Александр Лидин - Отступник Страница 2

— А ты что предложишь, пойти жопой амбразуру заткнуть?.. Вон ОМОН не спешит, а нам и подавно спешить некуда. А то получим по свинцовой пайке и ку-ку.

— Но сидеть вот так вот и смотреть…

Неожиданно пальба прекратилась.

— Дом окружен, — голос был нечеловеческим. Мегафон, он и в Африке мегафон. — Мы предлагаем вам сдаться, дабы избежать кровопролития… — Видимо, омоновец хотел еще что-то сказать, но последние слова заглушила очередь. Пулемет у них там, что ли?

Неожиданно я краем глаза заметил движение. Игоряша рванул к дому. Вот ведь пидор, и сам сдохнет, и меня подставит. Но оставить его одного я не мог. Рванулся следом, поскользнулся и плюхнулся мордой в грязь. Похоже, сегодня у меня день грязевых ванн, не иначе. Но отряхиваться времени не было. Единственное, что я себе позволил, так это наклониться и вырвать с корнем мерзотные шнурки. Все зло от них! Лучше без них, чем в самый неподходящий момент на них наступить.

В итоге встали мы по обе стороны черного входа. Пистолеты сжимаем, понимаем, идти надо, а боязно. Наконец, я, как старший, ногой дверь пнул и чуть не взвыл. На вид-то она фанера фанерой, не понять, на каком чуде держится, а по крепости плита бетонная, да и только.

— Тут не пройдем.

— Они там что, забаррикадировались?

— А черт их знает. Небось обширялись по самое не хочу.

— Тогда через окно? — предложил Игоряша.

Нет, ему-то легко, с его подготовкой, а мне что, в раме вместо стекла болтаться, мишень изображать?

— Ладно, — говорю. — Только я первым буду. Подсадишь. И смотри за дверью краем глаза. Эти сволочи ломануться могут. Тогда Филимоныч нам глаз на жопу натянет.

Игоряша только усмехнулся. А что ему — молодой, зеленый.

Подскочили мы к окну. Я сначала внутрь глянул: пустая комната. Ни вещей, ни мебели. Что ж, так может оно и лучше. Игоряша руки лодочкой сложил, я ногу поставил и как в омут вперед головой. Ну, стекло, понятно, в разные стороны, я пузом на пол, откатился в сторону, пистолет вперед выставил. Никого. То ли не слышали за пальбой, то ли сунуться на авось опасаются.

Через секунду Игоряша рядом со мной стоял, тоже на дверь нацелившись. Но, похоже, никто не спешил к нам навстречу. Стараясь не занозить руки, я тоже встал — не век же на полу прохлаждаться. Хотел было куртку отряхнуть, посмотрел… Нет, шведская продукция на русские разборки не рассчитана. Дернул молнию, сбросил куртку в угол, вздохнул по бесславно просранным евро.

— Идем дальше…

— Только медленно и осторожно, чтобы не получилось торжественно и печально.

Приоткрыли дверь. Там коридор, а прямо напротив нас другая комната. А у окна парень в черной майке и спортивных штанах палит в окно по нашим. Спиной к нам стоит.

Игоряша хотел было его окликнуть, мол, руки в гору и все такое. Но я ему кулак показал. Цыц! Такого спортивного парня окликнешь, сразу очередь в живот и получишь. Так что прицелился я получше и в икру его правой ноги «бах»! Его аж подбросило, ноги у него подвернулись, крутанулся он лицом к нам. Я аж обомлел. Пацан пацаном. Лет пятнадцать, наверное, даром что такой здоровый.

Так вот, развернуло его к нам, и он так и застыл. В руке АК, глаза от удивления вылупились. Замер он на фоне окна на мгновение, а потом черную майку словно изнутри взорвало. Кто-то из омоновцев всадил в него очередь.

Мгновение паренек так и простоял с недоумением на лице, а потом медленно начал на пол сползать, автомат выронил.

— Номер раз, — спокойно объявил Игоряша. Хотя я-то вижу: парня аж колотит и губа нижняя подрагивает. Одно дело на полигоне в десятки стрелять, и совсем другое живых людей гробить.

— Что встал? — говорю. — Дальше пошли. Там их двое как минимум.

Но я ошибся, их трое оказалось. Однако совместными усилиями с ОМОНом, мы закончили быстро. Один из стрелков автомат бросил, руки поднял, но слишком поздно. Другой где-то наверху был, на втором этаже. Вниз сунулся, и тут же пулю от меня промеж глаз получил. Нет, конечно, по инструкции я должен был по ногам стрелять, но автомат в руках мальца был слишком весомым аргументом для «неточного» выстрела.

А вот третьего мы нашли чуть позже…

Как только стрельба закончилась, в дом вломился ОМОН. Возле каждого из убитых застыл боец с автоматом. И только после этого на пороге появился Филимоныч. Его хмурый вид не предвещал ничего хорошего.

