Янтарное взморье (СИ) - Вран Карина Страница 52

— Свистать всех наверх! — театрально вскинул рапиру Рюк.

Кажется, и эту душу бередили в юности морские приключения.

Товарищ как будто услышал отголоски мыслей Хэйт, которые про верхнюю палубу.

— Не, тут мы кашу не сварим, — брезгливо поморщился Спиритус. — Я бы искал каюту капитана.

— Еще в трюм надо заглянуть, — наморщила лоб гнома. — Вдруг Кен в воду глядел, и с… грузом они шли.

— Разделимся? — с сомнением предложил Рэй. — Это ускорит процесс. Кто-то попадется: кричите, топочите. Прибежим и разберемся.

Безопасность расхолаживает. Мнимая безопасность вселяет необоснованную уверенность в собственных силах. Хэйт терзали сомнения: не так и огромен корабль, чтобы его осматривать до греческих календ. Но если он и впрямь пуст, смысл бродить по нему всей толпой?

— Хм-м…

Прода 16.08.2024

В своем стиле на вид задумчивой главы клана отреагировала Барби. Она с размаху взгромоздила ножищу на стул, вытянула руку и продекламировала:

— Ты лоб не хмурь.

На век наш хватит еще

Бурь.

— Экспериментирую, — пояснила она невольным слушателям ее стихотворных шалостей. — Или так еще можно.

Ногу со стула баба-страж убрала, встала ровненько, сложила руки вместе, прижала их к груди.

— Ты лоб не хмурь.

И обниму, и поцелую.

Мурь!

— Хорош! — замахала руками Хэйт. — Разделяться не будем. Просто постараемся ускориться.

Рэй довольно точно угадал с расположением внутренних помещений. Подле кают-компании обнаружился камбуз. Бочки с вином, запас сухарей, сушеного мяса и вяленой рыбы, мешки с крупами, ящики с овощами и пучки пахучих трав — это все оставили на местах. Как те, кто оставил корабль, так и те, кто его обследовал. Из посуды и утвари Хэйт только тесак местного кока прихватила. Сорхо потом презентует, как сувенир.

Нашлась и переносная угольная печка. А в ней…

— Вот же канальи! — Рэй подцепил двумя пальцами находку.

Угли уже рассыпались золой и пеплом, и вместе с собой в мир иной унесли секреты бумажных страниц. Кожаная обложка уцелела, но почернела и растрескалась, листы же выгорели дотла.

— Корабельный журнал? — с горечью в голосе спросил Рюк.

— Да, мачту им зад! — кинжальщик потряс сожженной книгой. — Тут вон буквы уцелели: УРНА. Урна для праха им всем, а лучше — вечность просаливать кости на дне.

«Интересно, а что бы прочел на месте Рэя какой-нибудь американец или француз?» — хоть ситуация попахивала гарью, художницу занесло поразмышлять на отвлеченные темы. — «Чего это я? У нас же китаянка есть».

— Хель, а какую надпись ты видишь на обложке? — обратила свой интерес в слова Хэйт.

— Здесь часть иероглифа, — танцовщица пригляделась. — Он читается как: «да». Если соединить его с «чуан», будет большой корабль или большая джонка.

— Вау, — выпучила глаза орчанка. — У нас, правда, скорее: «джопка». Большая. Факт.

— Это еще не конец, — ободрил всех Вал. — Мы эту наводку на Спрут не так просто получили. Надо искать дальше. И вообще: рукописи не горят! Или где-то спрятана копия, или записи капитана.

— Ты не путай нетленку и записки потенциальных висельников, — Барби погрозила барду пальцем. — Не все цитаты великих стоит понимать дословно.

— Всё осмотрели? — Хэйт повысила голос, пока эти творческие личности не увлеклись дискуссией. — Идем дальше. Мася, особенно внимательно смотри. Суть вещей, тайники, вот это вот всё.

В помещениях для матросни ничего интересного не было. Тряпки какие-то, пара сношенных сапог, бутылки. В отдельных каютах на одну персону чуть больше вещей нашли: подзорную трубу (ее прихватизировал Рэй), компас (его Рюк успел перехватить раньше убийцы), обрывок карты (без дележки забрала себе Хэйт).

