Владимир Подольский - Звезды на дисплеях Страница 9

Что-что, а 'выжимать соки' сержант-инструктор умел великолепно, посему строй застыл недвижно: попадать в зону особого внимания командира никому не хотелось. Сержант уже собрался, было, махнуть рукой и распустить строй, но тут из второй шеренги раздался всё же вопрос:

- А пересдать зачёт можно будет?

- Не ожидал от вас, Оганесян! - вид сержанта явил крайнюю степень огорчения. - Слушайте же внимательно, мой друг! Пересдать нельзя только в том случае, если вы загнётесь на лунной поверхности под лучами солнышка. Если же вы останетесь живы, но получите нулевую оценку, то носить вам её в зачётке ровно год. А через год можно будет попробовать пересдать, с сегодняшними салагами, теми, кто на курс младше. И это будет ваш последний шанс. Лично для вас график сдачи никто ломать не станет и на Луну вас с оркестром и цыганами индивидуально не повезёт.

Да не печальтесь, курсант, умереть мы вам не дадим, таких случаев в училище ещё не было. Если только вы лично не ухитритесь стать главным фигурантом первого такого инцидента! Доступно?

- Так точно... - пискнул Оганесян.

- Тогда предпоследние напутствия: очень рекомендую всем вечерком вдумчиво посидеть в гальюне, потом благодарить будете. На ночь полистайте конспекты, но не увлекайтесь, отбой через четыре часа. Перед сном проверить скафандры. Подъём завтра в семь Зулу, вылет в одиннадцать Зулу. Что такое 'Зулу', Куприянов?

- Зулу... э.. это от немецкого Zeit, всемирное время. Оно принято в космосе и на Луне...

- А почему говорят Зулу, а не Цайт?

- Всемирное время обозначается буквой 'Z', а Zulu это её стандартное произношение при радиообмене в условиях помех!

- Молодец! Растёшь на глазах, пилот! Наша База тоже живёт по Зулу, так что, переведите свои часы, те, кому родители уже доверяют их носить. Разойдись!

Часы, конечно, были у всех и, руководствуясь найденной в коридоре информационной панелью, курсанты переставили время и разошлись по двухместным 'каютам'.

Серёга Куприянов и Вася Кондратенко, поскольку шли в списке один за другим, оказались соседями. Да они всегда были вместе...'

- Ну, нет, уволь меня, Маруся! Не могу я о себе в третьем лице рассказывать: 'Василий Кондратенко пошёл, Василий Кондратенко спросил...' Я буду просто рассказывать, а ты потом правь, как тебе захочется.

- Не проблема, капитан, я отредактирую. Зато потом издадим книгу, деньги пополам!

- Да кто её купит? Все прилавки завалены ерундой: 'Лекс против космических пиратов', 'Лекс и пришельцы с Андромеды', 'Охота на Лекса'. Сенсация десятилетия! Самый покупаемый и самый скромный автор-невидимка! И тут же флеши со стереофильмами по мотивам...

Пошёл я как-то в такое кино, когда в отпуске был. Посадили меня в кресло, дали выпить какое-то снадобье - 'нет-нет, не наркотик, просто растормаживает воображение!' - и шлем на голову. Полный эффект присутствия. Даже горелой изоляцией запахло во время 'пожара'. Эх, и натерпелся страху! Особенно, когда в истребителе оказался, а он мёртвые петли да бочки начал крутить. Веришь, за подлокотники стал хвататься, чтобы из кресла не вылететь!

- Это всё для молодых, капитан. Зрелые люди по-прежнему читают зрелые книги.

- То есть ты, компьютерная программа с ходу и с первого разу напишешь зрелую книжку?

- Хотелось бы. Вы, кстати, не обратили внимания на имя автора всего этого дурацкого сериала про Лекса?

- Я же говорю, дама какая-то скромная, себе на уме, видно. На людях не появляется, интервью не даёт... Мэри Хантер, вроде...

- А на русский перевести?

- Имя? Это будет... Мария Охотник... Что? Я правильно тебя понял?

- Да-да! Правильно, это я, капитан... Только вы никому не рассказывайте!

- Ну, ты убила меня, Маруся! Горжусь, честное слово! Такого наворотить!

- Теперь не сомневаетесь?

- Теперь, нет.

- Тогда, выпейте кофейку и продолжим.

- Мне может быть с тобой стоя разговаривать? - Капитан обозначил стремление подняться с ложемента. - Как с всемирно прославленной миллионершей?

- Всё вы шутите, Кэп! Это я должна с вами стоя разговаривать. Как с отцом и учителем. Это вы мне дали настоящий разум. Но, встать я не могу.

- За что же не боясь греха...?

- Петушка хвалит Кукуха! До окончания вашей вахты чуть больше двух часов, Кэп, хотелось бы сегодня этот рассказ закончить.

- Есть, мадам, продолжаю:

'Серёга меня и спрашивает:

- Не боишься, Вась?

- Да нет, всё штатно!

- А я чего-то опасаюсь, предчувствие, вроде...

