Луи Бриньон - Кифа, или Святой Пётр Страница 9

— А вы не пытались объяснить истинное положение вещей? — осторожно поинтересовалась у неё профессор Коэл. В ответ Александрова невесело усмехнулась.

— Один из моих сотрудников попытался, так его сразу отправили на обследование, подозревая, что он повредился в уме. После этого эпизода, ни у кого больше не возникало желания объяснить истинное положение вещей властям. Пусть делают, что считают нужным. Я завтра же отправляю всю группу обратно в Москву. Здесь, по понятным причинам, делать больше нечего. Как мне представляется, ничего кроме пустых могил на Аркаиме… мы больше не найдём. Не нальёте ли чашечку кофе, мистер Боуд? — попросила Александрова в конце своей речи.

Боуд с готовностью кивнул и взялся за ручку кофеварки.

— Конечно. Кстати, можете меня называть просто по имени. Джеймс!

— Вот и отлично! А вы можете меня называть Ольгой!

— Ольга! — произнёс Боуд, передавая ей чашечку с ароматно пахнущим кофе, которую Александрова с благодарностью приняла. — Что вы обо всём этом думаете? Прежде, чем наполнить свою чашку, Боуд покосился на профессора Коэл. Она ответила раздражённым взглядом.

— Это всё очень страшно! — слегка бледнея, призналась Александрова. — Я в своей жизни повидала всякого, но это…мне казалось, что я раз сто умирала от страха при виде всего этого ужаса. У меня до сих пор дрожь в теле не проходит. Как вспомню этих чёрных с мечами…этих карликов с коротенькими пальчиками, из которых появлялись горящие письмена. Эти опричники с горящими собачьими головами…брр, — Александрову всю передёрнуло. А вслед за этим её лицо резко посерьёзнело. Разделяя каждое слово, она тихо спросила у Боуда:

— Этот всадник…князь Евстас…ведь он тот самый Евстас Мандрыга, чей гроб мы нашли в подземелье Кремля?

Боуд коротко кивнул.

— Да. Он и есть единокровный сын Сатаны. Существо, которое мы называем «Пятый уровень». Несколько месяцев назад произошла битва возле стен святилища. Тогда именно он спас нас всех от гибели. Как мне думается, настало время нам всем прийти ему на помощь.

— Ты совсем свихнулся, Джеймс? — не выдержала профессор Коэл. Лихорадочно жестикулируя руками, она набросилась на Боуда с упрёками. — И как ты это себе представляешь? Возьмём каждый в руки по метёлке этих опричников и бросимся на архангелов Сатаны? Мол, прочь,…нечисть? Увидят нас, испугаются и убегут? Уж если он не в состояние с ними справиться, то каким образом мы сможем это сделать? И вообще, зачем ты приехал? Я от тебя глупостей наслушалась в управление…тут такое творится, а он только и знает…

— Энн! — мягкий голос и выразительное лицо Боуда мгновенно остановили словообилие профессора Коэл. Она хотя и насупилась, но взгляда с Боуда не сводила. — Ты уж поверь. За исключением моих «глупостей» у нас больше ничего нет. Ты достаточно хорошо знаешь Джонатана.

При этих словах и профессор Коэл и Александрова устремили взгляды на безмятежное лицо священника, который по–прежнему перебирал чётки и молчал.

— Если б он мог сказать, что делать, это уже бы произошло, — продолжал Боуд. — Сейчас мы можем рассчитывать лишь на ту скудную информацию, которая у нас имеется, и сопоставить с тем, чему мы все сегодня стали свидетелями. Иначе говоря, мы должны понять, как двигаться и в каком направление. Думаю, все слышали слова одного из этих…архангелов и понимаете, что всё человечество находится на грани гибели. Единственный, кто мог нас защитить, оказался бессилен. После того как уничтожат его, мы все умрём. Отсюда простой вывод. Мы должны помочь ему, защитить…

— Но как? Как? — снова не выдержала профессор Коэл. Что касается Александровой. Которая с огромным вниманием прислушивалась к словам Боуда…она промолчала, но с весьма выразительным лицом. Видимо, она пока пыталась разобраться во всём происходящем.

— Энн, Ольга! — Боуд по очереди оглядел обеих. — Если вы позволите мне сделать анализ ситуации, возможно, мы всё сможем понять.

— Так ты уже сделал анализ? — приятно удивилась профессор Коэл.

— Я всегда делаю анализ ситуации. Кому как не тебе это знать, Энн? — коротко и несколько обиженно ответил Боуд. — Так вы готовы слушать?