В шкафах нашлась одежда поприличнее, не то рванье, что попадалось им в общих каютах. В тумбочках даже немножко склянок с простенькой алхимией обнаружили — и всё «стекло» загробастала гномка. Обещала распределить позже по потребностям.

Маська вообще каждую дощечку только что не обнюхала, но ничего не нашла. Кроме пыли под мебелью.

— Итак, — убийца приготовился толкать от себя дверь в конце коридора, самую большую дверь на корабле. — Каюта капитана. А если я не прав, разрази меня гром!

Не разразил. Все громы отгремели аккомпанементом Девятому валу. Нынче они отдыхали.

Да и Рэй не ошибся. Они добрались до каюты капитана.

Тут было не в пример просторнее, чем даже в помещениях с одной койкой. Кто там прежде обитал: штурман, боцман, первый помощник — с этим даже любитель книжек и убийца в одном лице не стал заморачиваться. Обыскали — пошли дальше.

Всем хотелось уже хоть что-нибудь полезное для расследования отыскать. И поскорее.

Тут все было выше по статусу и больше в пропорциях: выше потолок и, соответственно, дверной проем, шире шкафы и даже стулья. Постель — не подвесной гамак и не по типу «койко-место», а добротная двуспальная кровать, застеленная шкурой с длинным ворсом.

Много всякого тут имелось. Буфет с коллекцией кубков, разномастные образчики режущего и рубящего оружия на стене, к коим в соседи затесался один арбалет. Латунные подсвечники на тумбах и комоде. Свечная люстра в форме тележного колеса на цепях. Сундук, обитый железом. Стол размером с обеденный в большой и дружной семье.

Его — стол — расположили под люстрой. В игре воск со свечек не капает, так что владелец каюты за сохранность карты на нем мог не тревожиться. Да, на столе была карта. Четыре узких кинжала удерживали ее по бокам.

Очертания локации — Янтарное Взморье — глава Ненависти, как и ее сокланы, знала по форуму. Там ее выложили не детальную, но общие очертания, благодаря береговой границе, сложно было перепутать.

На карте в недрах Морского Спрута, кроме указателей, предусмотренных картографом, имелись ручные пометки.

Красные крестики.

На западной границе локации, ниже деревушки Лонтано. Если миновать Лонтано по единственной дороге, упрешься в приграничную заставу. Там — граница с Великим Лесом, землями светлых эльфов.

На севере, в горах, немного в стороне от ущелья Энтрата. Ущелье — переход между Янтарным Взморьем и королевством Реймли.

Красным кружком обведен другой крупный город локации, Ла Росси. Что любопытно, Ла Бьен и Ла Белло никак не отмечены. Хотя именно в Ла Бьен (со слов покойной матери Пьера) Морской Спрут возил «бутоны» — тех несчастных, которые потом расходятся по «цвеникам».

— Клякса? — малая дотронулась до непонятного неровного пятна на карте.

Красные чернила оставили еще одну отметку, причем довольно близко от места крушения Спрута. Хэйт предположила бы, что так пометили грот, куда выгружают рабов перед торгами, но пятно находилось вне береговой линии. В море.

Не слишком далеко, даже на рыбацкой лодочке вполне реально доплыть. А то и ручками-ножками догрести. Или, что само напрашивалось, слетать на Шерри в неполном составе.

Был ли какой-то островок в этом месте на карте с форума? Художница напрягла память, но это не скриншоты из папки перебирать. Так детально она карту с официального сайта не запомнила.

— На берегу отметок нет, — сказал Вал, тоже, наверняка, вспомнив про грот, где держат живой товар.

— Журнал они сожгли, а эту красоту оставили, — Спиритус потер подбородок. — Странно у них с логикой.

— Не скажи, — откликнулся Рэй. — В журнале мог быть явный компромат. Что-то очевидное для знающих людей. А тут — просто значки. Всегда можно сказать, что ручку расписывал.

— Здесь не в ходу чернильные ручки, — минутка занудства от Кена. — Местные пишут перьями.

Возможно, тягу эльфа к дотошности и явлению окружающим собственной эрудиции здесь и сейчас можно было объяснить… как раз отпуском. На тропическом острове он был «заперт» со своей замечательной женщиной, которая на «много умных слов» за годы совместной жизни выработала ответную реакцию. «Ой, всё», — говорила Барби и переставала слушать.