Иван Граборов - Гончая свора Страница 75

"Дакт".

Скользящий удар о косую наклонность. Секция покатилась кувырком, едва не рассыпавшись.

Этого было достаточно: волчки подбросило, разметало, поле сместилось и Лима закрутило по переборкам вместе с кроватью, пару раз ударившей в спину, будто тряпичную куклу.

Привкус хлора во рту увлёк его чувства в тянущий водоворот растерянности. Как всё закончилось Лим не увидел.

***

Искры взорвались перед глазами. Что-то иголкой кольнуло под грудь. Лим очнулся от этого ощущения и пытался продышаться. Его пересохшие глотки сжались, замыкая дыхательные пути и блокируя внутреннее влаговыделение. Ядовито пахло сжиженным газом из пробитого конденсатора воздуха. Он поднялся на трясущихся локтях, закричал, чтобы избавиться от шума, стоящего в ушах – едва-едва, но это помогло. Затем мутным взором Лим скользнул по окружению.

Каюта встала боком, разломалась, но сквозь прорехи корпуса ландшафт просматривался. Они упали на солнечную сторону планеты. Сквозь вывернутый проём с входной части виднелся блёклый свет, отражённый в гранях побитой горки долерита. Шкафчик оторвало всего на половину верхних креплений и запирающий механизм остался цел. Хорошо, это было хорошо, значит с Рмун наверняка всё в порядке.

Голова кипела из-за перегрузок и скверного, по меркам выходца с Клусса, состава атмосферы. Система датчиков костюма отключилась. Шлем едва компенсировал влияние на дыхательные органы азота. Навигация перестала работать следом. Ни места, ни направления, ни времени.

Лим, еле передвигая конечностями и плохо понимая, какие из них действительно повреждены, а какие нет, пополз к шкафчику, постоянно накалываясь о россыпь шиповых осколков, недавно бывших термостойким стеклом высшего класса качества. Преодолев необходимое расстояние, он ухватился за край дверцы и попробовал сдвинуть пластинку активатора. Заело напрочь.

Рмун закашлялась где-то внутри.

– Рмун! Милая, я сейчас, я что-нибудь придумаю. Подожди… – секция со скрипом накренилась к бывшей точке входа. Они повисли на краю кратерного выступа. – Нет… – звук обдираемого о камень металла. – Рмун, держись!

Маятник камеры, зависшей в неопределённости, качнулся.

С ощутимым ускорением секция сползла с края, съехала на полтора дакта вниз до дна и сильно ударила в зернистую почву кратерного углубления, похожую на перепрелый чернозём, смешанный над глиняными комками. Острый угол секции пробил в кратере крупную дыру, размером с орудийный калибр утура. Независимый источник света поизносился за тяжёлую посадку и теперь окончательно затухал, едва помигивая сквозь треснутые диоды.

Хват ослабших кистей не удержал его. Лим скатился по наклону, соскользнул и пропал в темноте глубинных пустот.

Сюрреализм видимого походил на сон, но, без сомнений, он был в сознании, не растерявшем рассудка: полёт во тьме и бурление синих волн, плещущихся по жилам. Сильный удар плашмя, а затем приступ болевой сонливости или, как говорят службы медицинского контроля, "долой нерадивого пилота". Нейроны мозга сговариваются и, за спиной своего владельца, ограждают носитель от тела, спасая обоих. Хитрецы, большие хитрецы. Если бы не карбиновые стяжки ему не выжить. Даже хадву не смогли бы после такого встать – не то притяжение.

Тонкий лучик света, бьющий ему в глаза, прервала оторвавшаяся конструкция шкафа, грохнувшего рядом через четырнадцать гезхоров. Он был на грани, но считал, запоминал. Они с Рмун попали в некие пустоты под кратером. Возможно, их тоже вырыли загадочные творцы-создатели?

– Рмун…

Шкафчик лежал близко и всё же Рмун молчала.

– Рмун… – он не мог пошевелить даже перепонками ног. – Я не оставлю тебя… Не оставлю…

Секция, подавшись ветру, протяжно скрипнула в последний раз, словно хотела напоследок исполнить прощальную песню. Она наклонилась и, громыхнув, рухнула остатками верхней переборки на небесные ткани и её светящиеся звёзды, обращая сущее в непроницаемый мрак.

Глава 16

"…И узрели идущие проклятый мир отшумевших войн и войн, что ещё не пришли. И ласкал им стопы родник и пески и бриз. И полагали они истинно, что не долго цвести сему месту и что ввергнут его скоро в новый огонь. И увидели они там колонны дивные пред высокой горой, и вращались они в воздухе и не разобрать было древние письмена.

И встал мудрый Нугхири пред ними и вопрошал, да на посох свой опираясь:

– Кто из вас скажет, в этом месте, что есть для нас сила?

