Оксана Елисеева - Ланселот, мой рыцарь Страница 44

– Похоже, найти его будет довольно трудно, – подытожил Ланселот, и Хелен кивнула.

Ее интересовал еще один вопрос, и она, конечно, задала его.

– Если бы мы уехали сегодня, леди Хелен, весь двор говорил бы только о нас, – ответил Ланселот. – И все ваши старания предотвратить создание легенды – ведь вы утверждаете, что сегодняшние события создадут легенду, которую вы с таким упорством рассказываете мне, – пошли бы прахом. Мы пробудем здесь, по крайней мере, еще неделю, чтобы слухи утихли и все увидели, что между мной и королевой ничего нет. К тому же я обещал леди Кассандре сдать вас с рук на руки.

– Да кто такая эта леди Кассандра? – не удержалась Хелен от вопроса.

Она должна наконец выяснить, что за таинственная благодетельница у нее в этом мире.

– Не говорите мне, что не знаете ее. Она ведь вас знает, – заметил Ланселот.

– Нет, я ее не знаю. И мой отец – единственный ребенок в семье, поэтому у меня нет ни теть, ни дядь, – парировала Хелен.

– Может, это ваша двоюродная тетя, – упорствовал Ланселот.

– Нет, – твердо повторила Хелен.

Ланселот покачал головой. Как всегда, Хелен не переубедить.

– Но при дворе хотя бы этого не отрицайте. У леди Кассандры огромное влияние здесь. В Камелоте вас приняли лишь потому, что вы ее племянница.

Хелен кивнула головой, она поняла это еще в первый день.

– Так что будем делать дальше? – с улыбкой продолжил Ланселот.

– Что вы имеете в виду? – Хелен попятилась назад, видя, что Ланселот вновь собрался очаровывать ее.

– Может, нам вернуться к танцам? А заодно заняться поисками таинственного «племянника» Артура?

Хелен чересчур облегченно выдохнула, и Ланселот понимающе улыбнулся.

– А вы что подумали? – сказал он, за что получил легкий тычок в плечо.

– А вы бы что хотели услышать? – ответила она и вышла с террасы в коридор.

Он догнал ее в коридоре и, обняв за плечи, шутливо чмокнул в щеку.

– Вы не поверите, – прошептал он и быстро поцеловал ее в ушко.

Хелен попыталась вырваться и оказалась в его объятиях. Его глаза откровенно сказали ей, что бы он хотел услышать, но тут в коридоре раздались голоса, и они поспешно отпрянули друг от друга. Ланселот искрящимися весельем глазами посмотрел на нее и чинно предложил руку:

– Леди Хелен, позвольте проводить вас в зал.

– Сэр Ланселот, это честь для меня, – в тон ему ответила Хелен и, не выдержав, рассмеялась.

Хелен проснулась на следующее утро с ощущением счастья. Они с Ланселотом танцевали вчера допоздна, а потом он проводил ее до покоев и поцеловал, правда, в щеку.

– Доброе утро, леди Хелен, – поздоровалась Селина, и Хелен повернула к ней сияющее лицо.

– Доброе утро, Селина! – восторженно сказала она. Пятый век больше не казался ей мрачным и враждебным. Наоборот, в нем можно найти много приятного. Особенно если это приятное – мужественный прекрасный рыцарь, ухаживающий за тобой. Она с удовольствием потянулась.

– Сэр Ланселот уже присылал за вами слугу. Он приглашает вас на прогулку.

– В такую рань? – Хелен вскочила и, наскоро умывшись, поспешно надела первое попавшееся платье. Селина, улыбаясь, спросила:

– А вам очень нравится сэр Ланселот, правда, леди Хелен?

Хелен счастливо взглянула на нее и выбежала из комнаты.

Все утро они с Ланселотом катались на лошадях. Ей иногда приходило в голову, что она поступает неразумно, ведь ей не следовало заводить здесь близких отношений. Но стоило ей взглянуть на Ланселота и увидеть его счастливые глаза, и она тут же забывала, где находится. Он рассказывал ей о своем королевстве и о рыцарях, но о сражениях, как она его ни просила, он говорить не захотел. Вместо этого стал расспрашивать ее о будущем. Хелен тоже заупрямилась, отчего Ланселот пообещал перекинуть ее через седло и отшлепать. Она, смеясь, ускакала от него, а он попытался ее догнать. Оба они не замечали, что за ними напряженно следит пара холодных голубых глаз.

После обеда Ланселот повез Хелен показывать город, и она восторженно носилась в лавках, выбирая себе ткани на платья, забыв, что, возможно, они ей и не понадобятся. Вместе с ними ходил и Тристан, который просил совета у Хелен, что подарить девушке, и Персиваль, который смеялся и говорил ему, что его девушка уже успела его разлюбить: так много времени он проводит в походах с Ланселотом. Они подтрунивали друг над другом, а Хелен и Ланселот лишь с улыбкой переглядывались. Так непривычно было смотреть на других спорящих, ведь обычно это была их прерогатива.

