Танкист-1 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич Страница 50

— Ну вот объясните товарищ юнкер, где вы были, и почему взвод должен ожидать вас?

Виктор уже направлялся на выход, когда увидел как Буйвол распекает перед строем провинившегося Игнатова. Нескладный, долговязый, глаза на выкате, болезненно бледный, хотя и при этом абсолютно здоров. Вообще никто не верил, что он выдержит курс молодого бойца. И уж тем более при том, что товарища по взводу и отделению его всячески третировали. Все-то у него валилось из рук, и ничего-то сразу не получалось. У него вообще был талант нарываться на всякого рода неприятности.

— Сказать нечего, товарищ юнкер!? — продолжал распекать Игнатова, Буйвол.

— Да я… — начал было пояснять тот.

— Да вы рот свой закройте, товарищ юнкер! — припечатал замкомвзвода.

Н-да. Ладно, тут разберутся и без него. Нужно валить отсюда, пока ветер без камней. Оно конечно день присяги, и нарваться на неприятности шансы меньше некуда. Даже Игнатова никто не лишит увольнительной. Но жизнь вообще полна неожиданностей. Виктор же, при всей любви к армии, за прошедший месяц все же подустал от постоянного нахождения под прессингом. Хотелось глотнуть малость свободы.

Глава 21. В увольнении

Выбежав из казармы, прошел через смешанную толпу из юнкеров и их близких. Одни частично оставались на месте, возможно поджидая товарищей своих чадушек. Или по иной какой причине. Другие направлялись на выход к первому КПП, выходящему на довольно оживленную улицу. Правда не в этот воскресный день.

На КПП он представил свою увольнительную, и наконец впервые за последний месяц ступил на тротуар вне училища, будучи не в строю, и не несясь вперед как навьюченная лошадь. Вот честно, никогда не подозревал, что в нем имеется такой запас прочности. А уж в наличие его у Игнатова, не верилось и подавно.

Просить его показать Суть, как-то было неудобно, но имелись серьезные подозрения, что он серьезно вложился в Силу и Выносливость, никакие упрямство и упорство не помогли бы ему выдержать, в отличии от Виктора, полтора месяца издевательств. Ведь нагружали их исходя из завышенных надбавок Сути. Хотя и характер в этом хлюпике есть, не отнять.

Стоп! Вот не о чем же подумать. Стоит перед КПП и рассуждает… Да ерундой мается!

Глянул в сторону автобусной остановки. Несмотря на обилие у обочины автомобилей на которых приехали гости, там стоит изрядная толпа юнкеров и гражданских. Отошедший автобус был забит под завязку. Вот уж чего не хотелось бы, так это пихаться в общественном транспорте. Понятно, что велосипеда у него нет. Зато имеются ноги. Нет, он не собирается всю дорогу идти пешком. Но ведь можно дойти до другого автобусного маршрута.

Виктор извлек из внутреннего кармана кителя карту Владивостока, которую приобрел в военной лавке. Сложенная в несколько раз, как газета, она помещалась там без труда, и будучи полезной, в то же время ничуть не мешала. Пользоваться ею просто. Тут новые знания полученные на занятиях по военной топографии не понадобятся. Достаточно сориентироваться на месте, что не сложно благодаря номерам домов с названиями улиц под ними.

Ага. Если в ту сторону, тогда он выйдет на параллельную улицу. Рядом с перекрестком есть отметка автобусной и трамвайной остановок. Маршруты так же прорисованы, так что разобраться как добраться до нужного места не так сложно. Владивосток конечно большой город, но он разделен на шесть районов, и если знать нужный то найти улицу на карте уже не так сложно.

Адрес, и местоположение дома Сверидовых Виктор уже знал. Оставалось понять, как туда добраться не от училищной остановки. Оказалось не так сложно. На трамвае можно доехать практически до места. Там останется пройти какой-то квартал. Так-кая мелочь! Да он пройдет его даже не заметив. Ему и до места дойти не сложно, хотя Владивосток и расположен на сопках.

