Иисус и Сатана в Пустыне - Саймон Грин Страница 2

- Это ещё одна из тех треклятых притч? - подозрительно спросил я.

Он вздохнул. - Я не могу отделаться от ощущения, что кто-то из нас упускает суть.

Я посмотрел на пустыню. Каменистая, тяжкая пустошь. - Почему ты согласился пойти в это ужасное место? Ты не мог поститься дома?

- Слишком много помех, - сказал он. - Слишком много отвлекающих факторов. Слишком много нуждающихся. Я здесь для того, чтобы подумать, помедитировать, понять, куда я иду и зачем.

Я щёлкнул пальцами, и в тот же миг мы перенеслись в священный город. Не спрашивайте, в какой именно; поверьте, в те времена это было аксиомой. Я мгновенно переместил нас на вершину храма. Долгий путь вверх. И вниз. Мы оба крепко ухватились за его шпиль обеими руками. Дул сильный ветер. Иисус пристально посмотрел на меня.

- Что мы здесь делаем? Как, по-твоему, я должен здесь медитировать. Отправь меня обратно в пустыню!

- Первое искушение, - сказал я. - Ты ведь желаешь, чтобы люди смотрели на тебя снизу вверх, не так ли? Ты сам сказал, что должен творить чудеса, чтобы привлечь их внимание. Так вот: бросься отсюда вниз… и Бог пошлёт своих ангелов, которые подхватят тебя и благополучно опустят на землю. Вот это будет настоящее чудо. После этого никто не усомнится, что ты действительно тот, за кого себя выдаёшь.

Он крепко держался за шпиль с удивительным достоинством, стараясь не смотреть вниз. Ветер трепал его длинные грязные волосы, но он по-прежнему твёрдо встречал мой взгляд.

- Веруй. - Но не испытывай Бога.

- Но ведь Он не допустит, чтобы ты пострадал, правда?

- Он не вмешивается напрямую в дела мира, даже ради меня. Потому что, если бы он это сделал, это положило бы конец свободе воли.

- Свобода воли, - буркнул я. Мне захотелось плюнуть, но ветер дул прямо на меня. - Впустую потрачено на человечество. Но ладно, продолжим с искушением. У нас есть места и получше.

Ещё один щелчок пальцами, и мы стоим на вершине самой высокой горы в Святой Земле. Горы, конечно, не самые высокие, но всё же, куда ни глянь, открывается прекрасный вид. Я должен был немного разнообразить это, потому что мне было что сказать. И я величественным жестом обвёл окружающее пространство.

- Смотри! Все царства мира простираются перед тобой! Всё это я дарую тебе, чтобы ты распоряжался этим по своему усмотрению. Защищай людей, заботься о них, возвышай их, делай достойными! Я сделаю тебя Царём всего мира, включая все те места, о существовании которых ты даже не подозреваешь, если ты склонишься и будешь поклоняться мне. Вместо Него.

Он долго смотрел на мир. - Ты действительно можешь это сделать? - спросил он, не глядя на меня.

- Да, - ответил я. - Мне было дано особое разрешение свыше. Искушение должно быть реальным, иначе оно ничего не значило бы.

Иисус тихо рассмеялся и встал к миру спиной. - Поклоняйтесь Богу и служите только Ему. Потому что только Он достоин этого. Что… весь мир против Небес?

Я вздохнул, кивнул и вернул нас обратно в пустыню. Я не щёлкал пальцами. Иссяк энтузиазм. Я подвинул камень и сел. Иисус не зря говорил о тишине и покое пустыни. Он сел на другой камень, лицом ко мне.

- Это всё?

- В общем-то, да, - сказал я. - Я затронул все темы, которые Он хотел затронуть, и получил вполне ожидаемые ответы… Но прежде чем вернуться, я предприму несколько собственных попыток. Но я начинаю сомневаться, есть ли в этом смысл.

- Тебе не обязательно сразу возвращаться, - сказал Иисус. - Мы можем посидеть здесь и поговорить, если хочешь.

- Есть вещи, о которых мы должны поговорить, - сказал я максимально серьёзно. - Мы можем поговорить об Отце, Брат.

Он задумчиво посмотрел на меня. - Мы… братья? Как такое могло случиться?

- Братья практически во всех смыслах, - сказал я. - Подумай об этом! Он такой же мой Отец, как и твой. Я был первым, кого он создал, первым ангелом. Создан совершенным и прекраснейшим. Он поставил меня во главе всего, что создал… а потом возразил, когда я воспользовался властью, которую Он мне дал! Я не у-Пал, меня толкнули! Я подвёл Его, поэтому Он снова пытается, с тобой. Мы оба созданы по воле Его, чтобы служить Его целям. Ну же, ты знаешь, о чём я говорю. Нам обоим было нелегко, не так ли? Жить в тени такого требовательного Отца. Пытаться угодить Ему, даже если не всегда понятно, чего Он хочет. Он всегда многого ожидает от нас обоих… Я посмотрел ему прямо в глаза. - Не подведи Его, Иисус, иначе ты можешь закончить как я…

- Ты всегда был самым безответственным, - сказал Иисус. - Ты подвёл не Его. Ты подвёл себя. Ты был наказан не за то, что пользовался властью, а за то, что злоупотреблял ею. Вот почему тебе пришлось покинуть Рай. И ты прекрасно знаешь, что можешь покинуть Ад в любой момент, стоит только покаяться.

- Что? - Сказать, что я раскаиваюсь? Ему! Я не сожалею! Не сожалею, потому что я не сделал ничего такого, за что можно было бы просить прощения! Я не сделал ничего плохого! Я был Его первым творением; Возлюбленное чадо! Для чего Ему понадобились другие ангелы? У него был я! Я всё для Него делал. Всё. Если у Него должны были быть другие игрушки, ангелы или люди, то было бы правильно, чтобы я ими управлял. Я был первым. Я был самым старшим. Я знал всё лучше всех!

- Нет, не знал, - сказал Иисус. - В этом-то и дело. Ты всегда упускал суть. Ад не вечен и никогда таковым не планировался.

- Всякий виновный должен быть наказан, - жестко сказал я.

- Нет, - терпеливо ответил Иисус. - Виновные должны пройти искупление. Им нужно объяснить природу их греха, чтобы они могли должным образом покаяться в нём. Ад - это приют для морально невменяемых. Последняя попытка Бога привлечь ваше внимание. Ад не должен был быть вечным. Неужели ты действительно думаешь, что я бы смирился с личной камерой пыток в посмертии? Костры там для того, чтобы выжечь грех, чтобы все заблудшие овцы могли вернуться домой. В конце концов… весь Ад опустеет, его задача будет выполнена. И каждая душа окажется на небесах, где ей и место.

- Я никогда не извинюсь, - сказал я, не глядя на него. Он не может заставить меня