И долго давали ему ответы и не были они верны. И просили его открыться. И сказал им мудрый Нугхири:

– Истинной силой от века прибудет забота о слабых, ведь не должно ей сторониться великих дел. Ибо как много для слабых открыто путей, так много и бездн для них ширится по вселенной. И попадают в них, погибая, и других сталкивают супротив воли и неволят третьих. Направить надобно их и дать завет. И всех отыскать и указать им цель и научить мудрости. И оградить от немыслимого, за гранью лежащего, стоит незнающие миры. И потому нужна нам эта сила и от власти её возьмём и от разума и от тел. И используем её как щит от зла. И иных древних чтя, послание это, что колонны красит, мы разнесём по мирам и в дома и к небу и всюду где обитается жизнь. И так почтим мы настоящую силу. И так преумножим мы благо. И так достигнем мы истины.

Так сказал им мудрый Нугхири и хотел идти дальше, но озарились небеса и увидели они в облаках суда большие, закрывавшие свет, и армады малых и многие из них несли огонь. И оборвались нити и перестали идущие слышать да видеть иных от рода своего. И, смерти убоявшись, покинули его слабые духом, спасая себя, и многие от них родством. И остались с ним лишь двадцать сыновей и поклялись вновь, верные прежним клятвам, исполнить великое и укрылись от огня. И остался мудрый Нугхири один, хоть не был одинок, и ушёл он прочь от бойни, скрываясь. И вновь сгорел тот проклятый мир…".

Возжёгся яркий красный свет и освятил растерянные лица запертых впотьмах.

Холодок, сквозивший по стенам, подбирался ближе. Вот уже полчаса группа, ведомая Валлуром, стояла в тупике. Ручеёк улизнул за непреодолимое препятствие, возникшее в центральном ответвлении тоннелей: наклонная плита песчаного цвета, преградившая путь, насмерть упёрлась и не желала сдвигаться ни в одну из сторон даже под всесокрушающими пинками зилдраанцких шипованных бот. Если бы Валлур мог или умел ворчать, подобно Аттвуду, то прямо сейчас предался бы этому увлекательному занятию.

Кварк-глюонный сгусток плазмы, выпущенный в плиту при четверти заряда, напрочь посбивал толстенную облицовку стен ударной волной, разорвал клочьями на века уложенные перекрытия пола в пределах двадцати ярдов и, подбросив разметавшуюся труху в воздух, смешал с вековой терпкой пылью, пустив последнюю облаком на компанию заворожённых зрителей. Саму дверь погнуло лишь на несколько дюймов. С трудом, но к великому счастью группы, удалось уговорить Валлура не пытаться проверить действие на дверь стопроцентного заряда, сославшись на иссякающий запас толл-пактиридового источника питания.

– Так, что думаешь? – поинтересовался Аттвуд, присаживаясь рядом с Адайн, флегматично начищавшей оперения семи оставшихся стрел.

– О чём? – откинул прядь Флойд, сидящий напротив.

– Ты прекрасно понял меня, длинновласый исседон со своей нелепой аллергией на мак.

– Читал "Аримаспею" Аристея из Проконнеса и сыпешь едкими прозвищами? Замечательно, комнатный натуралист-любитель. Ну тогда ты, раз озарение вдруг посетило твой светлый ум, будешь "Тонзура". Или тебе больше "Впрыскмэн" нравится?

– Очень, очень смешно. – хмыкнул Аттвуд, покачав головой и прохлопав в ладоши. – Серьёзно Флойд, тебя это не беспокоит?

– Меня беспокоит. – не прерывая занятия задумчиво потянула Адайн.

– Вот! – показал на охотницу Аттвуд. – Даже её это беспокоит.

– Что значит "даже меня"?

– Не бери в голову…

– Раз ты начал разговор, Аттвуд, то тебе и делиться идеями.

– Тогда слушайте не перебивая, чёрт возьми! – прошипел он. – Нить. Всё связано с нитью, понимаете?

– Я лично ничего не поняла. – помотала Адайн головой. – О чём он?

Флойд с отрешённым выражением пожал плечами.

– Киртани с зилдраанского, как сказал Валлур, значит "Нить", так?

– Не надо наводящих вопросов Аттвуд, все давно всё знают, так что излагай сразу.

– Ладно, но только попробуйте переспросить. – пригрозил он. – Вспомните историю Шееза. Гирвулд, этот камень, который нужен морионтам для того, чтобы исполнить пророчества о двадцати первых и вернуть мирам полноту света мудрости. Он точно говорил именно про него. Спорю, что это корабельный двигатель или его дубликат. – Валлур, продолжавший долбить плиту, не подтвердил, но и не стал отрицать. – Дальше – больше. Смотрите, Мьюраи пребывает за определённое количество лет до всех событий, высаживает передовой отряд сюда, который строит базу, на которую вдруг нападает неизвестная группа генетически разных существ и вырезает персонал, так?