— Ещё бы, — вырвалось, было у профессора Коэл, но она тут же замолчала. Александрова несколько раз нетерпеливо кивнула. Боуд удовлетворённо хмыкнул, и тут же вытащил из кармана пиджака ручку и завертел ею между пальцев. Сразу после этого раздался сосредоточённый голос:

— Прошу очень внимательно всё выслушать. И по возможности не прерывать меня. В конечном итоге, я надеюсь, что именно ваша помощь окажется решающей в данном…весьма запутанном деле. Итак, — продолжал ещё более сосредоточённо Боуд, не переставая вращать ручку между пальцев, — всё началось в часовне. Мы с Джонатаном находились в часовни, когда на полу появились кровавые буквы на латыни, которые дословно означали «Бездна взывает к бездне». Следом появляется ещё одна надпись на латыни «Санта- Томе». Метсон быстро выяснила, что это название церкви, которая находится в Испании. А именно в Толедо. Она стала известной благодаря картине какого–то грека.

— Джеймс, как ты можешь? — снова не сдержалась профессор Коэл. Она посмотрела на Боуда так, словно он совершил ужасное преступление. Справедливости ради надо признать, что взгляд Александровой выражал то же осуждение. — Это же «похороны графа Оргаса» руки божественного Эль- Греко!

— Прекрасно, что вы всё знаете. — Боуд вначале улыбнулся, заметив эти взгляды, но тут же снова посерьёзнел и продолжал прежним голосом. — Мы с Джонатаном немедленно отправились в эту церковь. Не буду описывать весь ужас, который мы увидели, скажу лишь самое важное. На высоте двадцати метров под самым куполом мы увидели распятого священника…

При этих словах оба профессора побледнели. Не замечая этой реакции, Боуд продолжал:

— Священник скончался на наших глазах. Но прежде успел произнести несколько слов на той же латыни. Вот эти слова: «крылатый демон, бездна, спасите сына и звезда семь четыре семь».

Профессор Коэл снова порывалась что–то сказать, но Боуд попросил её воздержаться, пока он не закончит.

— У вас будет возможность высказаться, уважаемые профессора. А пока я хочу, чтобы вы до конца выслушали меня. Итак, я решил разделить слова священника на две части по той простой причине, что первая указывает на настоящее, а вторая, как мне кажется, на будущее. Итак, — снова повторил Боуд и продолжал размышлять вслух. — Остановимся на двух первых словах «Крылатый демон, бездна». Что они могут означать? Сопоставив всё виденное и слышанное, я представил вот какую картину.

Боуд сделал небольшую паузу и продолжал несколько медленней, чем ранее. Даже ручка в руках завертелась медленней.

— Битва у стен святилища должна была стать концом для человечества. Князь Евстас вмешался в ход событий, восстав против своего отца и тем самым, изменив всю ситуацию в нашу пользу. Проиграли силы зла. Проиграли, но не смирились. И, конечно же, не мог смириться…отец Евстаса.

При этих словах оба профессора вздрогнули и начали покрываться бледностью. Отец Джонатан вообще не подавал виду, что слушает разговор. Тем временем, Боуд продолжал развивать свою мысль.

— Сатана вместе с демоном явился в церковь. Это вполне объясняет первое слово. А вот и объяснение второго. Он же вызволяет с помощью демона своих архангелов из бездны. Он должен наказать сына, а затем и всех нас. Архангелы не в состояние справиться с сыном. Поэтому он им вручает нечто, что делает эти создания гораздо более могущественными, чем единокровный сын Сатаны и, следовательно, открывает путь для уничтожения. Ведь по сути, никто больше не в состояние им противостоять…

— А как же битва? — возразила с места Александрова. — Разве князь Евстас с опричниками не победили?

— Нет! — Боуд отрицательно покачал головой. — Архангелы Сатаны просто ушли, испарились. Вы всё видели и понимаете, что останься они там, всё закончилось бы гораздо печальней.

— Пожалуй, я соглашусь с вами, — Александрова кивнула и тут же задала новый вопрос. — А что это за «нечто»? Что вы имели в виду?

— А вы не слышали слов одного из этих карликов? — ответил Боуд вопросом на вопрос. — Он упоминал о «пяти печатях Сатаны». Думаю, именно это и было им вручено. Если так, то вполне понятными становятся и слова «спасите сына».

— Верно! — в один голос прошептали Александрова и профессор Коэл.

— Примем эту версию за основу и перейдём ко второй части, — тем же сосредоточённым голосом продолжал Боуд. — Теперь нам надо понять вторую часть слов распятого священника. А именно, «звезда семь четыре семь». По моему глубокому убеждению, священник либо услышал нечто в ту ночь или же это стало неким откровением, а возможно наитием мученика. В любом случае, кроме этих слов у нас ничего нет. А если брать в расчёт слова предшествующие этим, то получается весьма удивительная картина. Следите за моей мыслью… — Боуд сделал небольшую паузу, и лишь убедившись, что его со всем вниманием слушают, продолжил: