Пастухи призраков (СИ) - Ламичева Юлия Страница 28

– Ты когда-нибудь выгуливал серьёзных собак?

– Никаких не выгуливал, но готов рискнуть, ночью кусать некого.

– Кроме тебя, – напомнила Лена. – А потом она поест всю тухлую селёдку и бомжей на районе. У Фани паршивые нервы после питомника, точней, она родилась нервной. Плюс гипотериоз и мелочи вроде аллергии на всё. Менты списали её в некондицию, а я вот забрала. Первый год мы с ней жили в основном по ветеринаркам, дрессировку запустили. Я справляюсь, но непрофессионалу не доверю. Завтра я выходная и буду отсыпаться, Нюся встаёт в шесть, покормишь её завтраком, – едой, – понял?! Славненько.

Рома вытянулся по стойке смирно, проявив редкое для его габаритов проворство.

– Yes, ma'am!

– Не понимаю, почему ты хочешь остаться? – Лена потянулась за пивом. – Другой бы на твоём месте, ну, в общем, убрался бы сразу, как смог ходить, хоть на вокзал, хоть к Лидке. После того, что случилось.

Вторая банка крякнула в Роминых пальцах, неожиданно артистически-тонких для такого пухлого тела.

– Для жизни на вокзалах я не приспособлен, даже пробовать не хочу. Несмотря на определённый романтический ореол бомжевания, это не мой путь. И потом – менты. Что может быть прозаичней московских ментов? Потом, как бы тебе сказать, я не был совсем уж не готов к чему-то в подобном роде, хотя не знал, что у тебя всё настолько серьёзно. Всё равно, если выбирать между тобой и Лидкой, ты лучше. Уверяю тебя, это не лесть, но суровая правда жизни. Некромантия прикольна в мультиках, а в реале – на редкость неприглядное зрелище.

Лена ничего не поняла и призналась в этом.

– А я считал, что это ты добираешься до Лидки, – поправил очки Рома. – Нет? Выяснение отношений в астрале, магическая дуэль. Не смотри на меня так. Мне всегда нравился фильм “Иствикские ведьмы”. Богатый сюжет для комикса: сёстры, унаследовавшие от предков….

– Ты чего несёшь?

– Да так, ерунду всякую, не обращайте внимания. Ты, конечно же, не знаешь, что, пока ты отдыхала на природе, твоих близких родственников постигли мелкие неприятности? О нет, откуда, ведь ты отключила телефон и при этом ну абсолютно не имеешь ни к чему отношения. Бытовые неурядицы, с кем не бывает! Автомобиль – самый опасный вид транспорта, папа не справился с управлением на ровном месте, затылок в клочья. Лидка тоже в аварию попала, да, и она не справилась, отделалась испугом, разбитым затылком и крыло поцарапала. Погнали дальше. Мигрени у Ольги Леонидовны перманентные, подумаешь,– дважды за два дня скорая приезжала, –  боли в области затылка, практически норма в пожилом возрасте. Ещё Марка Венедиктовича в центре Москвы долбанули арматуриной по затылку, разгул преступности, бич крупных городов. Ах да, всё это сразу после твоего отъезда. Я тебе не говорил, что с тех пор нормально сплю? Огромное спасибо, позволь ещё раз засвидетельствовать признательность. Помимо прочего, из всей компании я один не пострадал, если не считать Лидкиного нападения.  Тебе Лидка, кстати, ещё не дозвонилась? Я бы на твоём месте сам ей позвонил, проверил, осталось ли у тебя немножко родственников. Лен, как раз об этом я хотел поговорить. Твои дела с Лидкой меня не касаются, но если что-то случится с папой или с племянниками, я против, имей в виду. Можешь в любой момент перекрыть мне дыхание, но надеюсь, ты этого не сделаешь, и что с папой и ребятами всё будет хорошо, тоже надеюсь. Вася с Платошкой не спали толком с тех пор, как ты… что бы ты там ни сделала. Кошмары, знаком такой термин? Кого я спрашиваю, в этой области ты профи, тем более что детям снится, угадай кто? Ну же, с трёх раз!

– Хватит паясничать.

– Бинго! Большой серый волк! За цвет не ручаюсь. У Платошки начались странные припадки, Лидка с ним по врачам носится.

Лена почувствовала необходимость покурить на балконе – не только потому, что ей хотелось курить, но чтобы побыть одной.

