Гордон Диксон - Час Орды Страница 8

— Это ваше дело, — сказал высокий. — Если вы внесете свой вклад в защиту Галактики, то попадете под защиту всех сил обороны. Но ваш вклад небольшой. В цивилизации, откуда мы пришли, такие, как я и мой друг, могут управлять неимоверно более мощным оружием, чем то, которое будет вручено вам. Короче говоря, один наш человек обладает боевыми способностями, в несколько раз превышающими потенциал населения всей вашей планеты. Поэтому присоединитесь вы к нам или нет, это не так уж важно. Ваша помощь потребуется, когда во время сражения с Ордой на чашу весов будет доложено все, чтобы склонить ее в нашу пользу. Но все-таки она очень мала, какое бы значение вы ей ни придавали.

— Короче, — вставил более низенький, — в ваших глазах, вы — один из защитников, как и я сам, который должен сражаться против Орды. Для себя, вы — это несколько миллиардов ваших соотечественников. Выбор за вами.

— Если мы — маленькая изолированная цивилизация вдалеке от других, поинтересовался Майлз с тяжелым чувством, подозревая, что хватается за соломинку, — не имеющая большого значения, зачем Орде нас вообще трогать?

Если в центре Галактики есть много других лакомых кусочков, зачем ей прилагать лишние усилия?

— Вы не осознали прожорливости Орды, — сказал невысокий. — Считайте, что мы показываем вам фильм.

Комната вокруг Майлза исчезла. Он стоял среди пыли и камней выветренной пустыни, простирающейся до самого горизонта. Ни единого намека на присутствие разумных существ или животных. Ни даже малейшего намека на кустик, деревце или травинку. Ничего не было… ничего, кроме голой поверхности планеты.

Неожиданно он вновь очутился в комнате.

— Так выглядит мир после нашествия Серебряной Орды, — объяснил невысокий. — Эта картина взята у нескольких выживших из той расы, которая жила в центре Галактики за несколько миллионов лет назад до нас. Орда прорвалась и переработала всю органику на пищу. Вы даже не можете представить себе число членов Орды. Мы можем назвать цифру, но она вряд ли что-нибудь вам скажет.

— Но, — заспорил Майлз внезапно и резко, — если Орда в последний раз пронеслась и уничтожила все обитаемые миры, откуда появились эти записи?

— Мы не говорили, что Орда уничтожила все обитаемые миры в Галактике, — возразил высокий. — Небольшой процент выжил благодаря случайности. Даже если мы будем сражаться и проиграем, некоторые корабли после битвы с Ордой все-таки спасутся. И вновь начнется освоение Галактики. Так случилось в последний раз миллионы лет назад после прихода Орды. Жившие здесь перед нами встретили их, как мы все встречаем, сражались с ними и проиграли. В течение многих лет после этого Орда кормила своих членов на обитаемых мирах нашей Галактики, пока добыча не стала такой мизерной, что им пришлось двинуться дальше. Но, как я уже сказал, некоторые корабли сумели уйти от них. И туг и там оказались незамеченными некоторые обитаемые миры.

После ухода Орды цивилизации начали возрождаться сызнова.

— С тех пор прошли миллионы лет, — продолжил другой, — разоренные миры начали возрождаться. Посмотрите снова на ту же самую планету, которую мы вам показали вначале. Смотрите, какая она сейчас.

Майлз обнаружил, что стоит не в комнате в сердце Пентагона, а совсем в другом месте. Только сейчас вокруг него простирались холмы, покрытые травой и высокими деревьями с искривленными стволами. Издалека слышался щебет мелких птичек, и футах в тридцати от него кто-то небольшой и слишком быстрый, чтобы он успел разглядеть, промчался по травяному ковру. Затем, так же неожиданно, он вернулся в комнату.

— По всей Галактике найдется множество подобных примеров, — продолжил невысокий. — Температура, атмосфера и другие физические характеристики делают их абсолютно пригодными для жизни. Но их флора и фауна примитивны, будто прошло менее миллиарда лет с тех пор, как они вылупились из водоворота слипшейся звездной пыли и частиц. Но они не так молоды. Просто после прихода Орды они начинали все с нуля, с простейших форм жизни в океане.

— Подобные планеты пригодятся вам для заселения людьми, если вы переживете Орду, — уточнил высокий.

— Но, как вы сказали, даже если я пойду с вами, то это не изменит ровным счетом ничего, — сказал Майлз. — А если останусь, наш мир может оказаться среди тех, которые Орда пропустит по той или иной причине.

— Совершенно верно, — подтвердил низенький. Оба они апатично смотрели на Майлза. — Но, как я уже говорил, нам дорого время. Вам надо дать ответ немедленно.

