ожидают. Смотрите: Архипелаг Мандалы покрывает миллионы гектаров. Даже вблизи Дворца полно лесов, где без труда можно спрятать корабль таких размеров. Мой личный код может отключить те оборонительные системы, что еще включены, и, если дворцовый компьютер еще включен, мы, возможно, сумеем узнать, что же все-таки произошло. – Он замялся. – И мне хотелось бы проверить, не можем ли мы помочь еще кому-то из моей семьи. Поймите, поскольку дело касается компьютеров системы безопасности, мне просто необходимо быть там. – Он вдруг улыбнулся, в упор глядя на нее голубыми глазами: – И потом, вы ведь рассчитываете на плату за все, что я сделал с вашим кораблем?

Вийя слегка нахмурилась.

– У вас нет ничего, кроме кольца на пальце, – ответила она. – Не уверена, что этого хватит.

– И вы еще называете себя рифтером! Неужели вы никогда не мечтали обчистить дворец Панарха Тысячи Солнц?

Локри расхохотался; даже Ивард ухмыльнулся. Из динамика интеркома донесся голос Марим:

– Если ты упустишь такую возможность, Вийя, я сама сдам тебя Хриму!

Губы Вийи пошевелились беззвучно, потом сложились в улыбку.

– Тогда дайте Иварду курс. Мы принимаем ваше предложение.

Брендон поднялся из-за пульта и отвесил присутствующим церемонный поклон, каким Дулу встречают равных себе, но никак не рядовых граждан. Одна рука прижата к сердцу, вторая отмахнула далеко назад и вверх.

Вийя снова вскинула бровь, потом переключила внимание на монитор.

– И повнимательнее за экраном, Аркад, – сказала она. – Мы пока не в безопасности.

21

Вечерний свет, лившийся сквозь расположенные высоко под сводами окна галереи перед входом в Зал Феникса, окрашивал деревянные панели стен и ковры в теплые тона. Галерея представляла собой длинный, широкий коридор, стены которого с равными интервалами украшали нишы, отделанные светло-янтарным камнем и мозаиками, разноцветные отблески которых падали на пол. В каждой нише стояло по мраморному бюсту правителя из династии Аркадов.

В воздухе витал аромат сандала и воска. Время от времени ниоткуда, словно из пустоты, доносился негромкий, мягкий звук, каждый раз нового тембра и звучания: то он напоминал далекие колокола, то приглушенные людские голоса, но каждый раз это добавляло помещению еще немного покоя и ощущения многовековой древности.

Эсабиан постоял немного перед бюстом Джаспара I, основателя династии – в его лице он безошибочно узнал черты своего побежденного врага. Потом он медленно двинулся по коридору, задерживаясь на пару секунд перед каждым бюстом и вглядываясь в лица. Все те же черты виднелись в каждом из следующих лиц – где-то сильнее, где-то слабее.

Стиль изваяний менялся по мере его продвижения по коридору от сухого академизма к избыточному украшательству и дальше, к манерной вычурности. Затем стиль вдруг снова становился почти классическим, но вобравшим в себя некоторые приемы предшествующих эпох. Глаза панархов и кириархей, казалось, следили за его продвижением, не позволяя ему забыть взгляд Геласаара Аркада.

Миновав примерно треть коридора, Эсабиан вдруг остановился, ощущая разгорающийся в нем гнев. Один из бюстов явно подвергся нападению вандалов: лицо обезобразили рваные выбоины, имя с постамента сбито. Несомненно, это было делом рук кого-то из этих бездарей-рифтеров, которых он же и нанял.

«Надо приказать, чтобы охрану распяли за недосмотр. А если обнаружат этого вандала...»

Мысль умерла, не оформившись до конца, когда до него дошло, что перед бюстом не видно ни осколков, ни каменной пыли. Он наклонился к бюсту и увидел, что иззубренные сколы на обезображенном лице смягчены временем и на них лежит слабый налет патины, словно от касания бесчисленного множества рук. Только теперь он вспомнил.

