Полюс Доброты - Мила Бачурова Страница 24

Эри высунула руку из-под одеяла, протянула к печке. Осторожно коснулась кирпичей — ледяные. Тепло шло только от металлической дверцы, за которой потрескивали горящие ветки.

Так, а Серый ведь наказал следить за печкой. И что это значит, спрашивается? Куда нужно смотреть и что делать? В Бункере, когда взрослые давали какое-то задание, они все подробно объясняли... От адаптов такого не дождешься. Не успела переспросить или уточнить — твои проблемы, через секунду спрашивать будет не у кого. Перемещаются эти парни с бешеной скоростью, как будто гонятся за ними.

Эри вздохнула. Из глубин отмороженной памяти всплыло выражение «подбросить дров». Наверное, читала в какой-то книге — в те счастливые времена, когда в голову не могло прийти, что когда-нибудь придется заниматься «подбрасыванием» самой. Наверное, Серый, наказав «следить», имел в виду именно это — подкладывать новые дрова взамен сгоревших.

Подумав, что о металлическую дверцу можно обжечься, Эри обернула ладонь краем одеяла. Взялась за ручку, потянула дверцу на себя. Вовремя: ветки внутри печурки частично прогорели и просели. Порадоваться своей сообразительности Эри не успела: почувствовала, что пахнет паленым, а в следующую секунду поняла, что пальцам, которыми обхватила ручку, горячо, а запах идет от плавящейся синтетической ткани.

Эри вскрикнула и отдернула руку. Ахнула, увидев, как скукожился и собрался складками пострадавший угол одеяла. Попробовала разгладить — безрезультатно.

От неловкости стало жарко. Эри поджала губы, ругая себя.

Ну как можно было не сообразить, что от соприкосновения с горячей поверхностью синтетическая ткань может оплавиться?! Адапты — не Любовь Леонидовна и не Елена Викторовна, выражений выбирать не станут. И сочувствовать тому, что Эри едва не обожглась, тоже... Серому хорошо: бросил «следи за печкой» и ушел! А она тут как хочешь, так и разбирайся...

Ох. Печка!

Ветки внутри, пока Эри возилась с одеялом, прогорели еще больше. Надо добавить новых.

Эри присела возле охапки на полу. Неуклюже вытащила ветку — длинную, в топку такая не влезет. И что с ней делать? Пилить? Рубить? Эри беспомощно оглянулась по сторонам.

Инструментов адапты ей не оставили. Сами ломали ветки голыми руками, и, судя по всему, считали, что и «бункерная» с этим запросто управится.

На то, чтобы разломать на три части первую ветку, времени у Эри ушло немало. Потом она сообразила, что на один конец ветки можно наступать ногой, так получалось лучше. К моменту, когда вместо принесенной Серым охапки на полу лежала куча огрызков, ладони у Эри нещадно саднило, а содержимое печки почти догорело.

Эри быстро, пока не потухло, принялась запихивать в горящее нутро наломанные ветки. Порадовалась, что поместились не все — значит, попозже можно добавить еще. В этот раз дверцу она предусмотрительно руками не трогала, толкала дрова щепкой. А потом увидела, что рядом с печкой в стену вколочен гвоздь, и на гвозде висит толстый, черный от копоти металлический прут, загнутый на конце буквой «Г».

«Кочерга», — вспомнила Эри еще одно книжное слово. Ей можно и дверцу подцеплять, и головешки в печке мешать. И как сразу не сообразила. Эри сняла кочергу с гвоздя, и, гордая своей догадливостью, открыла дверцу. Деловито потыкав в тлеющие головешки, с сожалением закрыла... И вдруг поняла, что согрелась. То ли от волнения, то ли от работ по заготовке дров. А может, в помещении действительно стало теплее.

Эри, уже по-хозяйски, огляделась и увидела в углу комнаты кресло. Широкое, разлапистое, так и манящее присесть. Она поднатужилась, уперлась руками в спинку — и чуть не упала. Кресло, оказывается, было оснащено колесиками, и легко поехало вперед.

Эри прикатила его поближе к печке. Застелила одеялом, уселась. Гораздо удобнее, чем на скамейке... Вытянула уставшие ноги. Скоро почувствовала, как побежало по ступням тепло. Как закололо тысячью иголочек подошвы, как заныли, отогреваясь, пальцы... Свеча, пришлепнутая Серым к столу, сгорела наполовину. Эри заставила себя выбраться из кресла, придвинула стол поближе. Горящая свеча успокаивала, дарила уют.

Эри плотнее запахнулась в одеяло. Слушала, как потрескивают за заслонкой горящие ветки, и не думала, кажется, вообще ни о чем — слишком устала. Просто наслаждалась теплом и возможностью отдохнуть, понимая, что это ненадолго. Скоро ей снова придется вставать и подкладывать ветки. Да еще нужно присматривать за чайником. Наверное, это означает снять его с самодельной плитки, когда закипит... Ну что ж, хотя бы тут она уверена, что справится. Да она со всем справится! Она вовсе не такая никчемная, как думают Серый и Мрак, просто пока не привыкла. Все происходит слишком быстро, она не умеет жить в таком сумасшедшем темпе, поэтому адаптам с ней трудно.

Пока трудно, поправила себя Эри. Это ненадолго, вот увидите. Она осмотрится, привыкнет к лыжам, и поедет не хуже парней. Отец, когда они встретятся, сможет ею гордиться.

Отец представлялся Эри похожим на Григория Алексеевича — таким же добрым, уютным, умеющим выслушать. Может быть, они даже знакомы — отец ведь наверняка приходил в Бункер. И он знаком с Еленой Викторовной, Вадимом Александровичем. Уж он-то сможет пролить свет на то, для чего понадобилось создавать Эри — вот такую, нелепую!

«Климатические условия на поверхности не годятся для нормального существования таких, как мы с вами, — вспомнила Эри слова Любови Леонидовны. — Сейчас там могут выживать только адапты, пребывание наверху людей с неадаптированными генами смертельно опасно. Когда-нибудь, несомненно, вы или ваши потомки выйдут из Бункера, чтобы нести свет знаний тем, кто предпочел цивилизованному обществу откат в каменный век — но, увы, не сейчас. Сейчас наша задача — сохранение знаний, наработанных предыдущими поколениями. Наверху эти знания востребованы все меньше и меньше, они стремительно забываются. Мы — на сегодняшний день единственный на обозримом пространстве очаг, в котором поддерживается огонь цивилизации. Остальные предпочли более простой и комфортный путь регрессии...»

«Путей много», — буркнул Мрак. И ткнул палкой в снег, показывая на разбегающиеся в разные стороны лыжные следы.

«А выбрать надо один, — добавил Серый. — Пойдешь с нами?» — он обращался к Эри.

Лицо адапта пряталось за капюшоном, Эри его почти не видела. Старалась разглядеть — и никак не могла.

«Пойдем, — продолжал уговаривать ее кто-то в накинутом на голову капюшоне. — Там тепло. Там жарко... Там огонь!» — он сбросил капюшон, и Эри отшатнулась — оказалось, что голова человека объята пламенем.

Человек расхохотался — изо рта вырвались языки огня. Взмахнул руками — ладони вспыхнули. Стало жарко. Нестерпимо жарко...

Эри проснулась и завизжала. На полу полыхал костер из наломанных для печки веток.