Элирм VI - Владимир Посмыгаев Страница 2

— Чертоги Диедарниса могут хранить в себе не только координаты следующего чуда света, но и сведения о местонахождении одного из артефактов тринадцати, — ответила Ада. — Это возможность, которую нельзя упускать.

Профессор задумался.

— Значит, туда отправлюсь и я.

— Думаешь, стоит? Встретиться лицом к лицу с Генри Ллойдом…

— Меня интересует не столько Август, сколько тот парень. Эо О’Вайоми. Я бы хотел познакомиться с ним поближе.

— Зачем?

Очередной болезненный укол. Всего на одно краткое мгновение, но девушка напряглась, что для внимательного взгляда ученого не осталось незамеченным.

— А в чем дело? Ты против?

— Судьба Эо О’Вайоми меня не интересует, если ты об этом. Лишь впустую потратишь время.

И снова ложь. Обжигающий токсичный яд, заставляющий сердце биться быстрее и с горечью искать ответ на вопрос: «Почему?».

— И тем не менее, я приму приглашение, — Файр откинулся на спинку кресла и перевёл взгляд на часы. — Уже поздно. Может, пойдем в кровать?

— Ты иди. Я подойду позже.

Профессор медленно встал.

— Как и всегда…

— Что ты имеешь в виду? — удивилась девушка.

— А то ты не знаешь.

— Нет. Поясни.

— Ада, ты избегаешь близости со мной вот уже полтора месяца. С того самого дня, как вопреки моей просьбе отправилась в Затолис. Не знаю, что с тобой происходит, но то, что я вижу — ненормально.

— Эд, ты ведь сам хотел, чтобы я была человеком. Так и позволь мне побыть настоящей женщиной, а не покладистой секс-куклой. Со своими мыслями и тараканами в голове. Мне просто нужно время, чтобы в себе разобраться.

— Я могу помочь. Мы можем вместе всё обсудить и найти решение. Для этого вовсе не обязательно от меня закрываться. Нормальный человеческий диалог. Понимаешь?

— Не надо. Я справлюсь. Вот увидишь.

Девушка встала и направилась к выходу.

— Ты куда?

— Хочу прогуляться. До ночного рынка и обратно. На пару часов. Раз завтра мы сворачиваем лагерь и возвращаемся обратно в империю, то я бы хотела кое-что прикупить.

— Ада, постой, — Файр шагнул вслед за ней. — Я хочу, чтобы ты ответила на один простой вопрос.

— Какой?

— Между нами все хорошо?

Как Доусон ни пытался, но в этот момент он почувствовал себя жалким. Наивным и неуверенным в себе подростком, что стыдливо пресмыкается и буквально выторговывает из любимой женщины столь необходимое ему признание.

— Почему ты спрашиваешь? Ведь это ты меня создал. И именно ты меня запрограммировал, чтобы я тебя любила несмотря ни на что.

Сердце ученого вновь сжало раскаленными тисками, ибо из всех мыслимых и немыслимых ответов именно этот, пожалуй, был наихудшим. Тем, что вот уже на протяжении пяти десятилетий терзал его догадками: «А что если?», «Что бы случилось, если бы этого кода не было?», «Стала бы она для него центром мира?», «Отправилась бы на Элирм вслед за ним, навсегда распрощавшись с могуществом бога?».

— Я говорил не об этом.

— Всё хорошо, Эд. Между нами всё хорошо. Я просто хочу прогуляться.

На последней фразе Ада нежно улыбнулась и вышла за дверь.

* * *

— Шлюха…

Эдвард Доусон стоял у края парапета и тяжело дышал, заливая пол и стены лужами крови.

Раздробленные в мясо кулаки с белеющими в лунном свете костяшками пальцев, пара открытых переломов, опаленные лохмотья брезентовой крыши и вдребезги раскуроченное оборудование, превращенное вспышкой ярости в груду дымящегося хлама.

Досталось и овальному креслу. Как и самим каменным стенам, что были оплавлены и потекли, напоминая застывшую лаву.

Про книги и свитки и говорить не стоит. Те были обращены в кучки пепла еще в самом начале.

— Холодная бессердечная шлюха… — повторил профессор.

Он думал, что остался один. Наедине со своей болью и гневом. Оттого и дал волю раздирающим изнутри чувствам, пока не услышал хруст битого стекла и звуки приближающихся шагов.

— Признаю, Эдвард, ты меня удивил, — мягко произнес Окрус. — Сто одиннадцать лет, но ты так и не утратил человеческих качеств. Скорее наоборот. Эмоции и гормоны бурлят в тебе как в молодом мужчине.

— Сейчас не самое подходящее время для разговоров.

— Именно поэтому я и здесь.

— Зачем?

— Долг дружбы. Если одному из нас плохо, то второй просто обязан прийти другому на помощь. Разве не так?

— И что ты предлагаешь?

— Поговорить. По душам.

— Мне нужны не разговоры.

— А что?

— Я хочу взять паузу. На пару лет.

— Ты же знаешь, что это невозможно. Процесс уже запущен, и, к сожалению, обратного пути нет.

Окрус прошел прямо сквозь парапет, а затем уселся на него сверху, вглядываясь в мерцающие огни городской цитадели.

— Я не смогу нормально работать, зная, что моя жизнь от меня ускользает, — профессор выдержал минутную паузу. — Жена ушла от меня. Лучший друг меня презирает. Любимая женщина с каждым днем все отдаляется, превращаясь в бессердечную пародию на снежную королеву. И даже ты… постоянно что-то скрываешь и утаиваешь, будто бы ведешь двойную игру.

— Элли приняла единственно верное решение. Генри сделал свой выбор в пользу того, что считает правильным. А Ада просто-напросто немного запуталась. Что до меня, то я всегда был и остаюсь на твоей стороне.

— Запуталась… — повторил Доусон. — Её замешательство сводит меня с ума.

— Не так страшно потерять человека, как из-за человека потерять себя, ­— Окрус задумчиво поднял глаза к звездному небу. — Не стоит искать счастье в других. Ведь оно не в них, а в свободе быть собой и на своем месте.

— Ада моя. Была, есть и будет.

— Не хочу тебя расстраивать, но Ада перестала быть твоей в тот самый день, как обрела самосознание.

— Нет, — Файр покачал головой. — Так быть не должно.

Стихиалий улыбнулся.

— Знаешь, когда-то я тоже был молодым. И даже помню свою первую любовь. Тогда я совершил все мыслимые и немыслимые ошибки. Писал по сотне сообщений, то обзывая её, то уговаривая вернуться. Стоял с букетом роз у дверей подъезда. Говорил, что обязательно изменюсь и всё исправлю.

— Писал по сотне сообщений? — удивился профессор. — Твой мир был технически развит?

— Он не сильно отличался от вашего. Но это не важно. Это было давно. Тысячи лет назад. Важно то, что именно тогда я усвоил для