Воспоминания сумасшедшего - Ветер Страница 5

что что-то поменялось. Я снова ожил, на сей раз я адаптировался быстрее. Достаточно быстро понял и про выпавшие из памяти дни, и что они были. Я не помнил их, но знал, что они были. И что мне вероятно снова снизили дозу, оживив овоща и вероятно присматриваясь к результату. Хрен вам. Больше никаких овощей. Так. Что я делал не так? Вообще лучше меньше делать движений. Больше смотреть, наблюдать, не спрашивать. Захотелось курить. И пришлось таки спрашивать.

— Ребят как тут покурить?

— Опять что ли ожил?

— А ты куришь?

— Так он овощем был, вот и не курил.

Выдача сигарет как оказалось осуществляется раз в пару часов. Тебе выдают твои сигареты переданные родными. Передачи носят не всем, а курят многие, так что тут есть прилипалы. Иногда могут начать доить комотозника, те кто чуть поживее.

— Дыай! — протягивает руку какой-то мужик не в очень адекватном состоянии.

— ?! — смотрю на него в непонятках.

Дыа-а-ай! — требует животное с перекошенной рожей и звериным оскалом.

В памяти неожиданно пробуждается какое-то воспоминание, что этот тип что-то мне втирает. Помогает получить мои сигареты… Сука! Меня доили!

— Пошел на @уй — предлагаю я ему радостно ожидая продолжения. Пока не знаю рулят ли тут понятия, но по идее за такой посыл надо сразу бить в морду. Я этого и жду.

Но продолжения нет. Прилипала понял, что халява кончилась и что вероятно я могу еще и попробовать отвесить люлей обидевшись на былое и быстро уходит.

Толпа курильщиков кроме овощей отправляется в курилку. Медбрат дает прикурить одному двум больным, а остальные уже прикуривают. Как пожар распространяя прикуренные сигареты.

Курю. Наблюдаю местный контингент. Определяю опасных и прочих разных. Успокаиваюсь от осознания того что меня разводили на сиги, пока я был невменяем. Нельзя опять в овоща, нельзя. Распорядок уже не пытаюсь спрашивать, навязчивость как минимум в этом прошла. Я в психушке. В самой настоящей психушке. Заперт с психами. Это уже не шутки, все казавшееся недоразумением принимается как реальность. Я записан чертовым психом, которые отсюда выходят ли? Надо выйти. Не сбежать, нет. Надо выздороветь что ли. Я же болен?

Снова кручу в голове пред историю. Где была реальность и в каких местах начинаются глюки? Что было, а что нет? Как вообще все это переварить. Как понять?

— О, Серега привет — узнаю я страдальца.

— Привет, а мы знакомы?

— Ну я Леха, ты мне рассказывал свою историю с квартирой там, и все такое.

— Аа… Не помню… А когда это было?

— Ну меня как бы вырубали — усмехаюсь я грустно — Недели две назад.

— Не ты чего-то путаешь я тут первый день — говорит тот подозрительно глядя на меня.

— Хе-хе! — посмеиваясь присаживается рядом молодой, но высоченный парень — Что, с Серым знакомился?

— Угу.

— Сколько раз?! — ржет тот.

Скоро вся курилка, вернее условно адекватная ее часть угорает над Серегой и еще больше надо мной. У него каждый день первый. Естественно никто хату у него не отжимал, наверное. У него просто каждый день — день сурка. Особых проблем вроде и нет, но и этой хватает за глаза. Просыпается он каждый раз впервые.

— Ты вообще кто? — спрашивает меня длинный.

— В смысле по жизни или как? — напрягся я готовясь к отпору присматриваясь к дальнему углу где сидит парочка предположительно статусных товарищей.

— Как сюда попал? Алк? Нарик? Псих? Суицид? Косишь? — удивляет он меня разрушая начавшую было возникать картинку.

— А что тут косят?! — удивляюсь я — Вроде по алкашке заехал, но может и псих!

Мое заявление вызывает новую веселуху части слушателей.

— Аха-ха! Может и псих! Аха-ха! — угарает курилка.

Я плыву по течению, медленно узнавая порядки клиники и крыла нашего этажа, обзаводясь какими-то знакомыми. Идут дни. Длинный показал главного местного отморозка, которого лучше десятой дорогой обходить. Чувак может был и тупым и дебилком, но не психом. Он играл психа, откашивая от реального срока за убийство группой лиц. Еще один его подельник то же обитал где-то тут в другом корпусе. А еще парочка из банды парилась на нарах в тюрьме.

В остальном же все нормально, да конечно иногда какие-то психи может и разбуянятся, все же не пионер лагерь. В одной из закрытых палат как оказалось обитает один нарк и еще один молодой суицидник. «Подельник» длинного. Конечно я шучу, и они оба независимо друг от друга пытались умереть или привлечь внимание, я им не психиатр. В общем у этой парочки режим внутри режима, свободы у них еще меньше нашей.

Ясен пень я все еще на таблетках, но доза, наверное, меньше, так что я стал небольшой частью адекватной части пациентов. Впрочем, и среди них большинство идиоты, ну или старперы в маразме. Вокруг меня складывается мой собственный небольшой круг общения. Иногда сидим режемся в карты с нариком и суицидами, они, карты, кстати запрещены. Иногда тусим к комнате отдыха.

Один дагестанец Артур, неподелил что-то с убийцей. Возник конфликт. Оба стояли и орали друг на друга. Убийца от чего-то все не бил, хотя уже столько слов было сказано и по понятиям по которым он якобы живет, уже нельзя было не ударить. Но вот замахнулся Дага, и неожиданно сам же упал как подкошенный. Словно он робот и его отключили. Как раз прибежали на шум санитары.

— Я его не трогал! Я его не трогал! Вот все подтвердят он сам упал! — отскочил в угол убийца.

Дага Артур уже очнулся и явно прибывал в неком охерении. Вдруг начал орать и закатил настоящую истерику с воплями о непонятных вещах. Ну вот, а я еще думал, что он нормальный. Блин, а я был таким или нет? Не знаю.

Еще среди пациентов есть очень странный кадр. Очень подозрительный. А еще как мне кажется пациентов днем больше, чем койко-мест.

Гнать надо навязчивость и паранойю из головы. Но все же несоответствие есть. Вот, например, этот странный тип кто он, где его койка. У него вид как у Иисуса, ну по крайней мере, как его в кино кажут. Бородка такая же все такое. И ведет он себя подозрительно. Может это психиатр маскирующийся под пациента? А может игра все же продолжается? Нет. Нет, к черту все это.

И все же, делюсь частью подозрений с Длинным, информацию что я пробовал пересчитать всех пациентов и койко-места придерживаю, но ему и этой хватает для реакции.

— Ебать, тебя опять накрывает — разочарованно говорит он.

— Ничего не накрывает — бурчу я