Гавейн с ними не поехал, и Хелен знала почему: сейчас их друг старался больше времени проводить с Артуром. Легендарный король общался с Ланселотом лишь через Гавейна, и за эти два дня ни разу не присылал за своим верным соратником и другом. Даже во время трапезы он лишь кивком приветствовал Ланселота, видимо, никак не мог простить его до конца, хотя прощать было не за что. Гвинивера тоже оставила свои шуточки, она даже не смотрела на рыцаря. Зато Хелен несколько раз ловила на себе ненавидящий взгляд королевы и задумывалась: а не рассказать ли Ланселоту об их с Гвиниверой разговоре в лесу? Но каждый раз останавливала себя. Вряд ли Ланселот поверит ей. А если поверит, то ему будет еще сложнее налаживать отношения с Артуром.

Главная роль сейчас была у Гавейна. Ведь стоит ему узнать, кто подсунул королю ложную информацию, и сразу станет ясно, кто этот предатель, скрывающийся в легенде под видом племянника Артура, Мордреда. Но разговоры Гавейна с королем пока успеха не имели. Артур не желал об этом разговаривать, потому что стало ясно, что его выставили дураком, и хорошо, что Ланселот не стал позорить его на всю страну, а ведь мог.

Весь этот день и следующий Хелен даже не задумывалась о своих изысканиях на благо истории. Вместо этого она тщательно собирала информацию обо всех приближенных Артура, с помощью Ланселота, Гавейна, Тристана и Персиваля узнавая в некоторых реальных людях персонажей легенды. Но ни один из них пока не подходил на роль Мордреда.

Ее по-прежнему поражало изменившееся к ней отношение Ланселота, но Хелен решила, что он пересмотрел свои взгляды, оттого что понял: она ему не враг. Более того, она начала замечать, что действительно нравится ему. Хотя это началось еще в Солсбери и продолжалось здесь, никогда он не показывал своих чувств к ней на людях. А тут и вечерами он сидел лишь рядом с ней, осыпая комплиментами, и танцевал только с ней, и на прогулку ходил только с ней. Из мрачного и грозного военачальника он превратился в настойчивого ухажера. Придворные рыцари теперь старались особо не любезничать с Хелен, ловя на себе тяжелый взгляд короля Бенвика, а дамы вовсе перестали разговаривать с ней. Хелен даже пожаловалась Селине, на что служанка со смехом ответила:

– Что же вы хотите? Вы не только переманили на себя внимание всех рыцарей Камелота, но еще и украли лучшего жениха, которого здешние дамы могли себе найти.

– Украла лучшего жениха?

– Сэра Ланселота. После того, как Гвинивера его бросила в свое время, все придворные незамужние дамы только и ждали, когда он оправится и начнет вновь приезжать в Камелот. А тут появились вы и захватили его.

Хелен рассмеялась, но тут же другая мысль пришла ей в голову. Если простые придворные дамы, с которыми Ланселот не более чем здоровался при встрече и которым вовсе не на что было рассчитывать, так невзлюбили ее, то что же королева? Хелен вспомнила ее слова: «Он все равно будет моим». Теперь, когда стало понятно, что Ланселот отдает предпочтение неизвестно откуда взявшейся сопернице, демонстрируя это всему Камелоту, она должна быть в ярости. Хелен все же решила рассказать Ланселоту о разговоре с Гвиниверой в лесу.

Ланселот вопреки ее ожиданиям не начал обвинять ее в бурной фантазии, а вновь стал таким же, каким был раньше – мрачным и серьезным.

– Значит, она не оставит меня в покое, – проговорил он. – И что же еще она вам сказала?

– Сказала, что хочет от вас ребенка, поскольку детей от Артура иметь не может.

Ланселот закрыл глаза, словно ужасно устал от всего этого. Неудивительно, если это было на самом деле так – столько интриг, а вокруг непрекращающаяся война с саксами.

– Что еще она придумает? Почему не оставит меня в покое? – прошептал он.

Хелен покачала головой. Неужели одна женщина может так исковеркать судьбу двух королей и целого континента? Но, похоже, Гвинивере это с легкостью удается.

– Леди Хелен, – сказал вдруг Ланселот, – вы должны помочь мне. Станьте моей женой. Тогда она отстанет от меня.

Хелен в недоумении уставилась на него. Выйти замуж в пятом веке? Нет-нет, она и в двадцатом больше не подумает о замужестве. А уж здесь…

– Я должен остановить ее. Вы сами сказали – от этого зависит судьба Британии. Соглашайтесь. Нам ведь хорошо вместе, мы будем счастливы, – продолжал Ланселот, беря ее руки в свои. Затем, видя ее нерешительность, опустился на одно колено. – Леди Хелен, – торжественно сказал он. – Я прошу вас стать моей женой.