- Ерунда, Серый, прорвёмся, всего-то трое суток автономки, сигнализация в случае чего есть, на тренажёрах у тебя всё с полпинка выходило, сдашь и смеяться будешь!

Повеселел, смотрю, Серёга, защёлкал клавишами, конспект в голове освежает. Сходили, проверили свои скафандры, подзаправили, старательно отдали дань совету сержанта-инструктора.

А потом, перед отбоем, мы с ним ещё в 'созвездия' сыграли на своих ноутах. Это такая игра, очень полезная для нас, пилотов. Каждый из штурманов должен моментально ориентироваться на небесной сфере.

На экранах двух компов, соединённых в сеть, синхронно выдаётся вид звёздного неба, сначала довольно крупно: два-три созвездия, потом помельче, по созвездию, причём в самой разнообразной ориентации, потом - вообще - фрагментами, по несколько звёзд. Кто больше и раньше угадает, тому очки. Интерфейс у программы, по тем временам, был продвинутый, акустический, вот мы и повеселились, стараясь переорать друг друга:

'Центавр! Волосы Вероники! Пояс Ориона! Лира! Наугольник! Южный Крест!' Вообще, Серёга был чемпионом курса, но я у него иногда выигрывал, как и в этот раз. После сходили в душ - спасибо тебе коллега Браун! - и улеглись на жестковатые для Земли кушетки. А для Луны - самое то, мягче пуха. Пристегнули одеяла посвободнее, хоть и не невесомость, а слететь на пол во сне можно запросто, и - спатеньки. Только Серёга сначала ворочался и бормотал, по-моему, продолжал и во сне в созвездия играть. Реванш у меня брал, наверно.

Вы не думайте, что у нас в училище была какая-то там особенная муштра и вообще - казарма. Нравы были довольно свободные, хотя мы и считались военнослужащими и подчинялись неизбежной в этом смысле дисциплине. Зато, при окончании училища каждый получал вместе с дипломом звание лейтенанта запаса, если летел работать по распределению, или просто лейтенанта, если уходил служить в ВКС России или ООН...'

- Капитан, а этот Браун, он что, русский был?

- Наполовину. Его предки в США уехали, давно уже. А когда там заварушка началась, успели вовремя смотаться, пока границы не закрыли и вообще самолёты летали. Опасались они очень, что их детей в армию позабирают и пошлют на юг с неграми сражаться. Они тогда там про политкорректность позабыли, и негров снова неграми стали называть. Прилетели, говорят, нищие, амеро-то упал до нуля, а у них все сбережения в амеро были. Я его тут, на Европе встретил как-то. Он ещё летал и был на хорошем счету. Очень кстати, говорил, ему премия за воду тогда пришлась.

- Продолжайте, капитан.

- Есть, мэм:

'Прогудел сигнал подъёма. Я вскакиваю по курсантской привычке, забыл, что на Луне, если бы не одеяло на резинках, в потолок бы вписался. А Серёга стоит полотенцем вытирается, уже умылся. Это уж, как всегда: свойство у него было просыпаться за пять минут до подъёма, и пока остальные в умывальниках толкаются, спокойно бриться и одеваться. Я его привычке всегда завидовал, но себя будить не разрешал: сам думал научиться, да так и не вышло. До сих пор в любых условиях сплю как сурок и до последнего.

Ну, все утренние дела, позавтракали, одели свои 'Доспехи-2', встали в строй. Сержант-инструктор снова прочитал нам свои предпоследние наставления. Он всегда так говорил, - 'предпоследние' - из суеверия, что ли? - и потопали в коллективный шлюз, а далее грузиться на реактивную платформу 'Пенал'. Она хоть и крытая, но не герметичная, только в пилотской кабине можно держать атмосферу, а солдатики, или в данном случае - курсанты - и так посидят. Уселись, пристегнулись, пересоединили штуцеры шлангов к местной воздушной магистрали, чтобы смесь в баллонах не расходовать.

Пилоты разогрели реактор, засвистел пар в соплах, - слышно, только если шлем приложить к стенке, а так тишина - потом этот свист перешёл в ультразвук, платформу закачало - значит, поднялись с полозьев и встали на струи - и полетели.

Эта платформа тогда была ещё ничуть не устаревшая, хотя и неказистая: с виду два корыта соединённые краями. Но пилоты её очень ценили за надёжность. Да и покупали её у России очень охотно, и турки, и иранцы, и Европа и даже японцы. Те, правда, меняли всю интеллектронику и электронику на свою, бзик у них такой.

В верхнем корыте, впереди была пилотская кабина, потом грузовой отсек с откидными скамейками по бортам, сзади аппарель для входа-выхода. Нижнее корыто - двигательный отсек с реактором и баками с рабочим телом. Из него же вниз выходят дюзы. Под аппарелью ещё одна дюза горизонтального хода и впереди - тормозная. Лунные асы-пилоты, впрочем, демонстрируя высокий класс вождения, тормозили, обычно поднимая платформу на дыбы и бережно ставя её полозьями на грунт после гашения вертикальной и горизонтальной скорости.