Евгений Фоменко - Костная мука Страница 15

Перевозов еще раз обвел взглядом комнату. Ему определенно нравилась квартира Марины — уютная, в пастельных тонах, много трикотажа в интерьере, повсюду всякие приятные глазу побрякушки. Кажется, этот стиль называется шебби шик. Или что-то типа того.

Внимание Перевозова привлек вдвое сложенный лист бумаги, лежащий на соседней подушке.

«Котик! С добрым утром! Я убежала на работу. Проспала. Ты будильник не слышал? И я тоже не слышала:) Найдешь в холодильнике чем подкормиться. Постараюсь смотаться с работы пораньше. Пожалуйста, дождись меня. Целую. Твоя М.

P.S. Все было просто здорово! Как долго я тебя искала! Еще раз целую, крепко-крепко, нежно-нежно».

Михаил, держа в руках записку, невольно расплылся в улыбке. Черт, как трогательно…

И ему это нравилось! Ему внезапно захотелось замурлыкать, словно он вальяжный сытый котяра, которого почесали за ушком.

У него, конечно же, раз от разу случался быстрый секс, не без того. Это сейчас вообще в порядке вещей, когда обходишься без всяких там долгих ухаживаний и подбирания ключиков. Но с Мариной все было как-то по-особенному, иначе…

Вчерашний вечер точно удался. Он приехал, его ждали. Специально приготовили ужин. И вот они выпили, покурили, еще немного выпили…

А потом все как-то само собой сложилось. И словно бы их кто-то подтолкнул друг к другу. Нет, то, что у них было, не было обычным сексом. Секс — это слово из разряда элементарной механики. Или физиологии. А то, что вдруг низринулось на них, называется любовью. Этот порыв сумасшествия начался с кровати. А потом на полу. И снова на кровати. И в ванной… И еще…

Ему хотелось выпить Марину до конца, без остатка. И так же сильно ему хотелось доставить девушке удовольствие. И Марина… Она как будто чувствовала, что в определенный момент нужно Михаилу — она то безропотно подчинялась, то брала инициативу в свои руки. А потом ему приснился кошмар, и она смогла его успокоить — по-своему…

Как только Перевозов вспомнил про свой сон, его настроение мгновенно испортилось. Да и что это за сон? Скорее, сплошной исторический сериал, в котором все перепутано и перемешано. Будто пьяный киномеханик вставил в проектор пленку, склеенную из обрывков нескольких лент. Вся эта замысловатая картина одновременно и пугала, и завораживала. Во сне никто ничего не говорил, но Михаилу все было понятно и без слов.

«Надо в церковь сходить, с батюшкой поговорить», — решил для себя Михаил, наконец-то поднимаясь с кровати и окончательно приходя в себя.

Босыми ступнями по ламинату он прошлепал в сторону ванной.

«Так, сейчас я никуда не пойду, — размышлял Перевозов, стоя под контрастным душем. — До вечера останусь тут. Меня наверняка ищут, лучше свою рожу лишний раз на улицу не показывать. А вечером уже к дяде Севе махну. Наверное, стоит такси вызвать, так безопаснее будет. Денег должно хватить. А Всеволод все разрулит — это точно! Эх, спасибо тебе, Маринка, за приют и слово доброе!»

Вспомнив про девушку, Михаил опять заулыбался.

Внезапно пробудившийся аппетит привел Перевозова на кухню. Содержание холодильника его не впечатлило — йогурты, фрукты, пакет сока, кусок какого-то заплесневелого сыра. Даже его, непритязательного в еде, такое «разнообразие» заставило скривиться. К счастью, в холодильнике еще оказался и десяток яиц.

Пока жарилась яичница, в голове опять всплыли жуткие подробности сегодняшнего сна. Что это все значило, к чему вся эта мишура? Естественно, не просто так, что-то же это все значит. Но что именно?! Паранойя какая-то. А может… А может нужно идти не к батюшке, а к психиатру?.. Точки-черточки, рожки-чертики…

«Вот же, блин, прицепился мотив», — недовольно хмыкнул Перевозов.

Тарелку Михаил доставать не стал, а по старой холостяцкой привычке ел прямо из сковородки, предусмотрительно подставив под нее маленькую металлическую треногу. Ел он медленно, механически. Думал.

«Допустим, все это имеет смысл, и я видел что-то типа вещего сна. Только из прошлого. Все эти обрывки как-то связаны между собой, но чем?»

Михаил отставил сковородку в сторону, встал из-за стола и вышел в коридор. Вернулся уже с сумкой в руках. С той самой, содержимое которой хотел передать Алексу и Бастиану. Сев на стул, Перевозов аккуратно вытащил из сумки банку с порошком. Покрутил ее в руках, еще раз осмотрел со всех сторон.

