А. Задорожный - Звездный капитан Страница 8

Антонио мог любоваться притягательной силой драгоценного камня бесконечно, но в первую очередь он был бизнесменом, поэтому вернулся к делам.

— Лиммар снял «Око змеи» с аукциона. Он отказался продавать этот раритет. — Антонио исподлобья посмотрел на собеседника. — Не пришлось ли вам убить уважаемого антиквара, чтобы заполучить «Око змеи»?

Гость нисколько не удивился, что Мацетти не поверил в историю про наследство почившей тетушки: все коллекционеры знали об «Оке змеи».

Молодой человек, широко улыбнувшись, покачал головой:

— Ну что вы, я никого не убивал. Единственное, в чем я повинен, так это в том, что, воспользовавшись служебным положением, взял «Око змеи» без спроса.

— Вы его украли? — напрямую поинтересовался Мацетти, хотя с самого начала, как только увидел артефакт, знал ответ.

Леонардо лишь неопределенно пожал плечами.

— Не правда ли, весьма странно, что Шафт решил не продавать «Око змеи». — Мацетти внимательно посмотрел на гостя. — Вы случайно не знаете причин, по которым Шафт отказался от аукциона? Раньше он не упустил бы возможности обогатиться.

— Мне ничего об этом не известно.

Чтобы выиграть время для окончательного решения, Мацетти через увеличительное стекло вновь принялся изучать узоры на артефакте.

Каким бы сильным ни было желание завладеть уникальной вещью с планеты Эрцер–12, Мацетти прекрасно понимал: Шафт Лиммар пустится на поиски похитителя. Торговец антиквариатом — а также черный маклер и скупщик краденого — не успокоится, пока не найдет проворовавшегося администратора. Для этого у него есть и опытные люди, и необходимые связи.

О том, что Лиммар сделает с тем, кто посмел ограбить его, Антонио не хотел даже думать. Однажды двое мошенников со Звезды Ринго[2] уже пытались обмануть антикварщика, всучив ему копию шедевра известного скульптора Тавиди. Через несколько дней прибой вынес на побережье Королевы Грез[3] два мусорных мешка с их телами. Полицейские с трудом определили, где чьи конечности.

Антонио не сомневался, что рано или поздно люди Лиммара выйдут и на человека, укравшего «Око змеи». Поэтому если Антонио сейчас пойдет на сделку с этим хлыщом Леонардо, то сам попадет под удар. Воевать с антикварщиком макаронщику совершенно не хотелось, даже из–за такой уникальной вещи, как «Око змеи». И как ни велико было желание Мацетти оставить «Око змеи» себе, здравый смысл возобладал.

Мацетти отложил лупу и со вздохом разочарования пододвинул артефакт к Леонардо.

— К сожалению, я вынужден отказаться от вашего предложения.

— Как? — Ответ коллекционера обескуражил Леонардо. На лице молодого человека появилось выражение ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. — Вы, если я не ошибаюсь, собирались на аукционе Вилкинс выложить за «Око змеи» сорок миллионов. А теперь, когда я вам предлагаю эту уникальную вещь за сумму в сорок раз меньшую, вы отказываетесь?

— Совершенно верно, — подтвердил Антонио. — Отказываюсь.

— Но почему?

— Я не хочу иметь неприятности. С господином Шафтом Лиммаром шутки плохи. — Антонио развел руки в стороны. — Я не настолько смел.

— Видимо, я пришел не по адресу. — Молодой человек, не скрывая разочарования, забрал камень со стола. — Предложу его тому, кто по–настоящему ценит уникальные вещи, — оскорбленно сообщил он, пряча сокровище в бумажный пакет с названием известного бутика.

— В мире есть единственная по–настоящему уникальная вещь, — заметил Антонио. — Это собственная голова.

Леонардо не ответил. Он лишь бросил на старика недовольный взгляд и направился к выходу.

Как только Леонардо покинул гостиную, Мацетти взял телефон и подошел к окну. Отодвинув штору, он стал ждать.

ГЛАВА 7

ПОСЛЕДНИЙ ВЫЛЕТ ИСТРЕБИТЕЛЯ

— Джон, два слева, — раздался в наушниках голос штурмана.

— Понял, — произнес Хаксли и бросил истребитель вниз.

Перегрузка, уменьшенная амортизаторами, вдавила пилота в кресло до потери сознания. На экране, оставив в глазах бледный тающий след, мелькнуло солнце.

Выправив машину, Джон Хаксли увидел две серые точки, летящие на фоне космической черноты. Чужие корабли, как призраки, то терялись в пыли звезд, то возникали вновь. Бортовой компьютер после секундной паузы пометил их красными кружками, рядом с которыми появились цифры стремительно меняющихся координат. Теперь следить за полетом неприятельских кораблей стало легче.