— Что, настрелялись, Бельмонды хреновы! — набросился он на нас. — Вам что, жить надоело? Что вам было приказано?.. — И дальше шло много нелестных и непечатных замечаний относительно наших умственных способностей.

Ну, нам-то в общем не привыкать. Филимоныч, он хоть и вредный, но мужик справедливый и отходчивый. К тому же в этот раз все закончилось хорошо. С нашей стороны пострадавших не было, разве что «жигуль» и моя куртка.

А потом омоновцы нашли третьего бандита. К тому времени Филимоныч уже оттаял и вызывал медиков и бригаду сыскарей.

— Ты еще скажи, чтобы «скорую» вызвали, — объявил один из омоновцев, выбираясь из-под лестницы.

— ?..

— Там в подвале еще один чудак сидит, к трубам наручниками пристегнутый. Мы его трогать не стали, потому как, судя по всему, чердак у него тю-тю.

— Не понял? — нахмурился Филимоныч.

— Ну, с головой у него не в порядке. Пусть медики ему чего успокоительного вколют, а потом посмотрим, куда его — к ним или к вам.

Филимоныч выслушал, чуть склонив голову, потом резко кивнул в мою сторону.

— Пошли, посмотрим.

За лестницей оказалась дверца, ведущая в подвал, точнее даже не подвал, а полуподвальное помещение, где стоял дизель и располагалась система труб водоснабжения. Помещение освещала одинокая лампочка — цоколь с патроном висели на длинном проводе. А запах… Словно в сортирной яме. И мух соответствующее количество. Они буквально роились в воздухе, и пришлось идти, прикрыв нос и рот, чтобы туда случайно не влетело насекомое. Я еще толком не успел осмотреться, когда страшный рык, пронесшийся по подвалу, заставил меня вздрогнуть. Еще шаг и предо мной открылась картина, достойная американского фильма ужасов. У стены стоял паренек — небольшого роста, в черной майке. Штанов на нем не было и из-под майки торчали голые ноги. И все бы ничего, только лицо… Боже, его лицо… Оно было перекошено и в тусклом свете узких полуподвальных окошек скривилось, превратившись в ужасную маску, где воедино смешались страх и ненависть, голод и вожделение. Глаза паренька почти вылезли из орбит и, что самое ужасное — светились во тьме. А может, мне это лишь казалось? Нет, не могли глаза нормального человека в темноте светиться… Тело выгнулось, и, казалось, лишь наручники, которыми парень был пристегнут к трубе, не давали ему броситься на нас. Сбоку в дальнем углу темнела огромная куча испражнений. Именно оттуда шла вся вонь.

— Кто это? — поинтересовался я.

— He узнаешь? — усмехнулся Филимоныч. — Олег Ольховский, младший брат хозяина дачи. Только вот чем они его кололи?

— А может, он сам…

— Все может быть, — пожал плечами Филимоныч. — Сейчас медики приедут, его заберут… Вот и посмотрим, чего они нам расскажут. А пока пошарь по двору. Я видел там какие-то сарайчики. Вдруг что интересное отыщется.

Я кивнул.

— В одном — только дрова, а во втором…

— Вот ты и посмотри.

Узник вновь дернулся в нашу сторону, словно пытаясь нас достать, и из горла его вырвался протяжный рык. Хищник на охоте, да и только.

— Ладно, я пошел… — заторопился я. Неуютно мне было как-то в этом подвале. Одно дело бандитов стрелять, другое — созерцать разные ужасы. К тому же мухи и вонь не прибавляли энтузиазма.

Пулей вылетев из подвала, я натолкнулся на Игоряшу.

— Ну, как там?

— Лучше не ходи. Лишний раз смотреть не стоит. — И, похлопав его по плечу, я направился к задней двери. — Пойдем, лучше мне поможешь.

Я-то по своей наивности думал, что бандиты заднюю дверь просто забаррикадировали. Ан нет. Она была заколочена досками. Да, ребята постарались на славу. Гвоздей не пожалели.

— По-моему, проще обойти… — протянул Игоряша, разглядывая дверь из-за моего плеча.

— Да… — только и смог протяжно выдавить я из себя. — Правду говорят: когда коту делать нечего, он яйца лижет… Ладно, пойдем в обход…

— Нормальные герои всегда идут в обход, — протянул себе под нос Игоряша, причем фальшивил он страшно.

Вновь пришлось идти через дом, проталкиваясь сквозь омоновцев, застывших в каждом дверном проеме, как на параде.

Скатившись с крыльца, мы с Игоряшей обогнули дом и вышли к сараям. Игоряша сразу направился к запертому, а я туда, где лежали дрова. Мои поиски оказались недолгими. Тут был и топор, и кувалда, и колун. В первый момент я потянулся было к кувалде, но взял все-таки топор. Вещь более универсальная. К тому же после того типа в подвале будущие находки в этом доме не вызывали у меня романтических иллюзий.