Синяя канарейка - Олег Александрович Волков Страница 5

Во даёт! Против собственной воли Егор даже восхитился этим самым Николаем Павловичем. Неужели именно он будет прокурором на их процессе? Не хотелось бы.

– Да они все бухие были! – Арам и не думает униматься.

– Вы тоже бухие были, – сказал, как отрезал, Николай Павлович, – что только усугубляет вашу вину. Лет десять. Каждому. Прощай служба, да здравствуют нары. И это не говоря о том, что вам придётся все десять лет, и бог знает сколько ещё после, выплачивать компенсации потерпевшим и родственникам убитого.

Николай Павлович говорит так, будто забивает гвозди в крышку гроба.

– Через десять лет вас выпустят на свободу. И что дальше? Обратно в армию вас не возьмут, это точно. Охранниками на овощебазу? Или сразу наёмниками в Африку? Двадцать первый век начался бурно. Нет никаких признаков, что даже к середине он станет хоть чуток спокойней. Так что работы у вас будет много, пока не убьют. Или сразу в криминал, чтобы не платить компенсации потерпевшим, но при этом жить припеваючи. Так, опять же, либо убьют, либо посадят. Во второй раз посадят ещё более конкретно и надолго.

Этот Николай Павлович, кем бы он не был на самом деле, специально или нет издевается над и без того израненной душой. Егор собрал в кулак всю силу воли, всю гордость, что только остались у него, лишь бы только не разораться в ответ или не забиться в истерике. Егор невольно задержал дыхание и будто окаменел на скрипучем стуле. Чего, чего, а такой жизни он не хочет, однако всё идёт именно к этому. Не прошло и месяца, как им с Арамом присвоили очередное воинское звание старших лейтенантов. Они и в отпуск отправились как раз по этому поводу. И водки не жалели, чтобы не просто обмыть новые звёздочки на погонах, а отполировать их до зеркального блеска. Вот и отполировали до тюремного блеска. Хотя…

– Чего вы от нас хотите? – спросил Егор, вопрос буквально сам собой вырвался из глубины души.

– Простите? – от неожиданности Николай Павлович растерялся, но всего лишь на миг, и быстро взял себя в руки.

– Чего вы от нас хотите? – охотно повторил Егор. – Вы не следователь военной прокуратуры, тем более не прокурор. Больше всего вы похожи на торгового агента, только вряд ли у вас получится впарить нам чудодейственное средство для похудения или шампунь от перхоти. Остаётся только одно: вы – вербовщик.

– Да ну? – с наигранным удивлением протянул Арам. – А с виду порядочный мужик.

– Вы уже достаточно нас запугали, – Егор жестом велел другу заткнуться. – А теперь говорите, что вам нужно?

Николай Павлович, кем бы он не был на самом деле, самодовольно улыбнулся. Точно вербовщик. Егор существенно облегчил ему переход к самому главному.

– Хорошо, – Николай Павлович выразительно захлопнул ноутбук, – и в самом деле хватит ходить вокруг да около. Я и в самом деле вербовщик некой очень важной и очень секретной правительственной организации. Благодаря чему мои возможности весьма велики.

– И что вы хотите нам предложить? – тут же встрял Арам. – В какую такую авантюру желаете нас затащить?

Арам всегда был большим любителем рубить правду-матку прямо в глаза. Ладно, Егор бросил взгляд на друга, не всегда, но если врубит, то не в бровь, а сразу в глаз.

– Ого, молодые люди, – Николай Павлович моментально перекинулся из «сурового прокурора» в «доброго дядюшку», – с вами приятно иметь дело. Моей организации нужны два добровольца для выполнения некого очень важного и, не буду скрывать, опасного задания.

От таких слов Егор невольно вздрогнул. Добровольцам традиционно доверяют весьма опасные задания. А добровольцам под принуждением – ещё более опасные, если не сказать безнадёжные, задания.

– Какого задания? – тут же поинтересовался Арам.

– Арам, не спеши, – Егор опустил руку на плечо друга. – Пусть уважаемый Николай Павлович сперва расскажет, что мы получим взамен.

Николай Павлович хитро прищурился, но юлить с ответом не стал.

– В случае успешного выполнения опасного задания, уголовное дело против вас будет закрыто. Не спрашивайте как и каким образом, – Николай Павлович поднял руку, – это моя забота и моя головная боль. Более того, вы сможете вернуться в свою часть и продолжить служить на благо нашей общей родины. Официально я оформлю вам некую командировку.

Над головой будто сверкнула молния и грянул гром. Если бы сейчас под ногами разразилась бездна, а потолок осыпался бы пылью, тогда… Однако Егор усидел на скрипучем стуле. На деле ничего страшного не произошло, просто в камере для допросов вдруг повисла тишина. Такая тревожная, недоверчивая, в чём-то даже жалкая и подлая, но всего лишь тишина. Николай Павлович сделал-таки главное – предложил альтернативу овощебазе, Африке и криминалу. Поганую, откровенно говоря, альтернативу, но всё лучше жизни сперва заключённого, а через десять лет бывшего заключённого. Но вслух, специально подозрительным и недоверчивым тоном, Егор спросил:

– И это всё?

– А вам этого мало? – в тон отозвался Николай Павлович. – Мне, вообще-то, предстоит замять уголовное дело, убийство и два тяжких вреда здоровью.

– Только вряд ли это будет так трудно, – в свою очередь влез в разговор Арам. – Как вам несомненно хорошо известно, все пострадавшие – простые работяги. Ни у одного из них папа не является местным начальником, крупным чиновником, крутым бизнесменом или хотя бы уголовным авторитетом.

– Именно по этим причинам я предлагаю вам вербовку, – замечание Арама ничуть не смутило Николая Павловича. – Компенсация в пару-тройку миллионов рублей поможет родственникам убитого смириться с тяжёлой потерей, а выжившим полностью излечиться и с толком потратить оставшиеся деньги. Конечно, если у них хватит ума. Если же будет суд и вы получите по полной программе, то потерпевшие максимум смогут рассчитывать лишь на копеечную компенсацию от вас. И ту придётся размазать на пятерых. Заключённые на зоне и охранники овощных баз зарабатывают копейки.

Егор лишь сердито просипел. За месяц с лишним, что им с другом довелось провести в камере, у него была отличная возможностью существенно поднатореть в юриспруденции. Компенсация нанесённого вреда – обычное дело в подобных случаях. На зоне им с Арамом придётся работать. Часть заработка, так называемые «алименты», придётся выплачивать потерпевшим и родственникам убитого. Но и после тюрьмы выплаты останутся. Даже за десять лет глупо надеяться, что они