Майлз повернулся и посмотрел в окно спальни, которое также выходило на узенькую полоску травы во внутреннем дворике. И на монолитную бетонную стену. Он осмотрел ее и не заметил ни маркировочных знаков, ни неровностей поверхности. Ничего; гладкая безликая стена. Майлз холодно отметил, что столь же безлика и безразлична его реакция, когда он думает о мире вокруг себя. Вопреки тому, что говорила Мэри, вопреки тому, что думали эти инопланетяне, ценность для него составляли не люди… а картины.

Совершенно неожиданно, буквально из ниоткуда, «выпрыгнула» мысль и вцепилась ему в глотку так, что перехватило дыхание. Если планету разрушат, если людей на Земле уничтожат, что произойдет с его живописью?

Его охватило понимание того, что на карту поставлено не только продолжение его занятий, а, скорее всего, принципиальная их возможность.

Зачем он останется здесь и будет рисовать, отказавшись пойти с этими двумя, если появится Орда и сотрет его мир, а вместе с ним и его картины?

У него не было выбора. Он должен защитить нерожденные призраки своих будущих картин, даже несмотря на тот потенциальный риск, что он никогда не сможет их нарисовать.

Он стремительно повернулся к двум чужакам.

— Хорошо, — согласился он. — Я — с вами.

— Отлично, — отозвался невысокий. Согласие Майлза изменило выражение их лиц и тон голосов не более, чем все остальное, сказанное им.

— Что я должен делать? — спросил Майлз. — Я думаю, мы отправимся на ваш корабль?

— Мы уже находимся на корабле, — сказал невысокий. — Мы оказались здесь сразу же после вашего согласия присоединиться к нам.

Майлз огляделся. Комната не изменилась. Полоска травы и дальняя стена дворика за маленьким окном остались прежними. Он обернулся и увидел, что двое пришельцев вышли из спальни не в гостиную. Он последовал за ними и остановился. Охранники исчезли, и на том месте, где находилась дверь в пентагоновский коридор, сейчас была только голая стена. Инопланетяне подождали, пока он придет в себя.

— Видите? — через мгновение спросил невысокий.

— Нет двери, — с глупым видом констатировал Майлз.

— Мы не пользуемся дверьми, — сказал пришелец. — Вскоре и вы не будете. Эта квартира будет вашей, пока мы не доставим вас к Боевому Порядку. А сейчас, если вы вернетесь в спальню, мы начнем ваше обучение.

Они прошли в спальню и встали около кровати.

— Сейчас, пожалуйста, ложитесь на спину.

Майлз выполнил просьбу.

— Пожалуйста, закройте глаза.

Майлз так и сделал. Он лежал с закрытыми глазами, ожидая дальнейших указаний. Ничего не происходило. Он открыл глаза, как ему показалось, только через несколько секунд. Двое пришельцев ушли.

За окном спальни дворик заполнила ночь. Тьма царила и в комнате, закрыв проем полуоткрытой двери в гостиную. У Майлза было ясное чувство, что он закрыл глаза буквально на мгновение, на самом же деле прошло довольно много времени. Его охватило желание встать и разобраться, но в тот же момент оно прошло. Он почувствовал сильную апатию и умиротворяющую усталость, как будто весь долгий день занимался тяжелой физической работой. Наравне с усталостью он чувствовал также и покой. Словно в тумане он ощущал, что в нем произошли какие-то огромные перемены, но постель, обещавшая покой, и усталость, поглотившая и скрывшая его, мешала понять, что же произошло.

Кроме того, он чувствовал, что достиг успокоения. Всеподчиняющая тихая колыбельная уюта и спокойствия, казалось, окутала его, настойчиво потащила за собой вверх, подобно гребню волны в бесконечном ласковом океане. Он миновал гребень волны и медленно заскользил вниз в следующую ложбину. Тьма надвинулась на него. Он подчинился убаюкивающему ритму.

Сознание медленно покидало его, и он почувствовал, как опускается в глубокий и естественный сон.

Проснувшись во второй раз, Майлз увидел, что за окнами его спальни наступил день или его подобие. Обычный желтый, а не красный дневной свет наполнял «колодец» дворика. Он оглядел комнату и увидел двух инопланетян, стоящих рядом с кроватью бок о бок и наблюдающих за ним.

Постепенно Майлз начал приходить в себя. Он чувствовал себя совершенно иначе: удивительно легко и собранно. Исчезновение привычных мелких неудобств и ощущений заставило его внимательно всмотреться, а осталось ли у него прежнее тело.