Прежде-то город был вытянут вдоль береговой линии, да и то, подъемов и спусков хватало. На сегодняшний же день он разросся вширь, взбираясь на сопки. И там о прямых улицах оставалось только мечтать, так как дома возводились на террасах вдоль склонов, с неизменными подпорными стенами.

Впрочем, это и не важно. Училище находилось на восточной окраине, где новые кварталы расположились в лощине между двумя сопками. Получалось, что ему нужно практически строго на запад. А значит и никаких крутых подъемов и спусков. Да и идти придется не по полной выкладке, к чему он за последнее время уже успел попривыкнуть. Так что, никаких сложностей. Но терять время на подобную прогулку не хотелось. Так что, только общественный транспорт.

Убрал карту в карман, и решительно двинулся через дорогу, тут же отскочив назад, под гудок клаксона, многоэтажный мат водителя, и грохот пролетевшего мимо грузовика. Н-да. Многовато становится машин. Если движение не прекращается даже в воскресенье. Впрочем, заметно сокращается.

До остановки дошел быстро. Каких-то пять минут и он на месте. Дольше пришлось ждать трамвая. Пока ожидал его, а потом пока ехал, все время ловил на себе взгляды окружающих, отчего невольно начинал приосаниваться, и расправлять плечи.

Вроде и не хотелось выпячиваться, и мысленно корил себя за подобное ребячество, да только все без толку. А едва вышел из трамвая, как остановился у первой же витрины, делая вид, что рассматривает выставленный в ней товар. На самом же деле самым придирчивым образом осмотрел свое отражение, в порядке ли мундир. Он ведь юнкер! Нельзя ударить в грязь лицом!

Еще немного и вот он перед доходным домом с нужным адресом. Прошел в парадную, поднялся на второй этаж. Квартира восемь. Провернул механический звонок. Раз. Другой.

— Здравия вам, господин юнкер, — послышался почтительный голос, с нижней межэтажной площадки.

— Здравствуйте, — поприветствовал Виктор дворника.

— Антонины Сергеевны с детьми нет дома. Ушли примерно час назад. Куда, не спрашивайте, потому как я не ведаю.

— Спасибо, — явно расстроившись поблагодарил Виктор, и сбежал по лестнице вниз.

Итак, планы на совместную прогулку с Алиной пошли прахом. Правда, это вовсе не значит, что он вернется в училище. До двадцати одного ноль-ноль он абсолютно свободен. И раньше возвращаться даже не подумает.

Вновь достал карту. До центра всего-то километра два. Какая мелочь! Да еще и налегке. Желания вновь садиться в душный трамвай или автобус никакого. Поэтому он решительно зашагал по улице, придерживаясь нужного направления. Постепенно людей на улицах становилось все больше. Помимо гражданских ему повстречались и несколько офицеров, которым он неизменно молодцевато отдавал честь. Те отвечали ему не так эффектно, но в большинстве своем с добродушной улыбкой, возможно вспоминая свое первое увольнение.

Только один ответил на приветствие с ленцой бросив ладонь к обрезу фуражки, и окинув Виктора пренебрежительным взглядом. Нет, причина вовсе не в том, что он был летчиком, каковые на всех сухопутных смотрят свысока, как впрочем и моряки. Нестеров сразу понял, что тут причина в сословных предрассудках. Дворянская кровь, замешанная на противостоянии родов войск.

Тут надо заметить, что летчики в принципе в большинстве своем представлены именно дворянами. Конкурс там неизменно превышает пять человек на место, а потому отбор проходят по настоящему лучшие из лучших. А это, как ни крути, зачастую все же благородные.

Причем причина вовсе не в том, что в народе мало способных. Как бы не так! Виктор и не думал забывать о примере Свечкина. Конечно это крайность. Но факт, остается фактом, родители зачастую видят в своих детях помощников, а потому не стесняются загружать их домашней работой или приработками, в ущерб учебе в школе. А ведь именно там происходит закладка базы для будущего развития.

— Не двигайтесь, молодой человек.

Фотограф нырнул под темное покрывало, что-то там подкрутил. Наконец появился вновь, сдвинул деревянную рамку большого фотоаппарата на треноге, взял в руки полку вспышки…