Лишенный лица.

Легкий холодок пробежал по его спине, и он отступил на шаг.

Место этого человека в истории навсегда забыто.

Вдруг он понял, что такого наказания не снилось даже ему, что такого возмездия не найти ни в одном из известных палиахов за всю долгую и кровавую историю Должара.

Они сделали так, словно он никогда не существовал.

Жуткая судьба этого давным-давно умершего Аркада, о которой напомнило изувеченное изваяние, лишила его покоя. Лишний раз напомнила ему, что в свергнутой им династии есть что-то такое, что он проглядел, начиная свой палиах.

Его привлекло движение позади, у входа в галерею. Он повернулся и увидел Барродаха, стоявшего в дверях с двумя другими мужчинами. Он жестом подозвал их к себе.

Когда бори приблизился, Эсабиан заметил, что тот держит в руках маленький серебристый предмет. Было что-то странное в том, как он его держит, и сердце Аватара подпрыгнуло в свирепой надежде. Сердце Хроноса!

Барродах остановился перед ним, и Эсабиан протянул руку за ключом от его царства.

Барродах в замешательстве смотрел на Эсабиана, пока его не осенила ужасная догадка.

«Он думает, что это Сердце Хроноса! – Не размышляя, он отдернул руку. – И ему известно о Сердце Хроноса не больше, чем мне. В самом деле, почему бы ему не заглотить мой палец? Он ведь не колеблясь прикажет отсечь мне палец!»

К счастью, поблизости не было видно ни одного тарканца; он почти ощущал, как зазубренный жу'летт, который полагалось носить каждому гвардейцу, по приказу Аватара врезается в его плоть.

Лицо Эсабиана потемнело, морщины в углах рта углубились.

– Дай его мне!

Рука Барродаха непроизвольно дернулась вперед – сработали двадцать лет повиновения. Эсабиан схватил шар и потянул, потом начал крутить. Барродах ахнул и едва не упал на колени.

– Господин, молю вас... – Он перекосился набок, глядя на Эсабиана, который едва не вывихнул его палец. – Это не Сердце Хроноса!

Аватар пристально посмотрел на шар, потом отпустил его.

– Тогда зачем ты явился ко мне с этим?

Барродах густо покраснел:

– Оно засосало мой палец, и никто не знает, как его снять.

Он услышал сбоку хихиканье, но не осмелился повернуться, чтобы унять Таллиса взглядом, Эсабиан посмотрел мимо него.

– Возможно, ты можешь объяснить это?

Таллис выступил вперед и низко поклонился.

– Милорд, это дизонианский мастурбатор. – Эсабиан непонимающе нахмурился, и Таллис пустился в дальнейшее объяснение: – Это такое приспособление для мужского самоудовлетворения с Дизона. Оно было среди артефактов, которые мы забрали в усадьбе гностора.

Аватар фыркнул и снова повернулся к Барродаху:

– И ты не знаешь, как снять его? – Барродах поднял взгляд на его лицо, и желудок его сжался от странного огонька в глазах Эсабиана. – Я надеюсь, это не мешает тебе в исполнении своих обязанностей?

«Он все равно намерен отсечь его!»

– Нет, Господин! – взмолился он. – От него нет никакого вреда! Я надеюсь, найдется кто-нибудь, кто сможет от... – Он осекся, проговорившись. – Кто знает, как снять его. – Он покрутил немного шар, как делал всю дорогу с борта «Когтя Дьявола».

– На вашем месте я бы этого не делал.

Все разом повернулись к Омилову – тот опустил взгляд, но лицо его оставалось мрачным.

– Вы можете включить его активный режим.

– Что ты хочешь этим сказать? – взвыл Барродах.

– Если вы включите активный режим, эта штука попытается вызвать у вас оргазм. Поскольку вы по собственной неосторожности надели его на палец, а не на что-то другое, боюсь, это будет невозможно.

В серьезном тоне гностора проглядывали искорки иронии, что почему-то было еще хуже, чем открытый смех.