На панели управления замелькали фосфоресцирующие огоньки, и механический голос сообщил:

— Накачка активных элементов лазеров произведена. До входа в зону досягаемости десять секунд.

Джон Хаксли с напряжением игрока, смотрящего на колесо рулетки, впился взглядом в цифры возле целей. На лбу выступил холодный пот.

«Ну вот, как и в прошлый раз, — сняв гашетку с предохранителя, успел подумать он, — начнем очередной раунд игры со смертью».

— Цель в зоне досягаемости, — сообщил компьютер.

Пространство прорезали фиолетовые лучи. Смертоносное излучение устремилось к одной из точек. Неприятельские корабли как по команде разлетелись в разные стороны.

— Вероятность поражения тридцать процентов, — бесстрастным голосом сообщил компьютер. — Накачка активных элементов лазеров закончится через пять секунд.

Расстояние до кораблей противника неуклонно уменьшалось. Хаксли недовольно поморщился: целых пять секунд, за это время его несколько раз могут превратить в атомарный газ.

— Джон, тебя берут в клещи, — предупредил голос штурмана в наушниках.

— Вижу, — отозвался он, подумав про себя: «Тебе хорошо на станции, сидя у терминала управления. Небось еще и кофеек попиваешь».

На мгновение экран мигнул. На мониторах забегали предупреждающие надписи с цифровыми параметрами. Джон натренированным движением увел штурвал вниз и вправо. Космический истребитель провалился в бездну. Звездное небо с красными кружками целей медленно завертелось, к горлу пилота подкатил ком.

— Атакованы плазменным зарядом, повреждений нет. Накачка активных элементов лазеров произведена, — сообщил равнодушный голос бортового компьютера.

Раньше, когда молодой пилот Джон Хаксли еще мог сосчитать на пальцах количество боевых вылетов, механический голос внушал уверенность, создавал иллюзию, что ты не один в тесной кабине посреди пустоты космоса. Сейчас же уверенность сменилась раздражением: бездушный компьютер так же без эмоций, помимо координат противника и состояния оружия, сообщит, что кислорода осталось на семь минут или о том, что вышла из строя энергетическая установка — и ты скоро окажешься запертым в безжизненный астероид, холодной глыбой парящий в пространстве. А через несколько дней в «черный ящик» запишется информация, что пульс пилота остановился.

Расстояние между кораблями сокращалось с неумолимой скоростью. На экране монитора появилась классификация целей: ими оказались два штурмовика типа «Душитель».

Джон выбрал тот, который на экране радара разворачивался в правом верхнем углу. Нос истребителя послушно нацелился в сторону серого пятнышка, несущегося с бешеной скоростью по звездному небу в красном ореоле компьютерного прицела. Палец утопил гашетку в рукоять штурвала. На этот раз на конце взметнувшихся в направлении противника фиолетовых лучей вспыхнула ярко–синяя искорка. Возникшая звездочка, оставляя за собой светящийся след, прочертила по черному холсту космоса яркую линию.

— Вероятность поражения восемьдесят пять процентов. Накачка элементов лазеров закончится через пять секунд.

Хаксли не стал ждать эти пять секунд, чтобы добить лазером подстреленный «Душитель», а, нажав кнопку «пуск ракет», потянул штурвал на себя. Корпус корабля легонько качнуло, и по ушам опять неприятно резануло металлическим голосом:

— Пуск ракет произведен.

Сделав неполную петлю, Джон развернулся в сторону второго корабля и, к удивлению, увидел, что вместо того, чтобы, пользуясь моментом, зайти противнику в хвост, этот на полной скорости мчался прочь.

— Накачка активных элементов лазеров произведена. Цель вне зоны досягаемости.

«Трус, бросил товарища, — глядя в увеличивающиеся цифры расстояния до объекта, подумал Хаксли. — Какой–нибудь желторотый юнец, который первый день за штурвалом. Салага. Маменькин сынок».

Но, несмотря на презрение к пилоту удаляющегося корабля, он не помчался догонять его. В этот миг пространство за бортом изменилось, и Джона наполнило невыносимое чувство безраздельной тоски, которое возникало при близости чьей–либо смерти. Это чувство с каждым разом усиливалось, безжалостно терзая душу ноющей болью.

«Да, так и есть, — глядя на показатели приборов, понял он, — ракеты попали в цель».

Джон включил экран заднего обзора. На черном полотне между созвездиями расплывалась серебристая клякса дыма и газов, из ее центра в разные стороны, оставляя клубящиеся следы, разлетались огненные осколки.