Любовь Безбах - Агрессор Страница 8

— Курс на Кардабай, — приказал я Надыкто.

Надыкто начал быстро отдавать приказания. Наш флот в неполном составе устремился к Кардабаю.

…Как она чувствует себя, непривычная к обыкновенным нагрузкам?..

Кардабай тоже входил в условия ультиматума. Я надеялся поражением Кардабая немного остудить пыл зарбаян. Кардабай тоже готовился к нападению. Правда, без поддержки Земли и, разумеется, без какой-либо поддержки Содружества. Кардабай получит по заслугам, ведь его флот, в свою очередь, тоже не пришел на помощь соседям, когда они со мной воевали. На нашей стороне стояли внезапность, численный перевес, скорость и дисциплина. Кардабай смог выставить против нас военную эскадру в 26 кораблей, моя эскадра, шедшая на Кардабай, составляла 49 судов. Кардиане знали о численности вражеского флота, поэтому, стоило нашим кораблям появиться на их радарах, кардиане обстреляли нас ракетами дальнего действия. Этим они нарушили Кодекс, запрещающий применение подобных ракет вблизи населенных и пригодных к жизни планет. Наши артиллеристы без труда перехватывали ракеты в середине полета. Мы пока не стреляли, стремясь подавить противника демонстрацией мощи. Крылья нашего флота изогнулись спиралью на виду у противника. Эскадра Кардабая непрерывно извергала огонь, как извергает лай маленькая напуганная шавка. Я вышел на связь с флагманом кардиан и предложил сдаться. В ответ кардиане только усилили обстрел. Сквозь строй кардабайских судов со стороны планеты навстречу нам понеслись раскаленные добела "веретена" — на Кардабае заработали наземные установки противопространственной обороны. На вылете из атмосферы температура "веретен" достигала десяти тысяч кельвин. Наши корабли маневрировали, уворачиваясь от "веретен". Уничтожать эти снаряды ракетами было довольно опасно: "веретена" распадались на несколько крупных осколков, летящих по отдельным непредсказуемым траекториям, способных пробить обшивку корабля за счет температуры и скорости. Шесть наших кораблей на время отошли в сторону, извергая ослепительно-белые огненные струи.

Несмотря на обстрел с планеты, мы уверенно сближались с противником. Со стороны кардианского флота полетели первые торпеды. Корабли Кардабая не стояли на месте. Снова начались попадания. Мы все еще не отвечали, занимая оборону. Особенно юркая канонерка засадила торпеду "Стремительному" в район шлюза причала, и флагман содрогнулся от боли. В ходовой рубке не было слышно, как суетилась внизу команда, вручную задраивая переходы и гася пламя. Во время боя мои люди не доверяли автоматике. Несколько наших крейсеров по моему приказу начали класть торпеды. На борту неприятельского флагмана занялся пожар. Пожар внутри космического корабля — страшная вещь. Часто случается, автоматика задраивает переборки, а экипаж не успевает вовремя покинуть горящие отсеки. Часто люди задыхаются от дыма прежде, чем рванет взрыв. Эскадра Кардабая потеряла порядок, каждый старался отойти подальше от взрывоопасного линкора. Я предложил капитану горящего флагмана остановить бой и сдать эскадру. Вместо ответа капитан приказал кардианским кораблям не нарушать боевой строй. С горящего судна полетели торпеды. Мне не нравился неравный бой, который приняли эти горе-вояки, никогда боя не ведавшие.

Я вышел на связь с императором Кардабая. Кардабай — маленькая планета величиной с Луну, не имеющая особого веса в политике Содружества, торгующая сигаретами, шортами и сандалиями, а все туда же — империя! На экране замаячило холеное лицо императора. Его жирные брыли тряслись от страха, как у перекормленного хряка. Я пригрозил ему жесткой расправой, если он немедленно не отзовет остатки эскадры и не приготовит планету к добровольной сдаче. Он заверил меня, что все сделает.

Из рубки связи я перешел в ходовую рубку. Флагман эскадры Кардабая рванул. Пузырь белого пламени распирало во все стороны с непостижимой быстротой. Раскаленная пленка качнула "Стремительный". Обзорные экраны прояснились. Большого корабля не стало. Прыгунов в пилотажной рубке победно взмахнул кулаком, артиллеристы в боевой рубке радостно взвыли. Я особой радости не ощущал. Корабли Кардабая бестолково сгрудились в кучу, затем медленно, один за другим, стали занимать каждый свою орбиту. Бой был окончен.

