Рождение Жнеца - Сергей Леонтьев Страница 2

А ведь как всё красиво начиналось! Напутственные слова, пожелания выпуска в том же составе, громкие и пламенные речи. Прям не поступление, а первомай настоящий. Реально, транспарантов и шариков не хватало. В процессе обучения розовый туман принялся рассеиваться, а мир вокруг приобретать всё более чёткие очертания.

Уже тогда стоило задуматься об ожидающих меня «перспективах» в действительности. Да что там, надо было сразу валить! Возможность сменить направление будущей сферы деятельности на первом курсе имеется у каждого. Возможность была, глаза зрячие тоже, а вот навыки пользования мозгом отсутствовали.

Началась первая практика, которая только шрифтом Брайля не дала понять, что будет всё не так, как на бумаге. Что многое из теории банально не работает, а если и работает, то совсем не так. Да и наставники прямо говорили, чтобы мы забыли всё, чему нас учили.

Удивительно, но даже уголовно-процессуальный кодекс мог трактоваться по-разному. Одни поступки действующих сотрудников вызывали истинное восхищение, другие же откровенное недоумение, это если мягко выразиться. Порой вообще возникал вопрос, почему эти «практики» до сих пор не там, куда с их лёгкой руки отправляются другие.

Потом реформа. Сама затея выглядела достаточно разумно, только её подвела реализация на местах. Руководящий состав остался практически не тронутым, зато по земле прошлись калёнными граблями основательно. Больше походило на избавление от «неугодных» и «неудобных», чем на что-то иное.

Такой подход побудил многих профессионалов своего дела принять «офицерское решение». Не без сожаления, но «старички» уходили, унося бесценный опыт, никому не переданный и, как оказалось, ненужный. И снова судьба давала шанс и знаки, но было поздно.

Получить должность опера в желаемом отделе г. Владивосток мне было не суждено. Все «вкусные» и перспективные места были заняты теми, чьи руки оказались волосатей. Но окончательно надежда умерла и розовые очки слетели, когда выяснилось, что вообще ни в одном отделе города нет вакансий оперуполномоченных.

В участковые хоть сегодня, но только не в розыск. Ко всему оказалось, что и съём жилья в начале службы просто непосильная ноша. Вот так диплом, офицерское звание и радужные перспективы поехали туда, где выходцу из детского дома предоставили угол – в г. Большой Камень. Жизнь окончательно окунула меня с головой в жижеобразные реалии этого несправедливого и жестокого мира.

Видимо, этого оказалось недостаточно, так как по приезду, в единственном городском отделе ставки оперов тоже были заняты. Так я и стал следователем. Руководство требовало показатели, а какой ценой и за счёт чего, их откровенно не волновало. Однако, первые несколько лет я даже наслаждался своей работой и ходил на неё с нескрываемым удовольствием. Даже смог добиться определённых успехов. Но вот дальнейшее прохождение службы угнетало сильнее с каждым днём. Возможно, полноценный отпуск исправил бы положение, но кто б мне его дал?

О, отпуск «на земле» – это отдельная вишенка на торте! Ты продолжаешь стабильно ходить на работу, разве что не с самого утра и заканчиваешь то, что «должен» был закончить. Многие процессуальные решения принимались должностными лицами, официально находящимися в отпуске, а уголовные дела смело направлялись в суд. Я в этом никогда не видел ничего «нормального», хотя наше руководство усердно утверждало обратное. Как говорится – взял мяч, давай пи… батрачь.

Проникся анекдотом на эту тему даже:

«Молодой лейтенант прибыл в воинскую часть после выпуска. Распределён в штаб. День работает с 8.00 до 23.00, неделю так работает. И тут замечает, что один майор не остаётся как все, а уходит ровно в 18.00. Решил поступить так же. Встал, оделся. Тут его останавливает ЗНШ (Заместитель начальника штаба):

– Вы куда это собираетесь, товарищ лейтенант?

– Домой, 18.00 уже!

– Ещё не отработаны планы, отчёты. Так что продолжайте работать.

– А чё майор уходит в 18.00?

– А майору можно... он в отпуске». – и смех и грех, как говорится.

Вот и сейчас, идущий за окном дождь только сгущал краски, оказывая психологическое давление на процессуальное лицо. То есть меня, что прямо запрещено законом! Попытки перевода ни к чему не привели, так как органы предварительного следствия не могли себе позволить отпускать «ценные кадры» налево и направо. Если честно, то не особо «ценные» и откровенно на хрен никому не нужные кадры, тоже не спешили переводить и увольнять. Почему? Да потому что та самая «очередь у забора», существовала только в воспалённом мозгу, при его наличии, всех, кто это говорили. Кадровый голод был жуткий, а именно полноценных специалистов и вовсе неутолимым. Держала только вынужденная необходимость выбрать нормальную пенсию.

Так, я и сидел в своём кабинете, утопая в кресле и предаваясь унынию. К чему особенно располагала мерзкая погода за окном. Никогда не понимал, что в ней увидели поэты. Ранняя согласен, красивая, но львиную долю сезона занимает такая вот серость. И если весной происходит оживление психически нездоровых, те словно просыпаются с природой от спячки, то осенью люди активнее интересуются загробной жизнью. В этот момент краем глаза уловил какое-то движение под дверью – в зазор забежал таракан. Достаточно упитанная особь. Замер, пошевелил усами и, видимо, осознав всю безнадёжность этого места, также шустро шмыгнул обратно. Падла. Я посмотрел на свисающую с потолка на проводе лампочку. Нет, Серов, отставить утопические мысли! У тебя и без того утопическая жизнь.

Никогда за всё это время так подробно не рассматривал поверхность своего стола. Это вам не «картон», клееный в Китае. Это, блин, советское ДСП! Не удивлюсь, если он и выстрел выдержит. Сколько бы раз ни пытался его самостоятельно сдвинуть, ни хрена не выходило. Нет, из меня что-то выходило, от напряжения, а от прикладываемых усилий нет. Лаковое покрытие было исчерчено трещинами, а местами и вовсе поотлетало. Однако оголившаяся древесина была заполирована до блеска за годы эксплуатации.

Вот кто-то накарябал какие-то цифры, и половины не разобрать уже. О, вот и буквы: «Вася – ху…» – неразборчиво как-то. Интересно, где раньше стоял этот стол? В школе? В институте? А возможно, где-то на предприятии, он был столом важного руководителя, который и вывел эту сакральную надпись? В нашей системе вообще считалось нормальным производить «обновление», за счёт получения списанного барахла от различного рода государственных предприятий и учреждений. Самое интересное, что от нас всё «непотребное» шло сразу на помойку. Сие обстоятельство приводил к определённым грустным выводам. В целом, по хрену, где стоял этот стол.

Сегодняшний день, помимо дрянной погоды, принёс включение меня в следственно-оперативную группу по массовому, мать его, убийству. Столь резонансный случай стоял на