Вроде бы и обычная вещица, но что-то с ней явно было не так. Михаил осторожно открыл банку. Нюхать порошок желания не было. Порошок как порошок. Можно принять за слегка пожелтевшую манку или за нечто подобное.

Почесав затылок, Перевозов закрыл банку и поставил ее на стол.

«Итак, что у нас есть? Граф — это, ясен пень, Дракула. Люди на площади? Ага, колонна Константина Великого. Стало быть, это Константинополь. Его же турки когда-то захватили, а до того это была Византия. Тут все сходится».

Михаил закурил. В его пачке осталась всего пара сигарет, поэтому он воспользовался пачкой, оставленной Мариной. Он все больше и больше втягивался в роль этакого детектива, который пытается распутать клубок из интриг и целой серии преступлений.

«С румынами тоже все понятно — графское отродье, — продолжил рассуждать Михаил, затягиваясь тонкой сигареткой. — Типа что-то пытались найти под Ленинградом, а к ним приставили человечков из Аненербе, чтобы за этими гастарбайтерами приглядывали. Осколками гранат их всех там в блиндаже и положило. Только как главному румыну удалось отвести пулю от себя, как он это сделал? Как в «Матрице» что ли? А жернова тут причем? Что они мололи?»

И почувствовал себя в этот момент Михаил легендарным киношным комдивом Чапаевым, который при помощи картошки пытался составить какую-то тактическую схему. Жаль, что упрямые картофелины никак не желали выстраиваться стройными рядами, а только сбивались в кучу. Слишком много непонятного, слишком мало знаний.

Чапай топтался на месте…

«Так, а что я торможу-то? Интернет же есть! — спохватился Перевозов, тут же бычкуя сигарету и обжигая себе при этом пальцы. — Сейчас что-нибудь раскопаем, что-нибудь точно найдем».

За ноутбуком пришлось идти в комнату. Марина накануне говорила, что у нее в квартире вай фай, и Михаил решил не менять дислокацию. Пока загружался компьютер, была доедена яичница и выкурена еще одна сигарета.

Запустив браузер, Перевозов уже было хотел приступить к делу, но в нерешительности замер. Его пальцы буквально застыли в каких-то двух-трех сантиметрах от клавиатуры.

«А что я буду искать-то? С чего начинать?»

Еще минуту назад ему казалось, что он сейчас с легкостью отыщет ответы на все вопросы. Если конечно все его сны-видения и события последних дней имели какое-то отношение к истории. Но богатство выбора создало неожиданную проблему. Михаил просто не представлял, в каком направлении ему двигаться, какую поисковую задачку загадать всемирной паутине.

«А ладно, попробуем для начала вот так…» — пальцы застучали по клавиатуре, заполняя поисковую строку браузера.

БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА

Поисковая машина выдала огромное количество результатов. Михаил щелкнул на первую же попавшуюся ссылку.

Прокрутив колесико мышки, Михаил взглядом пробежался по открывшейся страничке.

… Даты, события, фотографии, таблицы, статистика…

…Так, стоп! Участвующие стороны: СССР с одной стороны и Германия, Финляндия, «Голубая дивизия» (испанские добровольцы) с другой.

«Действительно, никаких румын под Ленинградом не было. Что это нам дает? — Михаил задумался. — А ничего. Влад же сам про это говорил, еще и удивлялся сильно. Имеем то, что имеем».

Воспоминания о Владе неожиданно натолкнуло на другую мысль.

«А что по поводу этого товарища скажет интернет?» — в поисковой строке последовал новый запрос.

ТРОЦКИЙ

Опять масса ссылок, из которых Михаил выбрал самую верхнюю. Опять даты, события, фотографии. Родился-вырос-революция-эмиграция-убит…

… Опять стоп! Родился! Родился-то Лева Троцкий в семье еврейских колонистов, которые были родом из Полтавской губернии. Полтавской…

Полтава как раз и упоминалась в последнем сне. Именно от Полтавы держал свой путь шведский солдат, сгинувший в болотах под Петербургом.

Михаилу показалось, что он нащупал какую-то ниточку, увидел хотя бы иллюзорную взаимосвязь. Как будто из сотен кусочков пазла нашлись два, которые идеально подошли друг к другу, приоткрыв зрителю маленькую частичку всей картины.

Перевозов жадно потер руки.

Но вместе с первыми успехами пришла и первая неудача. Следующий запрос — «Шведские солдаты под Петербургом» — не принес никакого результата. Все ссылки отправляли его снова к Полтавской битве. Выяснить хоть что-то про шведский отряд, который пробивался домой через всю Россию, не удалось.

Покопавшись минут пятнадцать, Михаил пришел к выводу, что никто ничего не знает про эту горстку шведских храбрецов, не побоявшихся длинной и опасной дороги.