Svetlana Gamayunova - Птицедева Страница 38

Лотта встрепенулась и встряла в разговор:

– Я знаю одну Нежану. Только ее по имени так никто не называет, все Микулишной кличут. Жила у нее в сторожке в Заколдованном лесу. Она травами и знахарством занимается. Одна живет в лесу, ее суженый пропал много лет назад, а она так и не нашла другого.

– Вряд ли это она, но, если попаду в свой мир – обязательно с ней встречусь, защемило что-то внутри от твоих слов.

– А сейчас Вы тоже занимаетесь путешествиями?

– Говорят, пить до дна нужно все: и хорошее, и плохое, но ничто не дает такого ощущения жизни и человека, как путешествия. Да, это мой стиль жизни, только я поставил его на коммерческую основу, как здесь говорят. Я стал профессиональным выживальщиком. Снимаюсь в фильмах, вожу группы по диким местам: в тайгу, в горы, разрабатываю нужное оборудование. Работаю по всему миру. Это работа для меня. И платят неплохо.

Слава продолжил:

– В последние годы по всему миру прокатилась волна реального безумного увлечения: возникло так называемое движение preppersow (это переводится как «подготовка»). Люди собираются в группы и вместе готовятся к возможным глобальным катаклизмам, потенциальному концу света. Для настоящего Prepper нет непреодолимых трудностей и они самоотверженно и решительно готовятся выжить в будущих катастрофах и не просто выжить, а выжить с определенным комфортом. Неважно, из-за чего все это произойдет: природные катастрофы, ядерная зима, беспорядки из-за недостатка пищи или война. В России подобные содружества людей называют «выживальщиками».

Рreppersi и выживальщики имеют свои сайты, например, мой любимый сайт называется «Гнездо Параноика». Там можно найти кучу полезной информации: как выжить в диких условиях, как сделать пеммикан – своеобразный продукт из мяса, жира и специй, который может храниться очень долго. На этом пеммикане человек может жить несколько месяцев, беря энергию из жира, белки из мяса, добавляя в рацион немного сушеных грибов или ягод. Это известный рецепт еще американских индейцев. Замечательная вещь. Там же на сайте можно найти набор предметов для «тревожного чемоданчика»: предложен минимум вещей, которые в первую очередь понадобятся человеку, если он попал в нецивилизованные условия: спички, ножи, веревки, лекарства, и много чего еще.

Название сайта меня позабавило, и я заулыбалась.

– Не смейся над этим названием, эта Земля действительно постоянно балансирует на грани жуткой войны, а сколько религиозных фанатиков, политиков разжигают огонь ненависти! Этот огонь готов захлестнуть всю землю. Война вездесуща, когда она начинается -забирает все и всех. Люди это чувствуют, и им страшно. Хотя действительно убежать можно только на другую планету. Думаю, проект будет иметь шумный успех.

– Слава, ты будешь нам помогать? Поверь, то, что я рассказала, очень серьезно.

– Вероника, я прагматик. Если это серьезно – да, буду, а если это позволит мне вернуться на свою Землю – тем более. Но ты представляешь себе объем навыков, которым надо научить людей, и сколько всего надо учесть? Ведь там не пойдешь в магазин за углом докупить.

Слава стал совершенно серьезным. Видно, что он уже прикидывает в уме, что и как взять.

– Прежде всего, надо выяснить возможные объемы оборудования, запасов, одежды и пищи, которые мы сможем взять с собой. Если можно взять много, то это одно дело, если нет – другое. Вы понимаете, что уровень комфорта и безопасности переселенцев будет очень разным в зависимости от набора вещей, необходимых для жизнеобеспечения: солнечных батарей, микрогенераторов, защитных барьеров от хищных животных, инструментов, палаток, гамаков, москитных сеток, оружия.

– Вот огнестрельного оружия не будет точно, – встряла Лотта.

– Его все равно когда-нибудь изобретут.

– Лучше позже, чем раньше. Было решено, что его не будет.

– Да ладно, из лука и арбалета тоже можно спокойно убить.

Мы разговаривали уже несколько часов и поражались разнообразию и объему знаний Славы. Лотта радовалась, как ребенок, тому, что мы нашли такого человека и что он такой простой, бесхитростный. Он сказал, что знаком со многими серьезными, а не показушными американскими выживальщиками и уверен, что они смогут составить план минимум и план максимум и оптимизировать все оборудование.

– Однако оборудование оборудованием, – прервал рассуждения Слава, – но меня интересует вопрос, что за люди будут заселять континент, потому что вначале, пока не произойдет адаптация, акклиматизация, агрегация и другие ции, они должны жить коммуной, колонией, общиной, как ни назови совместное проживание и работу. В одиночку никто не приспособится и не выживет в подобных условиях. Они должны быть настроены на труд не ради оплаты и знать, что впереди не будет богатства, а процветание и райские кущи вряд ли увидят даже их дети, хотя по-разному может быть.