– Лидка считает, что это я? – спросила она, вернувшись за стол. – Ты рассказал ей про мазь?

Рома состроил неопределённую гримасу.

– Сама-то как думаешь? Но у Лидки есть другие источники информации. Всё-таки сложно поверить, что ты действительно не знаешь, кто твоя сестрёнка.

– Ох, как меня это… ещё недавно Димка с чем-то похожим докапывался. А я ничего не знаю, тем более про Лидку. Да я её не видела лет десять! Так кто же моя «сестрёнка» и что у неё за «источники информации»?

– Как понимаешь, душевных бесед мы с Лидкой не вели, разница темпераментов мешала, поэтому могу рассказать только о том, чему был свидетелем. Неделю назад Лидка вернулась из больницы от папы. Через час она ворвалась ко мне, выглядела так, словно её долго лупили метлой по физиономии: из носу кровь хлещет, из ушей, даже из глаз. Но дело не в крови,… она казалась старухой. Точнее, их было две: Лидка, и та, другая, что-то вроде я видел под твоей мазью у Димки – человеческая и собачья головы одновременно. И говорила старушечьим голосом, невнятно, выговор странный, я ничего не разобрал, кроме слова «волк». Во мне метр девяносто росту и не меньше ста килограмм… сейчас, наверно, сильно больше, и я занимался тайским боксом, однако Лидка выволокла меня на лестницу как шестилетку. Прибежали няня с домработницей, Лидка велела им гнать меня из дома и не пускать назад, а сама брякнулась об пол. Не разбираюсь в эпилепсии, но это была она, я читал. Я переждал на кухне, пока скорая возилась с Лидкой, потом Ира вынесла мне кое-что из вещей, и я уехал. Собственно, всё, дальше ты знаешь: прокантовался в Реутове, потом Макс пустил.

– Ясненько, – сказала Лена. – А при чём тут некромантия? По мне так больше смахивает на одержимость.

Рома возвёл очи горе.

– Просто ты не знакома с Лидкиной «авторской методикой системных расстановок».

– Когда я встречалась с Лидкой, она только что школу кончила, и никакой методики за ней не водилось. Вроде бы.

– Это точно, – согласился Рома. – Методика началась уже при мне, когда она открыла так называемый «частный психологический кабинет». Гы. Что характерно, ни папа, ни, почти наверняка, Ольга Леонидовна не в курсе прикола.

Лена прислушалась к тревожной возне в прихожей.

– Так, Фане пора на двор, приду – доскажешь.

– Я с тобой, по дороге расскажу.

***

– Когда меня отчислили из Архитектурного, папа упросил Лидку поработать с моими пресловутыми детскими травмами. По моему скромному мнению, если говорить о травмах, то стоит начать с самого папы: он до сих пор парится, что при разводе оставил меня маме на растерзание. Разумеется, если его, такого большого взрослого дядю, мама трепала аки тузик грелку, то моё детство не могло не быть ожившим кошмаром, и это, де, мешает мне определиться с жизненным предназначение. А я терпеть не могу само понятие "предназначение", точно функция полезности какая-то! Как будто ты – холодильник, и твоё предназначение стоять и морозить. Меня совершенно не интересует карьера, мне просто нравится жить без напрягов, и это моё дело, как я распоряжаюсь своим временем. Но объяснять это папе бесполезно, а маме элементарно небезопасно.

Лена сочла нужным вернуть разговор в исходный фарватер.

– А что Лидка? – спросила она.

– Лидка долго виляла: светить свою «деятельность» дома ей ой как не хотелось. Но папа не сдавался, и она согласилась взять меня в группу, прорабатывавшую отношения отцов с детями.

Приехал я, сидят несколько унылых персонажей. Мне сразу же «повезло», потому что выпала очередь именно этой тётки. Понимаешь, со жмуриками Лидка в группе не работает, или, возможно, для них у неё специальная группа. Но она не знала, что тётка – тот самый случай, более того, сама тётка не знала: сказала, что поругалась с сыном, Лидка и запустила её к нам-хомячкам.

Начали с того, что тётка вытащила картинку из кучки на столе, – в основном вырезки из журналов и народное детское творчество, – фотографию рушащегося небоскрёба. Картинку надо было описать своими словами, а потом выбрать для каждого слова заместителя. Тётка уложилась в четырёх человек, меня назначила «золотистым облаком». И нечего ржать, это не моё выражение. Лидка велела тётке подойти ко мне и сказать: «Ты – золотистое облако».