Мы вышли на низкую орбиту Кардабая, переполнив ее своими кораблями. Видимая поверхность планеты напоминала сильно искореженный ржавый лист железа. Потом на поверхности показалась водная гладь, а дальше пошла сплошная облачность, лихо закрученная в спираль. Возник соблазн сгрести ложкой эту аппетитную на вид "пену" и съесть. "Стремительный" проплыл над центром пенной спирали, позволив заглянуть в глубокий "глаз" циклона. Жаль, что Она не видит… Я на время расслабился, и ко мне снова пришла Алика… Непрошенная картинка ярко нарисовалась в моем сознании, как Алика, испуганная, одинокая, мечется в неизвестности по чужой яхте. Я не мог отделаться от мысли, что она находится в моих руках и совершенно беззащитна. Эти мысли нравились и не нравились мне. Я позвонил Ивану Сергеевичу и попросил его проведать Алику.

От мысленного созерцания Алики меня оторвал звонок адъютанта, сообщившего о готовности шлюпок. Такие большие суда, как "Стремительный", в том числе крупные и средние крейсера, выводятся в космическое пространство лишь единожды. Вернее, выводятся их части. На орбите планеты завода-изготовителя их собирают, и вся жизнь корабля проходит в космосе.

Я отправился на Кардабай в сопровождении своих помощников, по пути оглядев сильно закопченные борта линкоров и крейсеров. Похоже, скоро им и маскировка не потребуется — на фоне черного пространства их никто не увидит.

ПРОФЕССОР КАЧИН

Матвей быстро насаждает свои порядки. Императора он выгнал взашей.

— Мне не нужен человек, не желающий помогать попавшим в беду соседям, зато пославший собственных людей на верную гибель, — заявил он императору. — Мне не нужен руководитель, который не умеет использовать ресурсы планеты и держит экономику в черном теле, а население — в нищете. Убирайтесь вон.

Часть администрации Кардабая разбежалась сама, многих из оставшихся чиновников Матвей выгнал так же, как императора. Теперь планетой правит губернатор. Он не из наших людей, он коренной житель Кардабая. Тридцать лет он проработал в администрации, вернее, служил при дворе императора на невысоких постах и отлично знает все местные особенности. Этот пожилой кардианин в спокойном тоне честно высказал Власову все, что о нем думает. Матвей невозмутимо его выслушал. После этого он беседовал с кардианином четыре часа и передал управление государством в его руки. После этого он и его помощники собрали оставшихся членов правления для длительной беседы и пересмотра бюджета планеты, ибо почти все статьи вызвали у Власова искреннее недоумение. Чиновники не возражали ни против навязанного сверху губернатора, ни против новых порядков, вводимых Власовым с учетом местного менталитета. К тому же они быстро поняли, что высказывать собственную точку зрения при новом владыке не возбраняется, но только при условии, что точка зрения является дельной и имеет практическую ценность.

Нововведениями остались довольны коммерсанты. Теперь они будут торговать на захваченной Власовым территории почти без пошлин и лишних формальностей, а это — четыре планетарных системы и несколько независимых планет! От некоторого понижения цен выигрывает население. Предприятиям выгода: с понижением цен покупатели смогут купить больше товаров — можно увеличивать производство. Люди смогут свободно перемещаться внутри нашей территории, не нужно утомлять себя оформлением кучи бумаг.

Нововведения вызвали недоумение среди населения, проживавшего в последнее время в постоянном напряжении. Люди ожидали, что их ограбят, погонят с обжитых земель, заставят непомерно трудиться, запретят покидать пределы Кардабая, отберут последнее. Ничего подобного не случилось. Не случилось вообще ничего экстраординарного. На собственность жителей никто не покушался. Захватчики не претендовали на казну Кардабая, не требовали контрибуций, не грабили и вообще не лезли на глаза. Жизнь текла своим чередом, население несколько расслабилось. Люди "снизу" увидели только типичную смену власти, и ничего больше. Пикетчики, демонстранты, строители баррикад и партизаны разошлись по домам. Патриоты успокоились.

Нам нельзя было засиживаться на Кардабае. Флот Земли находился совсем недалеко. Ремонтные бригады спешно латали корабли на орбите, челноки доставляли с планеты универсальные комплектующие, купленные экипажами судов у местных производителей за котирующуюся земную валюту. Наши люди с тоской смотрели на планету из иллюминаторов. Власов не позволял людям расслабляться во время военных действий. На планету высаживались только те, чье присутствие там было необходимым. Люди из ремонтной бригады могли чувствовать себя счастливыми, ступив разок на открытую почву Кардабая. Мало кто из астронавтов мог похвастать тем, что выходил в открытый космос за пределы корабля. Для этого существовали специально подготовленные бригады космонавтов. Как правило, астронавты имеют две смежных профессии, но не больше.