Топоры гномов II. Гномы идут (СИ) - Ипатов Вячеслав Страница 50

Надежда была откровенно слабой. Все же «телекинез» Кацуми был способен метать камни на расстояние не более тридцати метров. При этом чем дальше была цель, тем слабей становился удар. Были у кицунэ и иные заклинания, направленные на ошеломление противника, однако и для них пятьдесят метров являлось критически большим расстоянием. Однако такое прикрытие давало хоть какую-то надежду, да и не хотелось мне тащить девушку в такую опасность без возможности ее защитить, что уж скрывать?

В любом случае мои аргументы оказались достаточно убедительными, чтобы заставить Кацуми остаться на каменной площадке, в свою очередь я с тяжелым сердцем взялся за канат. Легкое усилие и ноги обхватывают веревку, а взгляду предстает каменный потолок пещеры. Иззубренный трещинами, с острыми камнями, метящими в лицо, настораживающей чернотой в разломах. Хотя настоящая угроза должна исходить вовсе не оттуда. Вот только повиснув над пропастью, ногами по направлению к пройденному пути, мне очень неудобно смотреть в направлении моего движения. Словами не передать как это нервирует.

Долго задерживаться в подвешенном состоянии мне не хотелось, а потому я стал активно перебирать руками, подтягивая тело. Лезть по веревке было не сложно. С моей силой не составляло никакого труда держаться на ней. В качестве тренировки мне это упражнение точно бы не подошло. Но вот тревогу оно вселяло сильную. Ведь находясь в таком состоянии я чувствовал крайнюю уязвимость перед возможным врагом. Любая гарпия, любой нормальный лучник мог убить меня в таком положении. Да что они? Даже гоблин был способен справиться с этой задачей попросту перепилив веревку. Однако время шло. Метры каната оставались за спиной, а нападения не происходило. Отчего в груди зарождалась надежда на то, что и оставшийся путь окажется столь же безмятежен. Но эта мечта рассыпалась черным пеплом вместе с предупреждающим криком Кацуми.

«Впереди» — раздался в голове телепатический голос девушки. Бросив взгляд в сторону намеченной цели, я тут же понял, на что указывала кицунэ. На узкий карниз, к которому вела веревка, выбегали десять каменных истуканов. Аналогичные враги появились на нижних ярусах. Усугубляло же ситуацию то, что над противниками парили булыжники размером с кулак взрослого мужчины, и что-то мне подсказывало, что уже вскоре они отправятся в полет.

Предчувствия меня не обманули. Секунда и снаряды оказались брошены в цель. Попал только один, расстояние в пятнадцать метров оказалось слишком большим для врагов, однако дернувшаяся шкала здоровья ясно дала понять, что эти атаки опасны. Между тем каменные истуканы подняли новые снаряды, и ситуация стала казаться безвыходной.

Что можно было сделать в таком положении? Будь у меня боевые заклинания, я бы попросту смел противников единым ударом или хотя бы дезорганизовать их на нужное время. Однако ничего подобного в моем арсенале не значилось, отчего даже возникли сомнения в верности выбранного пути. Однако это сейчас явно было лишним. Об этом мне подсказали новые снаряды, прилетевшие со стороны карниза.

«Выход, выход, нужно срочно найти выход!» — проносилось в голове. И эти мысли подчеркивались новой порцией онемения. Можно было бы продолжить карабкаться по веревке вперед, навстречу врагам. Однако я глубоко сомневался в том, что смогу добраться до них живым. Ведь стоит подобраться ближе к истуканам, и они перестанут промахиваться. И одним залпом не ограничатся. Однако возвращаться назад тоже не выход. Ведь мы должны выбраться из этой чертовой локации, пройти испытания. Однако, как возможно добраться до врага? Как преодолеть эти проклятые пятнадцать метров и не быть убитым? Хотя постойте, пятнадцать метров?

Пришедшая в голову мысль была совершенно безумной. И стоило признать, это мне в ней нравилось. А потому пережив еще один залп противника я тут же приступил к воплощению пришедшей идеи. Для начала потребовалось расцепить ноги, обхватившие канат, повиснув над пропастью на одних руках. Дальше — больше. Разжав правую руку и доверив свое тело всего лишь пяти пальцам, я нащупал на поясе нож и тут же его вынул.