Когда опустились сумерки, к нам ввалился тот мужик, что ловил рыбу на реке.

– Ой, как я замерз! Зато рыбки наловил, – выпалил вновь пришедший.

Слава представил нас:

– Это мой приятель Виктор. Он считает, что все проблемы человечества на Земле от стремления к чрезмерному потреблению и поэтому ловит рыбу, растит огород и разрабатывает идею всеобщего счастья на отдельно взятой планете.

– Ой, как интересно, – проговорила Лотта. – Не зря мы сюда попали. Только давай пройдемся немного по двору, а то засиделась я. Чаю напились, а ты говорила, удобства во дворе. Пошли, посмотрим на лес.

Над лесом, над домом, над дорогой, над миром шел снег. Где-то далеко в деревне подвывала собака, разрушая тишину и таинство миропорядка. Снежинки кружились под фонарем, покрывали шапками черные ветви деревьев, потом скатывались вниз и падали с них с мягкими коротким всхлипом. Земля принимала их, принимала в себя, с тем великодушием, с каким принимает обратно все, рожденное ею. С тем великодушием, с которым примет всех нас с нашими страстями и странностями, с нашими надеждами и отчаянием, со всем нашим миром.

Зима-Морана где-то далеко, а тут тоже снег и зима, хорошо. На меня от этой белоснежной чистоты накатила бездумная беззаботность, захотелось поваляться в снегу или посидеть у теплой печки, рядом с желтоглазыми котами, смотреть из окошка, как падает снег, смотреть на эту красоту с человеком, которому ты не безразлична. Что это со мной? Сколько раз ты обжигалась, Вероника, девочка моя, поди, все было в твоей жизни. Или ты Лоттиными эмоциями отравилась, или ее гормоны влияют. Вдруг четко поняла: я просто устала быть одна. Вокруг столько людей, все крутится, вертится, решается, устраивается или наоборот не устраивается. А может, повлияло прочувствованное за бодрыми словами жгучее одиночество этого удивительно сильного парня Славы, которое сквозило в его рассказе о пустыне, о поисках пути домой, к себе? Не знаю.

«Вероника, постарайся взять себя в руки», – приказала себе и обратилась к Лотте как могла серьезно:

– Лотта, все эти идеи коммунистического рая, на мой взгляд, утопия. Сейчас он нам расскажет, как хорошо жить коммуной и т. д. и т.п. Я не верю. Может, переела идей в юности, а может, еще из-за чего – не знаю. Я считаю, что что бы ни происходило – мир, война, катаклизмы, общественные перестройки в обществе – люди кардинально не изменятся никогда, они просто научатся лучше притворяться.

– Не знаешь, так дай мне послушать, – любопытствовала Лотта. – И почему ты не веришь, что человек может не стремиться к такой умопомрачительной роскоши, какую мы видели в доме у Лилит, к жизни в этих баснословно дорогих виллах в Беверли Хиллз?

– Думаю, что в природе человека заложено стремление к потреблению во все возрастающем масштабе. Нет, конечно, есть масса людей, которые счастливы, довольствуясь малым, но есть и другие, и их много, если не большинство. Те, которым нравится жить в красивых домах, ходить в дорогие рестораны и магазины, покупать красивую одежду. Те, которые любят и мечтают иметь красивые машины, дико дорогие, как та, что Лилит подарила Михелу. Ты даже не представляешь, сколько она стоит. Да средний американец потребляет в день столько же еды, сколько 32 жителя вполне развитой страны Африки Кении. На свои постоянно растущие нужды в еде, одежде, машинах, другой технике жители Нового и Старого Света тратят бешеные деньги. Ты представить себе не можешь, сколько стоит аппаратура Михела, но без нее он не сможет работать, не сможет делать таких снимков, которые дадут возможность передать его идеи. Снять фильм стоит очень дорого, но люди смотрят их, и эти затраты окупаются. Общество толкает людей на все новые покупки, траты, порой ненужные, но престижные.

– А если изменить то, что является престижным, ведь не это определяет счастье?

– Лотта, мы скатимся сейчас к бессмысленному и бесконечному разговору, что есть счастье и возможен ли рай в шалаше. Но Карен тоже живет во дворце.

– Но он и не стремится к большему. Карену это не так уж нужно, он спокойно почти год скитался со мной и братом по дорогам и ему это нравилось. Я могу жить в домике Микулишны и буду счастлива. Правда, правда. Дворец Карена, а это жилице монарха не такой маленькой страны, едва ли даже близко сравнится с роскошью большинства вилл Беверли Хиллз. Посмотри, разве Катерине плохо в этом занесенном снегом доме?