«Плохая, очень плохая идея» — проносилось в моей голове, однако в душе пылал азарт, распалявшийся с каждой нитью, перерезанной кинжалом. Рискованная то была затея. В какой-то момент пальцы левой руки едва не разжались, когда врагу удалось достать меня сразу тремя попаданиями. Однако набранная сила совместно с жгучим желанием жить, позволили удержаться. И вот, наконец, нити стали обрываться под весом моего тела, облаченного в доспех. Бросил нож прямо в бездну, я обхватил обеими руками веревку и в следующий миг канат лопнул.

Меня понесло вниз и вбок, навстречу каменной стене. Однако пересечься нам было не суждено, ибо в один миг монолитная поверхность сменилась гротом, с застывшим в нем каменным истуканом, которого я снес ударом ног. Дальше последовало жесткое падение прямо на спину, не смягченное ни мягкой землей, ни травкой. Только камень, только острые углы! И даже добротный доспех и не избавил меня от всех сопутствующих впечатлений. Усугубляли ситуацию гудящие ноги, отбитые о вставшего на пути истукана. Однако разлеживаться на полу было не место и не время. Я понятия не имел, сколько врагов находится поблизости, о был уверен в одном — бездействовать они не собирались. А потому едва придя в себя перекатился в бок и поднялся на ноги, выхватив оружие.

Как оказалось, в том гроте, куда я прилетел подобно перепившему Тарзану, было всего два истукана. Один валялся на полу и был весь покрыт трещинами, а вот второй к бою оказался уже готов и тут же метнул в меня камень. Однако я с легкостью отбил снаряд щитом, а затем тремя ударами расколол каменного истукана на куски. Схожая участь постигла и его товарища. После чего последовала долгая и напряженная зачистка местности. Всего на этой стороне оказалось двадцать три истукана, большая часть из которых была разбита на малые группы по двое — трое в каждой. Сражаться в ближнем бою они не умели. Единственным их навыков было метание булыжников с помощью телекинеза, благодаря чему серьезных затруднений они не представляли, лишь вынуждали быть настороже. И только последняя группа из десяти големов оказалась действительно опасной. В той схватке мне пришлось изрядно покрутиться, уничтожая врагов и одновременно уворачиваясь от пущенных ими камней. Однако итогом стала моя победа и заметное прибавление в опыте.

К окончанию сражения через пропасть перебралась и Кацуми. Выглядела она при этом очень мрачно. С прищуренными глазами, прижатыми к голове ушками, стиснутыми в гневе кулаками. И дело было явно не в том, что кицунэ не удалось толком сразиться с врагом, ну или не только в этом.

— Не делай так больше, — тихо, напряженно попросила Кацуми.

— Как «так»?

— Не прыгай головой в пропасть!

— Хорошо, но только в том случае, если ты оставишь свои опасные вылазки.

— Я себе такого безумия никогда не позволяла! Ты же, ты… — внезапно оборвав себя, девушка отвернулась и рассерженно взмахнув хвостами удалилась по лестнице вниз, оставив меня одного.

Глава 15. День восемнадцатый. Часть 2.

Отступление. Кацуми.

«Безрассудный идиот!» — в который раз подумала кицунэ, двигаясь вслед за Далиным. Прошло уже двадцать минут с момента окончания битвы у той пропасти. Они успели пережить еще одно сражение, однако злость не оставляла девушку. «Вот почему он не мог хотя бы предупредить о том безумии, что затеял? Далин что, не понимал, что я должна была чувствовать тогда, когда его веревка оборвалась? Хотя конечно не понимал. Как он мог подобное понимать, должно быть этот дуболомный гном о подобном даже не задумывался! Ну ничего, я ему отомщу, так отомщу, что он на всю оставшуюся жизнь заречется так рисковать!»

Поток мыслей оборвался, когда впереди показался источник более яркого света. Эмоции мгновенно были отброшены в сторону, девушка изготовилась к бою, крепко сжав рукояти кинжалов.